Ураки

Ураки (лат. Uraci), или дураки (лат. Duraci, др.-греч. Urakoi) — малоизвестное кельтское племя, обитавшее на Иберском полуострове с 4 в. до н. э. и до покорения римлянами к востоку от ваккеев. Их территория занимала юг современной провинции Сория, север Гвадалахары и запад Сарагосы.

Происхождение

Вероятно, связанные происхождением с племенем раураков из Галлии, ураки мигрировали на Иберский полуостров примерно в 4 в. до н. э..

Место проживания

Ураки заселили восточную Месету и южные склоны Центрально-Иберского нагорья между верховьям рек Дуэро и Энарес. Их столицей был город Lutiaca (Лусага? — Гвадалахара; легенда на кельтиберской монете: Lutiacos/Louitiscos). Также они контролировали стратегически важные города Кортона (Мединасельи — Сория), Segontia (Сигуэнса — Гвадалахара) и Arcobriga (Монреаль-де-Ариса — Сарагоса).

Культура и язык

Предполагается, что ураки говорили на одном из Q-кельтских языков. Их материальная культура незначительно отличалась от кельтиберской.

История

Ураки попали под влияние ареваков в конце 4 — начале 3 в. до н. э. и стали их клиентами, обязанными снабжать их военной помощью в течение всего 2 в. до н. э. Какую роль ураки играли во Второй пунической войне и последующих конфликтах с Римом, неясно. Примерно в 92 г. до н. э. ураки начали освобождаться от владычества ареваков — скорее всего, не без подстрекательства со стороны римлян — получив от них город Нуманция, отобранный римлянами у пеллендонов, за помощь римлянам в подавлении антиримских восстаний в Кельтиберии, известных как 3-я Кельтиберская война. Ураки восстановили независимость на краткое время после окончания войн Сертория в 72 г. до н. э., после чего они были включены в состав римской провинции в статусе союзников.

Литература

• Ángel Montenegro et alii, Historia de España 2 — colonizaciones y formación de los pueblos prerromanos (1200—218 a.C), Editorial Gredos, Madrid (1989) ISBN 84-249-1386-8
• Francisco Burillo Mozota, Los Celtíberos, etnias y estados, Crítica, Grijalbo Mondadori, S.A., Barcelona (1998) ISBN 84-7423-891-9

См. также

• Кельты Иберии

Отрывок, характеризующий Ураки

– С вечера стояли, а теперь не могу знать, ваше сиятельство. Прикажите, я съезжу с гусарами, – сказал Ростов.
Багратион остановился и, не отвечая, в тумане старался разглядеть лицо Ростова.
– А что ж, посмотрите, – сказал он, помолчав немного.
– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.