Урлашов, Евгений Робертович

Евгений Робертович Урлашов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Мэр Ярославля Евгений Урлашов в рабочем кабинете, 2012</td></tr>
2-й Мэр Ярославля
с 11 апреля 2012 (временно отстранён от должности c 18 июля 2013)
Предшественник:	Виктор Волончунас
Депутат 4-го созыва Муниципалитета Ярославля
с 14 марта 2004 года
Депутат 5-го созыва Муниципалитета Ярославля
с 12 октября 2008 года
Рождение:	16 июля 1967(1967-07-16) (56 лет) Ярославль
Дети:	дочь Анастасия (род. 1996)
Партия:	Единая Россия (2008—2011), Гражданская платформа (2012—2015)
Образование:	Ярославский государственный университет Российская академия государственной службы
Профессия:	юрист
Сайт:	[city-yaroslavl.ru roslavl.ru]
Автограф:

Евгений Робертович Урлашов (род. 16 июля 1967, Ярославль) — российский политический деятель. Мэр города Ярославля .

3 июля 2013 года задержан по обвинению в покушении на получение взятки, 18 июля 2013 года решением Басманного суда города Москвы временно отстранён от должности мэра до вынесения приговора суда. Урлашов свою вину не признал. 28 сентября 2015 года в Ярославле начался суд по делу Урлашова. 2 августа 2016 года Урлашов был признан виновным в получении взятки в размере 17 млн рублей и в покушении на получение взятки в особо крупном размере. На следующий день приговорён к 12,5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима и штрафу в размере 60 млн рублей. Приговор обжалован и не вступил в законную силу.

В 2013 году американская газета The Washington Post назвала Урлашова «самым известным в России независимым и оппозиционным должностным лицом».

Ранние годы

Евгений Урлашов родился 16 июля 1967 года в семье инженера-строителя Роберта Павловича Урлашова и научного сотрудника НИИМСК Галины Сергеевны Урлашовой. У Евгения две сестры — Ирина и Татьяна. Окончив школу, Урлашов безуспешно пытался поступить на юридический факультет Ярославского государственного университета (ЯрГУ). В 1985—1989 годах служил в Советской армии в пожарных войсках.

В 1990 году устроился на работу на завод топливной аппаратуры и поступил в ЯрГУ на юридический факультет, который окончил в 1998 году с дипломом юриста. Параллельно с учёбой начал подрабатывать на предприятии своего отца — в кооперативе «Ярославец», который занимался строительством дорог и домов. Сначала работал геодезистом, потом, после окончания университета, — заместителем директора, а затем возглавил предприятие. Позже Евгений основал свой бизнес — гаражно-строительный кооператив «Юго-Западный». Став депутатом, Урлашов отдал кооператив партнёру, объяснив, что «неинтересно двигаться в одной плоскости».

В 2004 году Урлашов окончил Российскую академию государственной службы по специальности «государственное и муниципальное управление». В 2006 году окончил Институт Всемирного банка — МЦСЭИ «Леонтьевский центр» (Санкт-Петербург).

Начало политической деятельности

Работал помощником областного депутата, депутата Госдумы, а затем — служба в муниципалитете, ставшая площадкой для избирательной кампании.

В 2004 и 2008 годах Урлашов избирался в муниципалитет от избирательного округа № 36 Фрунзенского района Ярославля. Был руководителем фракции «Новый город» (2005—2008), заместителем председателя постоянной комиссии по вопросам городского самоуправления, законности и правопорядка. В 2007 году Урлашов работал юристом в ООО «Ярстройтехно». Был депутатом муниципалитета Ярославля, юристом благотворительного фонда «Правозащитник». В 2008—2011 годах состоял членом партии «Единая Россия», затем вышел из её рядов.

Победа на выборах мэра Ярославля

Предвыборную кампанию провёл под лозунгами: «Верну город людям!», «Власть должна быть открытой!», «Против жуликов и воров!». Обещал сохранить «Водоканал» в собственности города.

