Катрина (ураган)

Не следует путать с ураганом Катарина.

Ураган «Катрина» (англ. Hurricane Katrina) — самый разрушительный ураган в истории США. Это был ураган 5 категории по шкале ураганов Саффира-Симпсона, шестой по силе ураган Атлантического бассейна за всю историю наблюдений. Произошёл в конце августа 2005 года. Наиболее тяжёлый ущерб был причинён Новому Орлеану в Луизиане, где под водой оказалось около 80% площади города. В результате стихийного бедствия погибли 1836 жителей, экономический ущерб составил $125 млрд (оценка, 2007)

Метеорологическая история

Ураган начал формироваться 23 августа в районе Багамских островов. До того, как ураган достиг побережья США, ему был присвоен 5-й уровень опасности по шкале ураганов Саффира-Симпсона. Примерно за 12 часов до встречи с побережьем ураган ослабел до уровня 4-й категории. Скорость ветра во время урагана достигала 280 км/ч. 27 августа 2005 ураган прошёл над побережьем Флориды недалеко от Майами и повернул в сторону Мексиканского залива.

Подготовка

При продвижении урагана к Мексиканскому заливу началась эвакуация персонала с нефтяных платформ. С военных баз в Миссисипи и Флориде были эвакуированы самолёты, два корабля покинули порт. Президент США Джордж Буш объявил штаты Луизиана, Миссисипи, Алабама и Флорида зоной стихийного бедствия.

В воскресенье 28 августа 2005 года мэр Нового Орлеана объявил обязательную эвакуацию. Массовая эвакуация людей вызвала большие пробки на автострадах. Город и его окрестности покинули более миллиона человек, около 80% местного населения. Перед магазинами и автозаправочными станциями выстроились длинные очереди. Беженцы пытались запастись водой, продуктами и бензином.

Однако не все жители были в состоянии эвакуироваться. Десятки тысяч горожан жили за чертой бедности и не имели денежных средств на дорогу, гостиницы. Общественный транспорт прекратил работу, и покинуть город без собственного автомобиля было крайне затруднительно. В Новом Орлеане осталось около 150 тыс. человек, преимущественно жителей бедных районов. 28 августа городские власти предложили оставшимся в городе в качестве пристанища крытый стадион «Супердоум». Убежища в «Супердоуме» искали около 30 тысяч человек.

Последствия

В понедельник, 29 августа 2005 года ураган «Катрина» достиг юго-восточного побережья США в районе штатов Луизиана и Миссисипи. В зону его действия попали штат Луизиана, юг и центр Миссисипи, юг Алабамы, запад Джорджии, запад и юг Флориды.

Луизиана

70 процентов Нового Орлеана лежит ниже уровня моря, город с трёх сторон окружён водой: Мексиканский залив, река Миссисипи и озеро Пончартрейн.

29 августа дамбы, которыми был защищён Новый Орлеан, оказались прорванными в нескольких местах. Началось затопление города и побережья. Крыша «Супердоума» была повреждена сильнейшим ветром. Спасение людей из затопленных районов проводилось с помощью лодок и вертолётов.

Затопленный Новый Орлеан:

• KatrinaNewOrleansFlooded.jpg
• Katrina typical damage2.jpg
• Hurricane Katrina Flooding.jpg
• Navy-FloodedNewOrleans.jpg

Миссисипи

В прибрежных районах штата Миссисипи оказались затопленными небольшие населённые пункты.

Прочие

• 800 тысяч человек остались без электроэнергии и телефонной связи.
• Официально подтверждённое число жертв составило 1407 человек, по более поздним данным 1600 , из них более 720 — в Новом Орлеане; кроме того, на декабрь 2005 года 47 человек пропали без вести . Во время проведения спасательных операций (сентябрь 2005) были высказаны предположения о многих тысячах или десятках тысяч жертв, но они не подтвердились.
• По опросу американского журнала Newsweek, только 38 % опрошенных одобряли деятельность Буша и его администрации и как они справлялись с последствиями стихии. По результатам опроса, проведённого в сентябре 2005 года исследовательским центром Pew рейтинг одобрения Буша составил 40 процентов.

Преступность

Сведения о преступности во время урагана «Катрина» были преувеличены СМИ. Некоторые сообщения СМИ о преступлениях вообще не имели под собой никакого реального основания. Освещая ситуацию с преступностью во время урагана, СМИ транслировали несколько мифов. Полиция Нового Орлеана подтвердила четыре убийства за неделю чрезвычайной ситуации, что для Нового Орлеана приблизительно равно среднему количеству.

30 августа телекомпания CNN сообщила о массовом мародёрстве в городе. По данным телекомпании, «сотни и сотни людей» в районе улицы Канал-стрит и на границе «Французского квартала» разбивают стекла в магазинах, вынося из них товары.

