Управление государственной безопасности (Венгрия)

Управление государственной безопасности (венг. Államvédelmi Hatóság, AVH) — служба госбезопасности во второй Венгерской Республике и Венгерской Народной Республике, существовавшая в 1945—1956.

История

1 февраля 1945 года был создан политический департамент при полиции Будапешта — PRO. В 1946 году PRO был реорганизован в Департамент государственной безопасности (Államvédelmi Osztály, AVO), а в 1948 году — в Управление государственной безопасности (AVH). 10 сентября 1948 директором AVH был назначен Габор Петер. Его ближайшим помощником являлся начальник отдела разведки Владимир Фаркаш, сын министра обороны Михая Фаркаша.

Во время правления «лучшего венгерского ученика Сталина» Матьяша Ракоши УГБ проводило политику искоренения инакомыслия, а также было орудием Ракоши в борьбе против его политических оппонентов (например, Ласло Райка). «Расцвет» УГБ пришёлся на конец 40-х — 1953. Госбезопасность (AVH) насчитывала в штате 28 тыс. чел. Им помогали 40 тыс. информаторов. На миллион жителей Венгрии АВХ завела досье — более чем на 10 % всего населения, включая стариков и детей. Из них 650 тысяч подверглись преследованиям, в том числе около 400 тысяч — тюремному заключению.

После смерти Сталина в 1953 году последовал период относительной либерализации, связанный с приходом на должность председателя Совета Министров ВНР Имре Надя, который, однако, в 1955 году был снят с должности.

УГБ и Венгерская антикоммунистическая революция 1956 года

УГБ сыграло значительную роль в Венгерском восстании 1956 года. После начала боев повстанцев с проправительственными силами в Будапеште 23 октября 1956 г. сотрудники УГБ, опасаясь мести, в массовом порядке стали прятаться и переходить на нелегальное положение. Повстанцы отлавливали их на улицах, вычисляя по форменным башмакам, сшитым из кожи желтого цвета. Пойманных убивали на месте, иной раз без удостоверения личности; трупы линчевались и подвешивались за ноги на деревьях и фонарях. Принято считать, что всего в дни Венгерской революции таким образом были убиты 37 сотрудников УГБ, в основном младших офицеров. После реорганизации правительства Имре Надя 27 октября 1956 года был смещен с поста министра внутренних дел Ласло Пирош, одновременно являвшийся также главой УГБ, а 29 октября 1956 года Управление государственной безопасности было официально ликвидировано.

Организация

Организация УГБ была схожа с другими восточноевропейскими спецслужбами, которые, в свою очередь, многое позаимствовали у советского КГБ. Кроме штатных сотрудников, УГБ имело разветвлённую сеть информаторов. В практике УГБ применялись незаконные аресты и пытки, во время которых арестованные рано или поздно давали требуемые от них показания. Существовала также система концлагерей для противников режима.

До 1951 года состоял из 8 земельных департаментов государственной безопасности (vidéki Államvédelmi Osztály), с 1951 года - из 19 окружных департаментов (megyei osztály).

Литература

• Контлер Л. История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы = A History of Hungary: Millenium in Central Europe. — М.: Весь мир, 2002. — 656 с. — ISBN 5-7777-0129-9.

См. также

• Музей террора

Ссылки

• [www.informacia.ru/2006/news11071.htm Венгерская «оттепель» 56-го]

Отрывок, характеризующий Управление государственной безопасности (Венгрия)

– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
«Есть такие же, как и мы, есть и хуже нас» – подумала она.
Перонская называла графине самых значительных лиц, бывших на бале.