1 апреля 2012 году во втором туре выборов мэра Ярославля независимый кандидат Урлашов одержал победу над представителем «Единой России» Яковом Якушевым. По данным избирательной комиссии города, Урлашов получил 69,65 % голосов при активности 45,45 %, а Якушев — 27,78 %. В первом туре, состоявшемся 4 марта, Урлашов набрал 40,25 % голосов. «Пришло время перемен! Пусть Российская Весна родится в Ярославле!», — заявил он сразу после выборов. Число наблюдателей на выборах составило беспрецедентное число — 1300 человек.

Будучи одним из самых громких успехов оппозиции на региональных и местных выборах в России за последние годы, выборы 2012 года, по мнению эксперта Forbes А. Кынева, делают Урлашова символической фигурой. По мнению политолога Станислава Белковского, выборы Урлашова «преподали открытый урок: как оппозиция, соединив силы и возможности, может не только спокойно, но и убедительно выиграть выборы — здесь, в путинской России, сейчас, на первом году третьего путинского срока».

На посту мэра

11 апреля 2012 года вступил в должность мэра города Ярославля. Полностью сменил старую управленческую команду.

В 2012 году вошёл в гражданский комитет партии Михаила Прохорова «Гражданская платформа», создал в Ярославле Институт развития стратегических инициатив.

29 ноября 2012 года обратился к президенту России Владимиру Путину с жалобой на действия региональных властей. Причиной обращения стал отказ губернатора Ярославской области Сергея Ястребова и областной думы предусмотреть субсидии на оплату труда школьных учителей городскому бюджету Ярославля.

Начиная с осени 2012 года, мэрия города Ярославля проводит планомерный снос ларьков, установленных в охранной зоне ЮНЕСКО, кроме того, ликвидируются торговые точки, установленные нелегально или с истёкшим сроком аренды.

При Урлашове в Ярославле были отремонтированы улицы: Гагарина, часть Ярославской, Декабристов, Урицкого, Елены Колесовой, Папанина, Шандорная, Ляпидевского, Авиаторов, Тверицкая набережная, Свободы, Угличская, Космонавтов, Стачек. Между тем, мэр был не доволен темпами ремонта дорог, в частности, по улице Корабельной и проспекту Авиаторов.

5 июня 2013 года, в ходе голосования муниципалитета Ярославля, в котором приняли участие 27 депутатов из 38, за оценку «неудовлетворительно» деятельности мэра проголосовал 21 депутат. Однако сам Урлашов считал, что это политическая акция.

18 июля 2013 года постановлением Басманного суда Москвы в соответствии со ст. 114 Уголовно-процессуального кодекса РФ временно отстранён от должности с выплатой ежемесячного государственного пособия в размере пяти МРОТ.

Критика

За 2011 год Урлашов задекларировал доход 136 590 рублей, то есть чуть более 10 тысяч рублей в месяц. При этом, обращает внимание журналист Марк Нуждин, Урлашов приобрёл большую квартиру в центре Ярославля и недвижимость в Закоторосльной части города.

В декабре 2012 года он посетил с визитом город-побратим Ярославля Пуатье во Франции, в феврале 2013 года — Коста-Рику, затем Тегеран, далее город-побратим Ярославля Кассель в Германии, в апреле — Палермо в Италии, Вильнюс в Литве, в мае — Таллин в Эстонии. При этом глава 7 Устава Ярославля не предусматривает обязанность мэра представлять интересы города на международной арене. Каждая из таких командировок, по словам тогдашнего председателя муниципалитета Ярославля Алексея Малютина, обходилась городскому бюджету более чем в 500 тысяч рублей.

Уголовное преследование

В ночь на 3 июля 2013 года задержан сотрудниками местного подразделения МВД по экономической безопасности по подозрению в покушении на вымогательство взятки размером 14 млн рублей. Этому предшествовал проведённый им митинг против партии «Единая Россия» совместно с партиями КПРФ, «Гражданская платформа» и «Справедливая Россия», на котором Урлашов объявил о намерении участвовать в выборах областного уровня. В нарушение закона к Урлашову не пускали адвоката. Мэр заявил журналистам, что связывает преследование с «политическими событиями».

