Усадьба фабриканта Сенькова

Усадьба фабриканта Сенькова С. И. (разг. «Дача Сенькова», «Верхний дом») —- архитектурный памятник регионального значения, возведённый в начале 19 века на горе Ярополь в исторической части города Вязники. Главная достопримечательность усадьбы — здание усадебного дома, которое представляет собой двухэтажное строение смешанного типа с элементами готики: первый этаж кирпичный, второй — деревянный. Особую эффектность главному дому придает западная восьмигранная башня, украшенная сверху поясом зубцов на машикулях. Завершается башня шатром из поливной черепицы. Здание сохранило практически все конструктивные элементы и детали декора. Боковые части центрального фасада украшают ложные ступенчатые фронтоны с нишами стрельчатой формы. Весь периметр усадьбы обнесён ажурной оградой с кирпичными столбами. Элементы ограды сохранились лишь частично.

Также, на территории усадьбы находилось здание каретника. Это был одноэтажный каменный дом из красного кирпича под сложной кровлей с большими слуховыми окнами над северным и южным фасадами, расположенными в щипцах. Здание каретника представляло собой пример служебной постройки начала XX века, выполненной в стиле модерн с использованием элементов готики.

История

Предположительно, первыми хозяевами усадьбы были купцы Водовозовы. Это семейство поначалу было очень успешным, но в 1824 году, во время наводнения в Санкт-Петербурге, у них затопило все склады с продукцией, под залог которой ими были взяты кредиты в банке. И им срочно пришлось распродавать находившуюся в их собственности недвижимость.

В середине столетия усадьба и ряд других домов были приобретены Осипом Осиповичем Сеньковым для разрастающейся семьи. Когда же его брат, Иван Осипович, в 45 лет разбился, упав с лесов, доля в общем имуществе братьев отошла 18-летнему сыну погибшего — Сергею. Через четыре года молодой человек захотел самостоятельности, и имущество было поделено. К Сергею отошли городские дома — среди них и Верхний. Неоднократно перестраиваемый, свой окончательный вид он приобрёл примерно к 1912 году.

В годы Великой Отечественной Войны в усадьбе Сенькова располагался эвакуационный госпиталь № 5797, а затем, вплоть до пожара 2003 года, отделение районной больницы.

После пожара усадьба была заброшена. Это обстоятельство подарило шанс местным жителям разобрать каретник на кирпичи для хозяйственных целей. Коим они и воспользовались. После этого случая, городские власти, периодически, нанимали охрану. В настоящее время усадьба выкуплена собственником и приводится в надлежайшее состояние.

Ссылки

• [www.treefrog.ru/central-russia/item/212-sen-kov.html Сеньковы: Гордость провинциального городка]
• [vgv.avo.ru/02/1/01730/040_50.HTM Владимирский областной информационный интернет-справочник «Виртуальный город Владимир»]
• [adm-vyaz.ru/Dacha_Senkova/ Дача Сенькова (XIX век)]
• [www.proselki.ru/topics/viazniki/viazniki.topic.htm Вязники]

Отрывок, характеризующий Усадьба фабриканта Сенькова

– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.
– Ты мир то поедом ел сколько годов? – кричал на него Карп. – Тебе все одно! Ты кубышку выроешь, увезешь, тебе что, разори наши дома али нет?
– Сказано, порядок чтоб был, не езди никто из домов, чтобы ни синь пороха не вывозить, – вот она и вся! – кричал другой.
– Очередь на твоего сына была, а ты небось гладуха своего пожалел, – вдруг быстро заговорил маленький старичок, нападая на Дрона, – а моего Ваньку забрил. Эх, умирать будем!
– То то умирать будем!
– Я от миру не отказчик, – говорил Дрон.
– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг: