Усадьба Ф. И. Прове – А. И. Калиш
| Усадьба | |
Усадьба Ф. И. Прове – А. И. Калиш
| |
 Флигель и ограда, в глубине двора виднеется главный дом, 2015 год | |
| Страна | Россия |
| Местоположение | Москва, Новая Басманная ул., д. 22/2 |
| Архитектор | К. В. Трейман |
| Дата постройки | 1895 год |
| Статус |  Объект культурного наследия города Москвы № 2969
|
Усадьба Ф. И. Прове — А. И. Калиш — усадьба в Москве по адресу Новая Басманная улица, дом 22/2. Объект культурного наследия регионального значения[1].
История
Усадьбой владели купцы Ланины, затем её приобрёл промышленник и предприниматель Иван Карлович Прове. Старые усадебные здания были разобраны, и в 1895 году для детей Прове, двойняшек Фёдора и Адели, был возведён трёхэтажный дом с двумя симметрично стоящими флигелями по проекту архитектора К. В. Треймана. Дом в стиле «французского неоренессанса» поставлен слегка в глубине участка, парадный двор отделён от улицы оградой с воротами и кованой решёткой. Декор главного фасада представлен лепниной и наличниками окон, и дом и флигеля отделаны рустовкой, основной бежевый цвет фасадов дополнен контрастным красным[2].
Дом имеет два отдельных парадных входа, которые различаются оформлением и вензелями в картушах над входами — «ФП» и «АК». Первый вёл в квартиру Фёдора Ивановича Прове, расположенную на втором этаже, второй — в квартиру его сестры Адели Ивановны Прове (по мужу Калиш) на третьем этаже. Первый этаж использовался для хозяйственных нужд и размещения прислуги. Левым флигелем усадьбы владела Адели, правым — Фёдор[2].
Федор Иванович принимал участие в делах отца, однако больше был известен как нумизмат. Он владел большой коллекцией античных и византийских монет, и некоторое время он был председателем Московского нумизматического общества. Его сестра Адели была замужем за купцом Георгием Калишем и занималась благотворительностью. При новой власти в 1918 году Фёдора и Адели выселили из собственного дома, а усадьба подверглась национализации и была оборудована под лечебные нужды. В настоящее время часть дома занимает банк, а часть — государственный хор им. Свешникова[2].
- Moscow, Novaya Basmannaya 22 May 2010 01.jpg
Фасад флигеля и дома по улице Александра Лукьянова, 2010 год
- Moscow, Novaya Basmannaya 22-1 2015.JPG
Главный дом, 2015 год
Напишите отзыв о статье "Усадьба Ф. И. Прове – А. И. Калиш"
Примечания
- ↑ [dkn.mos.ru/contacts/register-of-objects-of-cultural-heritage/2969/ Городская усадьба, XIX в.] (рус.). Департамент культурного наследия города Москвы. Проверено 27 июля 2015.
- ↑ 1 2 3 Подъяпольская, Мария. [um.mos.ru/houses/usadba_f_i_prove_a_i_kalish/ Усадьба Ф.И. Прове – А.И. Калиш] (рус.). Узнай Москву. Проверено 27 июля 2015.
Отрывок, характеризующий Усадьба Ф. И. Прове – А. И. Калиш
Проходя мимо буфета, она велела подавать самовар, хотя это было вовсе не время.Буфетчик Фока был самый сердитый человек из всего дома. Наташа над ним любила пробовать свою власть. Он не поверил ей и пошел спросить, правда ли?
– Уж эта барышня! – сказал Фока, притворно хмурясь на Наташу.
Никто в доме не рассылал столько людей и не давал им столько работы, как Наташа. Она не могла равнодушно видеть людей, чтобы не послать их куда нибудь. Она как будто пробовала, не рассердится ли, не надуется ли на нее кто из них, но ничьих приказаний люди не любили так исполнять, как Наташиных. «Что бы мне сделать? Куда бы мне пойти?» думала Наташа, медленно идя по коридору.
– Настасья Ивановна, что от меня родится? – спросила она шута, который в своей куцавейке шел навстречу ей.
– От тебя блохи, стрекозы, кузнецы, – отвечал шут.
– Боже мой, Боже мой, всё одно и то же. Ах, куда бы мне деваться? Что бы мне с собой сделать? – И она быстро, застучав ногами, побежала по лестнице к Фогелю, который с женой жил в верхнем этаже. У Фогеля сидели две гувернантки, на столе стояли тарелки с изюмом, грецкими и миндальными орехами. Гувернантки разговаривали о том, где дешевле жить, в Москве или в Одессе. Наташа присела, послушала их разговор с серьезным задумчивым лицом и встала. – Остров Мадагаскар, – проговорила она. – Ма да гас кар, – повторила она отчетливо каждый слог и не отвечая на вопросы m me Schoss о том, что она говорит, вышла из комнаты. Петя, брат ее, был тоже наверху: он с своим дядькой устраивал фейерверк, который намеревался пустить ночью. – Петя! Петька! – закричала она ему, – вези меня вниз. с – Петя подбежал к ней и подставил спину. Она вскочила на него, обхватив его шею руками и он подпрыгивая побежал с ней. – Нет не надо – остров Мадагаскар, – проговорила она и, соскочив с него, пошла вниз.
Как будто обойдя свое царство, испытав свою власть и убедившись, что все покорны, но что всё таки скучно, Наташа пошла в залу, взяла гитару, села в темный угол за шкапчик и стала в басу перебирать струны, выделывая фразу, которую она запомнила из одной оперы, слышанной в Петербурге вместе с князем Андреем. Для посторонних слушателей у ней на гитаре выходило что то, не имевшее никакого смысла, но в ее воображении из за этих звуков воскресал целый ряд воспоминаний. Она сидела за шкапчиком, устремив глаза на полосу света, падавшую из буфетной двери, слушала себя и вспоминала. Она находилась в состоянии воспоминания.
Соня прошла в буфет с рюмкой через залу. Наташа взглянула на нее, на щель в буфетной двери и ей показалось, что она вспоминает то, что из буфетной двери в щель падал свет и что Соня прошла с рюмкой. «Да и это было точь в точь также», подумала Наташа. – Соня, что это? – крикнула Наташа, перебирая пальцами на толстой струне.
– Ах, ты тут! – вздрогнув, сказала Соня, подошла и прислушалась. – Не знаю. Буря? – сказала она робко, боясь ошибиться.
«Ну вот точно так же она вздрогнула, точно так же подошла и робко улыбнулась тогда, когда это уж было», подумала Наташа, «и точно так же… я подумала, что в ней чего то недостает».
– Нет, это хор из Водоноса, слышишь! – И Наташа допела мотив хора, чтобы дать его понять Соне.
– Ты куда ходила? – спросила Наташа.
– Воду в рюмке переменить. Я сейчас дорисую узор.
– Ты всегда занята, а я вот не умею, – сказала Наташа. – А Николай где?
– Спит, кажется.
