Усачёв, Яков Григорьевич
| Яков Григорьевич Усачёв | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
28 октября 1941 (67 лет) |
| Место смерти: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Награды и премии: |
|
Яков Григорьевич Усачёв (1873—1941) — российский и советский учёный-физик.
Содержание
Биография
Яков Григорьевич Усачёв родился 17 (по новому стилю — 29) октября 1873 года в селе Никольское Курского уезда Курской губернии (ныне — Октябрьский район Курской области) в семье бедного крестьянина. Окончил три класса сельской школы, после чего работал учеником у ремесленника, овладел специальностями слесаря, столяра и шорника. Позднее стал работать самостоятельно, занимался ремонтом и конструированием сельскохозяйственной техники. Самоучкой овладел высшей математикой, физикой и рядом других технических дисциплин[1].
Познакомившись с выдающимся русским физиком Владимиром Скобельцыным, Усачёв по его совету поступил механиком в Екатеринославское высшее горное училище, а затем стал работать в физической лаборатории самого Скобельцына, к тому моменту работавшего в Санкт-Петербургском политехническом институте[1].
За годы своей научной деятельности Усачёв стал одним из основоположников науки о резании металлов. Сконструировал ряд приборов для проведения опытов в этой области, в том числе оригинальный динамометр для измерения тангенциальных усилий на токарный резец и термопары для измерения температуры рабочей части резца. Впоследствии эти приборы широко применялись в научной деятельности. Усачёв первым в мире сумел установить основные закономерности изменения температуры в зависимости от скорости резания металла и его подачи. На основе результатов своих исследований Усачёв опубликовал научный труд «Явления, происходящие при резании металлов» — одно из первых в мире исследований в этой научной области[1].
В годы Первой мировой войны Усачёв изготовлял приборы для самолётов русской авиации и флота. Активно занимался исследованиями гироскопической стабилизации, результаты которых получили признание в научных сообществах всего мира. Продолжал активную работу Усачёв и после прихода Советской власти. В 1936 году за многолетнюю плодотворную научную деятельность он был награждён орденом Ленина. Умер в блокадном Ленинграде 28 октября 1941 года[1].
Сочинения
- Усачев Я. Г. Явления, происходящие при резании металлов / Я. Г. Усачев. — Петроград : тип. Р. Г. Шредера, 1915. — [2], 45 с., 12 л. ил. : черт.; 24.
Напишите отзыв о статье "Усачёв, Яков Григорьевич"
Примечания
Литература
- Золотухина-Усачева А. Я. Резцы конструкции Якова Григорьевича Усачева [Текст] : (К 80-летию со дня рождения выдающегося русского ученого Я. Г. Усачева). — Ленинград : [б. и.], 1953. — 16 с. : ил.; 21 см. — (Информационно-технический листок / Ленингр. дом науч.-техн. пропаганды; 1953. № 101 (559)).
- Выдающийся русский ученый Яков Григорьевич Усачев [Текст] : [1873-1941] : (Стенограмма докладов) / Всесоюз. о-во по распространению полит. и науч. знаний. Ленингр. дом науч.-техн. пропаганды. — Ленинград : [б. и.], 1952. — 18 с. : ил.; 22 см.
Отрывок, характеризующий Усачёв, Яков Григорьевич
Через несколько дней после этого, на одном из обворожительных праздников, который давала Элен на своей даче на Каменном острову, ей был представлен немолодой, с белыми как снег волосами и черными блестящими глазами, обворожительный m r de Jobert, un jesuite a robe courte, [г н Жобер, иезуит в коротком платье,] который долго в саду, при свете иллюминации и при звуках музыки, беседовал с Элен о любви к богу, к Христу, к сердцу божьей матери и об утешениях, доставляемых в этой и в будущей жизни единою истинною католическою религией. Элен была тронута, и несколько раз у нее и у m r Jobert в глазах стояли слезы и дрожал голос. Танец, на который кавалер пришел звать Элен, расстроил ее беседу с ее будущим directeur de conscience [блюстителем совести]; но на другой день m r de Jobert пришел один вечером к Элен и с того времени часто стал бывать у нее.В один день он сводил графиню в католический храм, где она стала на колени перед алтарем, к которому она была подведена. Немолодой обворожительный француз положил ей на голову руки, и, как она сама потом рассказывала, она почувствовала что то вроде дуновения свежего ветра, которое сошло ей в душу. Ей объяснили, что это была la grace [благодать].
Потом ей привели аббата a robe longue [в длинном платье], он исповедовал ее и отпустил ей грехи ее. На другой день ей принесли ящик, в котором было причастие, и оставили ей на дому для употребления. После нескольких дней Элен, к удовольствию своему, узнала, что она теперь вступила в истинную католическую церковь и что на днях сам папа узнает о ней и пришлет ей какую то бумагу.
Все, что делалось за это время вокруг нее и с нею, все это внимание, обращенное на нее столькими умными людьми и выражающееся в таких приятных, утонченных формах, и голубиная чистота, в которой она теперь находилась (она носила все это время белые платья с белыми лентами), – все это доставляло ей удовольствие; но из за этого удовольствия она ни на минуту не упускала своей цели. И как всегда бывает, что в деле хитрости глупый человек проводит более умных, она, поняв, что цель всех этих слов и хлопот состояла преимущественно в том, чтобы, обратив ее в католичество, взять с нее денег в пользу иезуитских учреждений {о чем ей делали намеки), Элен, прежде чем давать деньги, настаивала на том, чтобы над нею произвели те различные операции, которые бы освободили ее от мужа. В ее понятиях значение всякой религии состояло только в том, чтобы при удовлетворении человеческих желаний соблюдать известные приличия. И с этою целью она в одной из своих бесед с духовником настоятельно потребовала от него ответа на вопрос о том, в какой мере ее брак связывает ее.
Они сидели в гостиной у окна. Были сумерки. Из окна пахло цветами. Элен была в белом платье, просвечивающем на плечах и груди. Аббат, хорошо откормленный, а пухлой, гладко бритой бородой, приятным крепким ртом и белыми руками, сложенными кротко на коленях, сидел близко к Элен и с тонкой улыбкой на губах, мирно – восхищенным ее красотою взглядом смотрел изредка на ее лицо и излагал свой взгляд на занимавший их вопрос. Элен беспокойно улыбалась, глядела на его вьющиеся волоса, гладко выбритые чернеющие полные щеки и всякую минуту ждала нового оборота разговора. Но аббат, хотя, очевидно, и наслаждаясь красотой и близостью своей собеседницы, был увлечен мастерством своего дела.
Ход рассуждения руководителя совести был следующий. В неведении значения того, что вы предпринимали, вы дали обет брачной верности человеку, который, с своей стороны, вступив в брак и не веря в религиозное значение брака, совершил кощунство. Брак этот не имел двоякого значения, которое должен он иметь. Но несмотря на то, обет ваш связывал вас. Вы отступили от него. Что вы совершили этим? Peche veniel или peche mortel? [Грех простительный или грех смертный?] Peche veniel, потому что вы без дурного умысла совершили поступок. Ежели вы теперь, с целью иметь детей, вступили бы в новый брак, то грех ваш мог бы быть прощен. Но вопрос опять распадается надвое: первое…
