Усман ибн Аффан

Усман ибн Аффан
араб. عثمان بن عفان‎
Амир аль-муминин и халиф Праведного халифата  644 — 656
Предшественник:	Умар ибн аль-Хаттаб
Преемник:	Али ибн Абу Талиб
Личная информация
Прозвище:	Зун-нурайн
События:	хиджра в Эфиопию, осада дама Усмана
Редактирование Викиданных

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

В Википедии есть статьи о других людях с куньей Абу Амр, именем Усман и нисбой Кураши.

Запрос «Усман» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Абу Амр Усма́н ибн Аффа́н аль-Ума́ви аль-Кураши́ (араб. عثمان بن عفان الأموي القرشي‎; 574, Мекка — 17 июня 656, Медина) — один из ближайших сподвижников Мухаммада, третий Праведный халиф с 644 по 656 год. При Усмане завершилось собрание письменного текста Корана в единую книгу.

Имя

Его полное имя — Усман ибн Аффан ибн Абуль-Ас ибн Умайя ибн Абд-Шамс ибн Абд-Манаф ибн Кусайй ибн Киляб аль-Умави аль-Кураши. В доисламские времена Усман носил кунью Абу Амр, а после того как его жена Рукайя бинт Мухаммад родила ему сына Абдаллаха, его стали называть Абу Абдаллах.

Усман ибн Аффан носил прозвище Зун-нурайн (обладатель двух светочей). По распространённой версии, это прозвище ему дано за то, что он был женат на двух дочерях пророка Мухаммеда, Рукайи и Умм Кульсум. По другой версии, его прозвали так за то, что он много читал Коран во время своих ночных молитв (Коран — свет, и ночная молитва — свет).

Внешность

Усман был среднего роста, широкоплечий, с тонкой кожей и густыми волосами. Борода его была длинной и густой, он красил её в жёлтый цвет. По словам Аз-Зухри:

«Усман был человеком среднего телосложения, с хорошими волосами и красивым лицом, с лысиной, с орлиным носом и мощными голенями, с длинными предплечьями, которые покрывали густые волосы. У него была красивая улыбка, а волосы его спускались ниже ушей. Согласно наиболее достоверной версии, он был светлокожим. Хотя согласно некоторым версиям, его кожа была смуглой».

Семья

У Усмана и пророка Мухаммеда был общий предок по мужской линии, которого звали Абд-Манаф. Отец Усмана погиб ещё в доисламские времена, а мать приняла ислам и скончалась в эпоху его правления. У Усмана была родная сестра, которую звали Амина. В доисламские времена она вышла замуж за аль-Хакама ибн Кайсана, который был вольноотпущенником Хишама ибн аль-Мугиры. Во время войны между мусульманами и мекканскими многобожниками он был взят в плен. Находясь в Медине, он принял ислам и остался с мусульманами. Погиб в 626 г. во время трагических событий у источника Мауна. Амина бинт Аффан оставалась язычницей до самого покорения Мекки. После завоевания Мекки пророком Мухаммедом она вместе с матерью и сестрами приняла ислам. У Усмана по матери было трое братьев и сестра. Их звали: аль-Валид, Умара, Халид и Умм Кульсум.

Всего у Усмана было восемь жён, на которых он женился уже после принятия ислама. Сначала Усман женился на дочери пророка Мухаммеда Рукайе, которая родила ему сына Абдуллаха. После смерти Рукайи он женился на её сестре Умм Кульсум. Усман также женился на Фахите бинт Газван, которая родила ему Абдуллаха-младшего. После этого он женился на Умм Амр бинт Джундуб аль-Аздийя, которая родила ему пятерых детей: Амра, Халида, Абана, 'Умара и Марьям. Ещё одной женой Усмана стала Фатима бинт аль-Валид. Она родила ему аль-Валида, Саида и Умм Саад. После Фатимы он женился на Умм аль-Банин бинт Уяйна, и она родила ему Абдуллаха. Ещё одной женой Усмана была Рамля бинт Шейба, родившая ему Аишу, Умм Абан и Умм Амр. Усман также взял в жёны Наилю бинт аль-Фарафиса, которая была христианкой и приняла ислам перед началом их супружеской жизни.

Таким образом, у Усмана от пяти жён родилось девять сыновей и семь дочерей также от пяти жён. Старший сын Усмана и Рукайи родился за два года до переселения в Медину. Однако в первые дни их жизни в Медине петух клюнул мальчика в лицо около глаза. Рана воспалилась и в конце концов распространилась на всё лицо. Ребёнок умер в возрасте шести лет. Сын Усмана — Амр известен тем, что передавал немногочисленные хадисы от своего отца и Усамы ибн Зейда. Он женился на дочери Муавии ибн Абу Суфьяна и скончался в 80 году от хиджры. Сын Умм Амр бинт Джундуб — Абан носил кунью Абу Саид. Он был факихом и в эпоху правления Абдул-Малика ибн Марвана занимал должность правителя Медины. Сын Фатимы бинт аль-Валидпо имени Саид в эпоху Муавии ибн Абу Суфьяна был назначен правителем Хорасана.