4 июля 2013 года Урлашову предъявлено обвинение по ч. 3 статьи 30, ч. 6 статьи 290 УК РФ (групповое покушение на получение взятки по предварительному сговору, сопряжённое с вымогательством, совершённое в особо крупном размере), а на следующий день — по ещё одному делу — по п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ (получение взятки, совершённое в крупном размере). Постановлением Ленинского районного суда Ярославля Урлашов был арестован до 2 сентября 2013 года.

В эфире местного Гортелеканала было зачитано обращение Урлашова к ярославцам, переданное из СИЗО. По словам мэра, против него была совершена политическая провокация: «Заявление на митинге 19 июня 2013 года, решение идти на выборы 1-м номером по списку партии Гражданская платформа привели к ускорению провокации. Сказалось и то, что я начал встречи во дворах Ярославля и области с разъяснением политической ситуации на ярославщине, с разъяснением программы партии». Урлашов также объяснил, что не имеет отношения к тому, в чём его обвиняют, ибо физически не мог как-то влиять на результаты электронных аукционов.

Урлашов был этапирован в московский СИЗО «Матросская тишина» 16 июля, в ночь на свой день рождения, под усиленной охраной. В этот же день прошёл митинг в поддержку Урлашова на Советской площади Ярославля, который собрал от 3 000 человек, по данным полиции, до 5 000 человек, по данным его организаторов. С трибуны митинга выступили депутат Государственной думы Анатолий Грешневиков, лидер ярославских коммунистов Александр Воробьёв, Илья Яшин, исполняющий обязанности мэра Ярославля Олег Виноградов и другие представители общественности.

Постановлением Басманного суда Москвы, признанным законным Мосгорсудом, арест продлён до 3 октября 2014 года. Впоследствии арест продлён до 3 октября 2015 года.

28 сентября 2015 года в Ярославле начались судебные слушания по делу Урлашова. Обвиняемый вину не признал.

2 августа 2016 года Кировский суд Ярославля признал Урлашова виновным в получении взятки и покушении на получение взятки. На следующий день суд приговорил отстранённого от должности мэра Ярославля Урлашова к 12,5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Алексей Лопатин, бывший помощник Урлашова, был приговорён к 7 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. В тот же день защита осуждённого мэра подала жалобу на приговор. Приговор Урлашову стал самым жёстким приговором в отношении глав российских городов. До этого момента самым суровым считался приговор мэру Томска Александру Макарову (1996—2011), который в ноябре 2010 года был приговорён к 12 годам колонии строгого режима. 4 августа 2016 года на портале Change.org появилась петиция с требованием освободить Урлашова.

Политическая деятельность после ареста

С 3 июля 2013 года, согласно уставу города, к исполнению обязанностей главы Ярославля приступил вице-мэр Александр Нечаев. Постановлением же Урлашова от 12 июля и. о. мэра Ярославля назначен другой вице-мэр Олег Виноградов, сообщил адвокат арестованного градоначальника.

7 июля 2013 года на конференции ярославского отделения «Гражданской платформы» по инициативе Михаила Прохорова стал лидером списка кандидатов партии на выборах в Ярославскую областную думу. Позднее избирком Ярославской области отказался зарегистрировать список «Гражданской платформы» во главе с Урлашовым, к выборам были допущены только представители партии по одномандатным округам.

Отзывы

Американская газета The Washington Post назвала Урлашова «самым известным в стране независимым должностным лицом», «уникальным примером известного на национальном уровне независимого политика, который попытался работать изнутри системы и сумел победить на выборах „Единую Россию“ — правящую партию президента Владимира Путина».

Отмечая рекордное число наблюдателей на выборах мэра Ярославля, журналист Матвей Ганапольский считает: «Урлашов может быть плохим мэром, а может быть хорошим. И возможно ярославцы будут восхищаться и поставят памятник при жизни, а возможно будут улюлюкать вслед. Тут возможны варианты. Но что однозначно, так это то, что он будет воистину легитимным! Его выбрали граждане, они несут за свой выбор полную ответственность и, как видим, почему-то, не очень из-за этого страдают».

