Уса (приток Немана)
| Уса | |
 | |
| Характеристика | |
|---|---|
| Длина |
75 км |
| Бассейн |
665 км² |
| Расход воды |
5 м³/с |
| [tools.wmflabs.org/osm4wiki/cgi-bin/wiki/wiki-osm.pl?project=ru&article=Уса+(приток+Немана) Водоток] | |
| Исток |
|
| — Координаты |
53°49′46″ с. ш. 27°00′40″ в. д. / 53.829307° с. ш. 27.010996° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.829307&mlon=27.010996&zoom=15 (O)] (Я) |
| Устье | |
| — Координаты |
53°20′53″ с. ш. 27°06′32″ в. д. / 53.348026° с. ш. 27.108896° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.348026&mlon=27.108896&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 53°20′53″ с. ш. 27°06′32″ в. д. / 53.348026° с. ш. 27.108896° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.348026&mlon=27.108896&zoom=12 (O)] (Я) |
| Расположение | |
| Страна | |
| Регион | |
| Район | |
|
| |
Уса или Усса — река в Воложинском, Столбцовском и Новогрудском районах (Белоруссия). Правый приток Немана[1]. Длина реки — 75 км, площадь её водосборного бассейна — 665 км²[1].
Происхождение названия
Согласно В.Н. Топорову и О.Н. Трубачеву, название реки Уса имеет балтское происхождение. Из балтского этот гидроним объяснял еще Кочубинский, указывая на лит. uosis, лтш. osis "ясень"[2].
Описание
Берёт начало из ключа в Дзержинском районе Минской области, течёт в южном направлении, русло сильно извилистое. Протекает мимо Дзержинска ближе к Фаниполю, после чего поворачивает немного на юго-восток, протекает между Уздой и посёлком городского типа Негорелое. Ближе к югу впадает в Неман.
Напишите отзыв о статье "Уса (приток Немана)"
Примечания
Литература
- Карта № 33 автодорожного атласа «Россия и ближнее зарубежье», 2002, ISBN 985-409-047-7
|
Это заготовка статьи по географии Минской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Уса (приток Немана)
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
