Уравнение Марка — Куна — Хаувинка

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Уравнение Марка-Куна-Хаувинка»)
Перейти к: навигация, поиск

Уравнение Марка—Куна—Хаувинка — уравнение, связывающее характеристическую вязкость полимера в растворе и его молекулярную массу.

Уравнение записывается как <math>[\eta] = K_\eta \, M^a</math>,

где <math>[\eta]</math> — характеристическая вязкость полимерной цепи с молекулярной массой <math>M</math>, <math>a</math> и <math>K</math> — константы, величина которых зависит от природы полимера и растворителя и температуры. Как правило,

Также иногда соотношением Марка—Куна—Хаувинка называется зависимость между коэффициентом поступательного трения <math>f</math> и молекулярной массой полимера:

<math>f = K_f \, M^b</math>,

где <math>K_f</math> и <math>b</math> — некоторые константы, зависящие от природы полимера, растворителя и температуры.

Уравнения Марка—Куна—Хаувинка применяются для быстрой оценки молекулярной массы и размера макромолекул. Соотношения справедливы для разбавленных растворов.



История

Соотношение (первое из приведенных в этой статье) получено экспериментально в 1938 году Г. Ф. Марком[1] и независимо от него Р. Хаувинком (Roelof Martinus Frederik Houwink) в 1940[2]. В зарубежной литературе уравнение носит имена Mark-Houwink. Так как Х. Кун и И. Сакурада также внесли вклад, нередко встречается и название Kuhn-Mark-Houwink-Sakurada.

Напишите отзыв о статье "Уравнение Марка — Куна — Хаувинка"

Литература

  • Purple Book: IUPAC Compendium of Macromolecular Nomenclature
  • Г. М. Бартенев, С. Я. Френкель, Физика полимеров. — Л.: Химия, 1990. ISBN 5-7245-0554-1
  1. H. Mark в Der feste Korper, p. 103, S. Hirzel, Leipzig, 1938
  2. R. Houwink, J . Prakt. Chem., 157, 15 (1940)

Отрывок, характеризующий Уравнение Марка — Куна — Хаувинка

«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]