По результатам социологического опроса, проведённого «Институтом политической психологии» после ареста Урлашова, 44,5 % респондентов улучшили своё отношение к мэру после его ареста, 8 % ухудшили. В целом деятельность Урлашова на посту мэра одобряли почти 79 % жителей города. За «Единую Россию» при этом были готовы проголосовать 5 %.

На митинге в поддержку Е. Урлашова лидер ярославских коммунистов Александр Воробьёв сказал: «Когда человек не из стаи приходит руководить городом — власть может ему это простить? Нет. И вот в этих условиях чуть более года назад 150 тысяч ярославцев сказали „нет“ партии власти. Месяц назад на этой площади люди вышли на бунт. Могла ли власть простить это народу, жителям города и области? Нет».

Цитаты

• Я — живой пример демократии.
• Скорее я съем стол, за которым сижу, чем вернусь в партию «Единая Россия».
• Кредо:

У человека наступает возраст, когда величина бриллианта, яхты и Bentley значения не имеет. Даже не имеет значения количество детей и красавица у тебя жена или нет. Человек хочет запечатлеть себя в памяти потомков в добрых делах.

— Евгений Урлашов

Личная жизнь и увлечения

Единственный брак Урлашова продлился недолго и окончился трагично. С будущей женой Ольгой Евгений познакомился в трамвае. Семья сложилась в 1995 году, через год родилась дочь Анастасия, а вскоре брак распался, о чём Евгений впоследствии сожалел. В 1997 году Ольга со своим отцом погибли во время пожара в дачном доме её родителей. С тех пор Урлашов больше не женился, воспитывать дочь ему помогают мать и тёща.

Увлекается спортом, коллекционированием живописи, имеет домашний музей с картинами ярославских художников и копиями работ известных живописцев. Охотно путешествует. Внимание прессы и телеаудитории привлекло показанное по центральным телеканалам видео, на котором Урлашов танцует лезгинку.

Отрывок, характеризующий Урлашов, Евгений Робертович

Крестный отец дед, боясь уронить, вздрагивая, носил младенца вокруг жестяной помятой купели и передавал его крестной матери, княжне Марье. Князь Андрей, замирая от страха, чтоб не утопили ребенка, сидел в другой комнате, ожидая окончания таинства. Он радостно взглянул на ребенка, когда ему вынесла его нянюшка, и одобрительно кивнул головой, когда нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели.


Участие Ростова в дуэли Долохова с Безуховым было замято стараниями старого графа, и Ростов вместо того, чтобы быть разжалованным, как он ожидал, был определен адъютантом к московскому генерал губернатору. Вследствие этого он не мог ехать в деревню со всем семейством, а оставался при своей новой должности всё лето в Москве. Долохов выздоровел, и Ростов особенно сдружился с ним в это время его выздоровления. Долохов больной лежал у матери, страстно и нежно любившей его. Старушка Марья Ивановна, полюбившая Ростова за его дружбу к Феде, часто говорила ему про своего сына.
– Да, граф, он слишком благороден и чист душою, – говаривала она, – для нашего нынешнего, развращенного света. Добродетели никто не любит, она всем глаза колет. Ну скажите, граф, справедливо это, честно это со стороны Безухова? А Федя по своему благородству любил его, и теперь никогда ничего дурного про него не говорит. В Петербурге эти шалости с квартальным там что то шутили, ведь они вместе делали? Что ж, Безухову ничего, а Федя все на своих плечах перенес! Ведь что он перенес! Положим, возвратили, да ведь как же и не возвратить? Я думаю таких, как он, храбрецов и сынов отечества не много там было. Что ж теперь – эта дуэль! Есть ли чувство, честь у этих людей! Зная, что он единственный сын, вызвать на дуэль и стрелять так прямо! Хорошо, что Бог помиловал нас. И за что же? Ну кто же в наше время не имеет интриги? Что ж, коли он так ревнив? Я понимаю, ведь он прежде мог дать почувствовать, а то год ведь продолжалось. И что же, вызвал на дуэль, полагая, что Федя не будет драться, потому что он ему должен. Какая низость! Какая гадость! Я знаю, вы Федю поняли, мой милый граф, оттого то я вас душой люблю, верьте мне. Его редкие понимают. Это такая высокая, небесная душа!
Сам Долохов часто во время своего выздоровления говорил Ростову такие слова, которых никак нельзя было ожидать от него. – Меня считают злым человеком, я знаю, – говаривал он, – и пускай. Я никого знать не хочу кроме тех, кого люблю; но кого я люблю, того люблю так, что жизнь отдам, а остальных передавлю всех, коли станут на дороге. У меня есть обожаемая, неоцененная мать, два три друга, ты в том числе, а на остальных я обращаю внимание только на столько, на сколько они полезны или вредны. И все почти вредны, в особенности женщины. Да, душа моя, – продолжал он, – мужчин я встречал любящих, благородных, возвышенных; но женщин, кроме продажных тварей – графинь или кухарок, всё равно – я не встречал еще. Я не встречал еще той небесной чистоты, преданности, которых я ищу в женщине. Ежели бы я нашел такую женщину, я бы жизнь отдал за нее. А эти!… – Он сделал презрительный жест. – И веришь ли мне, ежели я еще дорожу жизнью, то дорожу только потому, что надеюсь еще встретить такое небесное существо, которое бы возродило, очистило и возвысило меня. Но ты не понимаешь этого.
– Нет, я очень понимаю, – отвечал Ростов, находившийся под влиянием своего нового друга.

