Уравне́ние ви́хря (уравнение эволюции вихря) — дифференциальное уравнение в частных производных, описывающее эволюцию в пространстве и времени вихря скорости течения жидкости или газа. Под вихрем скорости (завихренностью) понимается ротор скорости <math>{\omega \equiv \operatorname{rot}~v} \equiv \nabla \times v </math>. Уравнение вихря используется в гидродинамике, геофизической гидродинамике, астрофизической гидродинамике, в численном прогнозе погоды.
Уравнение вихря идеальной жидкости
Жидкость (или газ), в которой пренебрежимо малы эффекты, связанные с внутренним трением (вязкостью) и теплообменом, называется «идеальной». Динамика идеальной жидкости подчиняется уравнению Эйлера[1] (1755 год). Если записать это уравнение при отсутствии внешних сил в форме Громеки-Лэмба
- <math>\ \frac {\partial v}{\partial t} - [ v \times [ \nabla \times v ]] = - \frac {\nabla p}{\rho} - \nabla \left( \frac {v^2}{2} \right) </math>, (1)
где <math>\ v </math> — вектор скорости, <math>\ p </math> — давление, <math>\ {\rho} </math> — плотность, принять условие несжимаемости <math>\ \rho=\operatorname{const}, (\nabla \cdot v)=0 </math>, и применить к обеим сторонам этого уравнения операцию <math>\ \operatorname{rot} </math>, учитывая известные свойства этого оператора, то мы получим уравнение вихря идеальной несжимаемой жидкости
<math>\begin{align}
\frac {\partial \omega}{\partial t} + ( v \cdot \nabla) \omega - (\omega \cdot \nabla) v = 0 \end{align}</math>. (2)
Интегральной форме этого уравнения соответствует теорема Гельмгольца—Кельвина о сохранении циркуляции скорости в баротропной жидкости[2][3]. Уравнение (2) называется «уравнение Гельмгольца».
При безвихревом движение жидкости (называемым также «потенциальным») <math>\ \omega = 0 </math>. Из уравнения (2) следует, что если в начальный момент времени движение безвихревое, то оно таковым и останется в дальнейшем.
Уравнение вихря вязкой несжимаемой жидкости
Если в уравнении (1) учитывать также и силу внутреннего трения (вязкость), то вместо уравнения (2) мы будем иметь
<math>\begin{align}
\frac {\partial \omega}{\partial t} + ( v \cdot \nabla) \omega - (\omega \cdot \nabla) v = \nu \Delta \omega \end{align}</math>, (3)
где <math>\nu</math> — кинематическая вязкость [4].
Уравнение вихря бароклинной невязкой жидкости
Условие отсутствия теплообмена (то есть адиабатичности) течения несжимаемой невязкой жидкости эквивалентно условию постоянства энтропии (то есть изоэнтропичности)[1]. Если отказаться от этого ограничения, то уравнение (2) заменится на более общее
<math>\begin{align}
\frac{\partial \omega}{\partial t} + ( v \cdot \nabla) \omega \ - (\omega \cdot \nabla) v + \omega (\nabla \cdot v) = \frac{1}{\rho^2} \left[ \nabla \rho \times \nabla p \right] \end{align}</math>, (4)
учитывающее эффект бароклинности. Правая часть этого уравнения равна нулю, если <math>\ \nabla \rho \sim \nabla p </math>, то есть, если изопикническая поверхность параллельна изобарической. В противном случае векторное произведение градиента плотности и градиента давления отлично от нуля, что приводит к изменению завихренности из-за влияния бароклинности. Влияние бароклинности на эволюцию вихря установил Вильгельм Бьеркнес[5],[6]. Это уравнение вскрыло важную роль эффектов бароклинности при образовании и развитии вихрей в атмосфере и океане.
Уравнение Фридмана
- (Уравнение Фридмана существует также в космологии. См. Уравнение Фридмана).
В общем случае движение ньютоновской жидкости подчиняется уравнениям Навье-Стокса. В отличие от рассмотренной выше формы уравнения Эйлера для несжимаемой жидкости, в нём учтены эффекты сжимаемости и внутреннего трения. Применяя к уравнению Навье-Стокса дифференциальный оператор <math>\ \operatorname{rot} </math>, мы получим уравнение А. А. Фридмана[7][8].
<math>\ \operatorname{helm} \omega = \frac{1}{\rho^2} \left[ \nabla \rho \times \nabla p \right] + \left[ \nabla \times \left( \frac{f}{\rho} \right) \right] </math>, (5)
где <math>\ \operatorname{helm} \omega \equiv \frac {\partial \omega}{\partial t} + ( v \cdot \nabla) \omega - ( \omega \cdot \nabla) v + \omega ( \nabla \cdot v)</math>
— дифференциальный оператор гельмгольциан, <math>\ f</math> — плотность силы молекулярной вязкости.
Гидродинамический смысл гельмгольциана заключается в том, что равенство <math>\ \operatorname{helm} \omega = 0 </math> означает «вмороженность» векторного поля <math>\ \omega </math> в движущуюся жидкость, понимаемую в том смысле, что каждая векторная линия этого поля (т.е. линия, касательная к которой в любой её точке имеет направление вектора <math>\ \omega </math> в этой точке) сохраняется, то есть всё время состоит из одних и тех же жидких частиц, а интенсивность вихревых трубок (стенки которых состоят из вихревых линий), то есть потоки <math>\ \int\limits_\sigma ( \omega \cdot d \sigma) </math> вектора <math>\ \omega </math> через любые сечения <math>\ \sigma </math> этих трубок, не меняются со временем[9].