1 сентября СМИ сообщили об обстреле городской больницы. По словам врача, больница несколько раз подверглась обстрелу. Стрельба велась в момент, когда производилась погрузка больных для транспортировки, ранее были обстреляны лодки с перевозимыми больными, одна из которых перевернулась.

1 сентября представитель Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям США заявила о временном прекращении спасательных работ в связи с преступными посягательствами. По словам представителя береговой охраны, спасатели избегают посещать районы, где слышна стрельба.

Ущерб

Экономический ущерб составил 125 млрд долл. (оценка, 2007).

На восстановление пострадавших районов Конгресс США выделил 110 млрд долларов. По состоянию на август 2006 года, более 100 тысяч семей проживали в трейлерах в связи с утратой жилища.

Действия властей

На 8 сентября в спасательной операции в зоне бедствия участвовало 43 тыс. бойцов Национальной гвардии США, 4 тысячи служащих береговой охраны и около 15 тыс. военнослужащих регулярной армии.

Действия представителей власти подвергались критике. Сенатор от Луизианы, республиканец Дэвид Виттер поставил самую низкую оценку администрации Буша за усилия правительства ликвидации последствий катастрофы. Американский режиссёр и общественный деятель Майкл Мур в сентябре 2005 года в открытом письме обвинил руководство страны в сокращении расходов на инженерные войска, что, по его мнению, привело к тяжёлым последствиям. Мур также отметил:

В тот день, когда на город обрушился ураган, мистер Буш, Джон Маккейн (сенатор) со своими богатыми друзьями потчевали себя тортом. А потом на протяжении всего дня Буш играл на гитаре, которую ему дал какой-то исполнитель «кантри». И все это — когда Новый Орлеан утопал в воде.

Нью-Йоркский рэпер Мос Деф на улице исполнил свою песню «Dollar Day» (другое название «Katrina Clap»), обвинявшую президента в несвоевременной и недостаточной реакции на стихийное бедствие, и был арестован за выступление без разрешения.

В 2006 году около 60 % жителей США, согласно опросам общественного мнения, с пессимизмом оценивали способности властей противостоять природным бедствиям.

Отражение в массовой культуре

События , произошедшие в Новом Орлеане во время урагана "Катрина", легли в основу книги французского прозаика Лорана Годе "Ouragan".

Ссылки

• Алексеева А. и др. [expert.ru/expert/2005/34/34ex-tema_6858/ Чисто американская трагедия] // Эксперт, № 34 (480), 12 сентября 2005
• [www.rg.ru/sujet/2131.html Подборка новостей] в «Российской газете»
• [www.gazeta.ru/2005/08/29/box_4732.shtml Подборка новостей] в gazeta.ru
• [www.kommersant.ru/doc.aspx?DocsID=606003 240 км/ч под водой] // Коммерсантъ-Власть, № 35 (638), 5 сентября 2005
• Taylor, J. [www.amren.com/ar/2005/10/index.html Africa in Our Midst: The media suppress Katrina’s lessons.]
• Шниттке М. [www.polit.ru/analytics/2005/09/21/katrina.html Уроки «Катрины»] // polit.ru, 21 сентября 2005
• [www.vesti7.ru/news?id=6808 Новый Орлеан. Фильм ужасов в прямом эфире] // vesti7.ru
• [www.scepsis.ru/library/id_338.html Иммануил Валлерстайн «„Катрина“: свидетельство некомпетентности и развала»]
• [www.polit.ru/research/2005/09/23/bouz.html Полный провал демонстрирует неэффективность «большого государства»] (Дэвид Боуз, вице-президент Института Катона)
• Сычев А. А. [econet.mrsu.ru/id44/post/178 Этика экстремальных ситуаций: Новый Орлеан после урагана «Катрина»] // Общественная мораль: философские, нормативно-этические и прикладные проблемы / Под ред. Р. Г. Апресяна. — М.: Альфа-М, 2009. С. 424—442.

Примечания

Тропические циклоны Сезона атлантических ураганов 2005 года A B C D E F G H  I  10 J K L M N O P R 19 S Un T 22 V W Αα Ββ Γγ Δδ Εε Ζζ

Шкала ураганов Саффира — Симпсона TD TS 1 2 3 4 5

Отрывок, характеризующий Катрина (ураган)

– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.
Он, видимо, так был занят, что забывал даже быть почтительным с главнокомандующим: он перебивал его, говорил быстро, неясно, не глядя в лицо собеседника, не отвечая на деланные ему вопросы, был испачкан грязью и имел вид жалкий, измученный, растерянный и вместе с тем самонадеянный и гордый.
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.