Осенью семейство Ростовых вернулось в Москву. В начале зимы вернулся и Денисов и остановился у Ростовых. Это первое время зимы 1806 года, проведенное Николаем Ростовым в Москве, было одно из самых счастливых и веселых для него и для всего его семейства. Николай привлек с собой в дом родителей много молодых людей. Вера была двадцати летняя, красивая девица; Соня шестнадцати летняя девушка во всей прелести только что распустившегося цветка; Наташа полу барышня, полу девочка, то детски смешная, то девически обворожительная.
В доме Ростовых завелась в это время какая то особенная атмосфера любовности, как это бывает в доме, где очень милые и очень молодые девушки. Всякий молодой человек, приезжавший в дом Ростовых, глядя на эти молодые, восприимчивые, чему то (вероятно своему счастию) улыбающиеся, девические лица, на эту оживленную беготню, слушая этот непоследовательный, но ласковый ко всем, на всё готовый, исполненный надежды лепет женской молодежи, слушая эти непоследовательные звуки, то пенья, то музыки, испытывал одно и то же чувство готовности к любви и ожидания счастья, которое испытывала и сама молодежь дома Ростовых.
В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.

ХI
На третий день Рождества, Николай обедал дома, что в последнее время редко случалось с ним. Это был официально прощальный обед, так как он с Денисовым уезжал в полк после Крещенья. Обедало человек двадцать, в том числе Долохов и Денисов.
Никогда в доме Ростовых любовный воздух, атмосфера влюбленности не давали себя чувствовать с такой силой, как в эти дни праздников. «Лови минуты счастия, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно есть настоящее на свете – остальное всё вздор. И этим одним мы здесь только и заняты», – говорила эта атмосфера. Николай, как и всегда, замучив две пары лошадей и то не успев побывать во всех местах, где ему надо было быть и куда его звали, приехал домой перед самым обедом. Как только он вошел, он заметил и почувствовал напряженность любовной атмосферы в доме, но кроме того он заметил странное замешательство, царствующее между некоторыми из членов общества. Особенно взволнованы были Соня, Долохов, старая графиня и немного Наташа. Николай понял, что что то должно было случиться до обеда между Соней и Долоховым и с свойственною ему чуткостью сердца был очень нежен и осторожен, во время обеда, в обращении с ними обоими. В этот же вечер третьего дня праздников должен был быть один из тех балов у Иогеля (танцовального учителя), которые он давал по праздникам для всех своих учеников и учениц.
– Николенька, ты поедешь к Иогелю? Пожалуйста, поезжай, – сказала ему Наташа, – он тебя особенно просил, и Василий Дмитрич (это был Денисов) едет.
– Куда я не поеду по приказанию г'афини! – сказал Денисов, шутливо поставивший себя в доме Ростовых на ногу рыцаря Наташи, – pas de chale [танец с шалью] готов танцовать.
– Коли успею! Я обещал Архаровым, у них вечер, – сказал Николай.
– А ты?… – обратился он к Долохову. И только что спросил это, заметил, что этого не надо было спрашивать.