Влияние силы тяжести не меняет вид уравнений (2) — (5) потому, что эта сила потенциальна.
Уравнение Фридмана — основное уравнение геофизической гидродинамики. На нём построена теория численного прогноза погоды.
Уравнение вихря турбулентной жидкости
Уравнение Фридмана применяется и к турбулентным течениям. Но в таком случае, все входящие в него величины должны пониматься как осреднённые (в смысле О. Рейнольдса). Однако, следует иметь в виду, что такое обобщение здесь недостаточно точно. Дело в том, что при выводе уравнения (5) не принимался во внимание (из-за относительной малости) вектор плотности турбулентного импульса <math>\ S= \overline{\rho^'v^'}</math>, где черта сверху — знак осреднения, штрих — отклонения от среднего. Это обстоятельство проявилось в том, что уравнение Фридмана оказалось неспособным в объяснении явления цикла индекса (васцилляции), в котором наблюдается обратимый баротропный обмен энергией и угловым моментом между упорядоченным и турбулентным движениями.
Обозначим через <math>\ c= S / \rho </math> — «вектор скорости турбулентного переноса». Конечно, <math>\ \left | c \right | \ll \left | v \right | </math>, тем не менее, пренебрежение турбулентным переносом в задачах геофизической и астрофизической гидродинамики приводит к потере эффектов, проявляющих себя в медленных но мощных процессах. Уравнение эволюции вихря, свободное от такого ограничения предложил А. М. Кригель[10][11]
<math>\ \operatorname{helm} \psi = \nabla \times \left[ c \times \omega + c \left( \nabla \cdot c \right) + F \right] + \frac{1}{\rho^2} \left[ \nabla \rho \times \left( \nabla p - \rho \nabla c^2 \right) \right] </math>, (6)
где <math>\ \psi \equiv \nabla \times \left ( v + c \right ) </math> — «псевдовектор полного вихря скорости», <math>\ \rho F </math> — плотность полной силы трения (молекулярного и турбулентного). Если опустить в этом уравнении эффекты бароклинности и вязкости, то правая часть остается, вообще говоря, отличной от нуля. В таком случае, как легко показать, теорема о сохранении циркуляции скорости Гельмгольца—Кельвина не выполняется, несмотря на то, что течение баротропно. Этот вывод является следствием непотенциальности «плотности турбулентной силы Кориолиса» <math>\ 2\rho \left[ c \times \omega \right] </math>. В уравнении (6) появился дополнительный механизм, влияющий на эволюцию вихря, открывающий путь к пониманию природы цикла индекса.
Напишите отзыв о статье "Уравнение вихря"
Литература
- ↑ 1 2 Ландау Л. Д., Лифшиц Е. М. Гидродинамика (Теоретическая физика. Т.VI).—М.: Наука.—1988.—736 с.— ISBN 5-02-013850-9.
- ↑ Helmholtz H. Uber integralle der hydrodynamischen Gleichungen, welche den Wirbewegungen entsprechen // Crelle J.—1858.—55.
- ↑ Thomson W. On vortex motion // Trans. Roy. Soc. Edinburgh.—1869.—25.—Pt.1.—pp.217—260.
- ↑ Бэтчелор Дж. Введение в динамику жидкости. М.:Мир.—1973.—760 с.
- ↑ Bjerknes V. On the dynamics of the circular vortex: with applications to the atmosphere and atmospheric vortex and wave motion // Geofysiske publikationer.—1921.—2.—No 4.—88p.
- ↑ Bjerknes V., Bjerknes J., Solberg H., Bergeron T. Physicalische hydrodynamik.—Berlin.—1933.
- ↑ Фридман А. А. Теория движения сжимаемой жидкости и её приложение к движению атмосферы // Геофизический сборник.—1927.—5.—С.16—56 (Фридман А. А. Избранные труды. М.: Наука.—1966.—С.178—226).
- ↑ Фридман А. А. [books.e-heritage.ru/book/10073889 Опыт гидромеханики сжимаемой жидкости]. Л.—М.: ОНТИ.—1934.—370 с.
- ↑ Монин А. С. Теоретические основы геофизической гидродинамики.— Л.: Гидрометеоиздат.—1988.— С.17.
- ↑ Кригель А. М. О несохранении циркуляции скорости в турбулентной вращающейся жидкости // Письма в Журнал Технической Физики .—1981.—7.—вып.21.—С.1300—1303.
- ↑ Krigel A. M. Vortex evolution // Geophys. Astrophys. Fluid Dynamics.—1983.—24.—pp.213—223.
|
---|
| Виды уравнений | |
---|
</td></tr> | Типы уравнений | |
---|
</td></tr> | Краевые условия | |
---|
</td></tr> | Уравнения математической физики |
| |
---|
</td></tr> | | |
---|
</td></tr> | | |
---|
</td></tr> | | |
---|
</td></tr> | Общие модели | |
---|
</td></tr> | Методы решения |
|
---|
| Сеточные методы |
Конечноэлементные методы | |
---|
| Другие методы | |
---|
|
---|
| Не сеточные методы | </div> | </table></td></tr></table></div></td></tr><tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">Исследование уравнений</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px">
Отрывок, характеризующий Уравнение вихряОн иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
|
|
---|
|
---|
|