Уреке, Григоре

Уреке Григоре
рум. Grigore Ureche
Почтовая марка Молдовы, 2002 год
Род деятельности:	летописец
Дата рождения:	1592(1592)
Место рождения:	Молдавское княжество
Подданство:	Молдавское княжество
Дата смерти:	1647(1647)
Место смерти:	Гоешть, Молдавия

Григо́ре Уре́ке (рум. Grigore Ureche; ок. 1592 — 1647, Гоешть, Молдавия) — молдавский боярин, автор летописи «Летописецул цэрий Молдовей… де ла Драгош-водэ пынэ ла Арон-водэ».

Биография

Григоре Уреке родился в 1590, а по другим сведениям в 1595 году.

Изучал историю, географию, латинский и греческий языки, риторику и поэзию в Лемберге. Вернувшись в Молдавию, Уреке занимал высокие поста при дворах молдавских господарей, был сначала логофетом, затем спэтаром и великим ворником. Как выходец из боярского сословия, придерживался польской ориентации в борьбе против турецкого ига.

В летописи Уреке изложены исторические события 1359—1594 годов. В ней использованы летописные материалы и документы на румынском, польском, и других языках, а также личные воспоминания. Особенно подробно в летописи описана борьба за независимость Молдавии от турецкого владычества при Стефане III Великом.

Умер Григоре Уреке в 1647 году в селе Гоешть (Goeşti). Похоронен в монастыре Бистрица.

Уреке умер, не успев закончить работу. Она была переписана и переработана Симеоном Даскэлом и дополнена Мисаилом Калугэром и Ионом Некулче. Мирон Костин продолжил работу Уреке в своём произведении «Летописецул цэрий Молдовей дела Арон-водэ ынкоаче де унде есте пэрэсит де Уреке Ворникул», посвящённом 1595—1661 гг. В память о Григоре Уреке названы улицы в Кишинёве (быв. Якира), Дрокии, Оргееве, Сороках, Страшенах, Фалештах.

Литература

• 1852 - Letopiseţul Ţării Moldovei, de când s-au descălecat ţara şi de cursul anilor şi de viiaţa domnilor carea scrie de la Dragoş Vodă până la Aron Vodă, в: Михаил Когэлничану (ред.), Letopiseţele Ţării Moldovei, I выпуск (Яссы).
• 1858 - Cronica lui Grigore Ureche şi Simion Dascălul, в: Istoria Moldo-României, I выпуск (Бухарест).
• 1878 - Chronique de Moldaviae... par Grégoire Urechi, ред. Эмиль Пико (Париж).
• 1911 - Chronique de Grigorie Urechi, ред. И. H. Попович (Бухарест).
• 1955 - Letopiseţul Ţării Moldovei, ред. Петре П. Панаитеску (Бухарест; II издание - 1958).
• 1961 - Letopiseţul Ţării Moldovei până la Aron-vodă 1359-1595, ред. Ц. Гиуреску (Бухарест).
• 1965 - История Молдавской ССР, т. 1 (Кишинёв, с. 268—69).
• 1967 - Letopiseţul Ţării Moldovei, ред. Л. Oну (Бухарест).
• 1971 - Летописецул Цэрий Молдовей (Кишинёв).
• 1978 - Letopiseţul Ţării Moldovei, ред. M. Скарлат (Бухарест; II издание - 1986, III издание - 1987).
• 1990 - Letopiseţul Ţării Moldovei (Кишинёв: издательство «Гиперион»).

Ссылки

• [www.vostlit.info/haupt-Dateien/index-Dateien/U.phtml?id=2060 УРЕКЕ, ГЕОРГИ. Летопись государства Молдавии]. Восточная литература. Проверено 18 мая 2011. [www.webcitation.org/665zXr669 Архивировано из первоисточника 12 марта 2012].
• [www.scriptorium.ro/carti/grigore_ureche/grigore_ureche-letopisetul_tarii_moldovei-cadru.html «Летописецул цэрий Молдовей…»]

Отрывок, характеризующий Уреке, Григоре

Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;