– Да, может быть… – холодно и сердито отвечал Долохов, взглянув на Соню и, нахмурившись, точно таким взглядом, каким он на клубном обеде смотрел на Пьера, опять взглянул на Николая.
«Что нибудь есть», подумал Николай и еще более утвердился в этом предположении тем, что Долохов тотчас же после обеда уехал. Он вызвал Наташу и спросил, что такое?
– А я тебя искала, – сказала Наташа, выбежав к нему. – Я говорила, ты всё не хотел верить, – торжествующе сказала она, – он сделал предложение Соне.
Как ни мало занимался Николай Соней за это время, но что то как бы оторвалось в нем, когда он услыхал это. Долохов был приличная и в некоторых отношениях блестящая партия для бесприданной сироты Сони. С точки зрения старой графини и света нельзя было отказать ему. И потому первое чувство Николая, когда он услыхал это, было озлобление против Сони. Он приготавливался к тому, чтобы сказать: «И прекрасно, разумеется, надо забыть детские обещания и принять предложение»; но не успел он еще сказать этого…
– Можешь себе представить! она отказала, совсем отказала! – заговорила Наташа. – Она сказала, что любит другого, – прибавила она, помолчав немного.
«Да иначе и не могла поступить моя Соня!» подумал Николай.
– Сколько ее ни просила мама, она отказала, и я знаю, она не переменит, если что сказала…
– А мама просила ее! – с упреком сказал Николай.
– Да, – сказала Наташа. – Знаешь, Николенька, не сердись; но я знаю, что ты на ней не женишься. Я знаю, Бог знает отчего, я знаю верно, ты не женишься.
– Ну, этого ты никак не знаешь, – сказал Николай; – но мне надо поговорить с ней. Что за прелесть, эта Соня! – прибавил он улыбаясь.
– Это такая прелесть! Я тебе пришлю ее. – И Наташа, поцеловав брата, убежала.
Через минуту вошла Соня, испуганная, растерянная и виноватая. Николай подошел к ней и поцеловал ее руку. Это был первый раз, что они в этот приезд говорили с глазу на глаз и о своей любви.
– Sophie, – сказал он сначала робко, и потом всё смелее и смелее, – ежели вы хотите отказаться не только от блестящей, от выгодной партии; но он прекрасный, благородный человек… он мой друг…
Соня перебила его.
– Я уж отказалась, – сказала она поспешно.
– Ежели вы отказываетесь для меня, то я боюсь, что на мне…
Соня опять перебила его. Она умоляющим, испуганным взглядом посмотрела на него.
– Nicolas, не говорите мне этого, – сказала она.
– Нет, я должен. Может быть это suffisance [самонадеянность] с моей стороны, но всё лучше сказать. Ежели вы откажетесь для меня, то я должен вам сказать всю правду. Я вас люблю, я думаю, больше всех…
– Мне и довольно, – вспыхнув, сказала Соня.
– Нет, но я тысячу раз влюблялся и буду влюбляться, хотя такого чувства дружбы, доверия, любви, я ни к кому не имею, как к вам. Потом я молод. Мaman не хочет этого. Ну, просто, я ничего не обещаю. И я прошу вас подумать о предложении Долохова, – сказал он, с трудом выговаривая фамилию своего друга.
– Не говорите мне этого. Я ничего не хочу. Я люблю вас, как брата, и всегда буду любить, и больше мне ничего не надо.
– Вы ангел, я вас не стою, но я только боюсь обмануть вас. – Николай еще раз поцеловал ее руку.


У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.