Жизнь в Мекке

Рождение

Точное место рождения Усмана неизвестно. По наиболее распространённой версии, он родился в Мекке через шесть лет после «года слона», а по другой версии — в Таифе.

Доисламские времена

До начала пророческой миссии Мухаммеда Усман относился к числу наиболее уважаемых и влиятельных курайшитов. Он отличался от других стыдливостью. По словам самого Усмана, даже в доисламские времена он никогда не поклонялся идолам, не пил вино и не прелюбодействовал. Усман знал родословные арабов, их пословицы и их историю, много путешествовал и общался с представителями других народов. От своего отца он унаследовал торговлю и приумножал уже нажитое состояние.

Принятие ислама

В возрасте почти 34 лет Абу Бакр ас-Сиддик призвал его к исламу. Так Усман оказался в числе первых мусульман. Вероятнее всего Усман стал четвёртым мужчиной, принявшим ислам, после Абу Бакра, Али и Зейда.

Эмиграция в Эфиопию

В первые годы после начала пророческой миссии Мухаммеда мусульмане подвергались гонениям со стороны мекканских многобожников. С каждым днём их положение осложнялось. Усман ибн Аффан также подвергся испытаниям от своего дяди аль-Хакама ибн Абуль-Аса, который однажды связал его и обещал развязать только после того, как Усман отречётся от своей религии. Усман остался непреклонен, и аль-Хакам оставил его в покое. После гибели Ясира и его жены Сумайи от рук язычников Мухаммед сказал своим сподвижникам, что им нужно переселиться в Эфиопию. В 615 году мусульмане тайно покинули Мекку, добравшись до берега Красного моря сели на два корабля и уплыли в Эфиопию. Среди участников первого и второго переселения в Эфиопию был и Усман со своей женой Рукайей бинт Мухаммад. В Мекке остались лишь те, кто имел поддержку со стороны своих родственников.

Халифат

Избрание

В 644 г. Умар ибн аль-Хаттаб был смертельно ранен и незадолго до своей кончины назвал имена шестерых наиболее уважаемых мусульман, которые должны были выбрать из своей среды нового халифа. Самым старшим из числа этих выборщиков был Абдуррахман ибн Ауф. Он сразу отказался от претензий на престол и взял на себя ведение переговоров. Тальхи ибн Убайдуллаха в то время не оказалось в Медине, и таким образом, в числе претендентов оказались Усман, Али ибн Абу Талиб, Саад ибн Абу Ваккас и аз-Зубайр ибн аль-Аввам. Абдуррахман ибн Ауф с глазу на глаз стал задавать каждому претенденту один и тот же вопрос: кого он выберет, если не выберут его? Али указал на Усмана, Усман — на Али, Саад и аз-Зубайр — на Усмана. После этого Абдуррахман ибн Ауф объявил, что из четырёх претендентов осталось двое: Али и Усман. Абдуррахман ибн Ауф взял за руку Али ибн Абу Талиба и спросил: «Клянешься ли ты следовать книге Аллаха и обычаю пророка и деяниям Абу Бакра и Умара?» Али ответил: «О Аллах! Нет, клянусь только стараться делать это в меру сил». Когда Абдуррахман ибн Ауф задал тот же вопрос Усману, он ответил утвердительно, без всяких оговорок. После этого Абдуррахман ибн Ауф первым присягнул Усману, а за ним это сделали остальные выборщики и горожане. Таким образом Усман ибн Аффан стал третьим Праведным халифом.

Завоевания

В годы правления Усмана продолжились крупномасштабные завоевания. В 648 г. наместник Египта Абдуллах ибн Саад на короткое время подчинил себе Карфаген, а правитель Сирии Муавийя ибн Абу Суфьян предпринял первую в истории Халифата морскую экспедицию — на 220 кораблях он попытался завоевать остров Крит. Весной 655 г. арабский флот стал хозяином восточной части Средиземного моря, одержав победу в сражении у Фойника. Несмотря на все старания, завоевать Малую Азию Муавийи не удалось. На севере продолжались регулярные походы в Армению. В 653 г. Халифатом были завоёваны Грузия и Кавказская Албания. Дойдя до Дербента, арабы предприняли большой поход на Хазарский каганат, но потерпели от хазар жестокое поражение.

После покорения в 645—646 гг. Рея и Исфахана в войне с персами в течение нескольких лет наступило относительное затишье. Назначенный в 649 г. наместником Басры молодой и энергичный Абдуллах ибн Амир овладел Истахром, завершив тем самым завоевание Фарса. Вторгшись в 650 г. в Северо-восточный Иран, арабы взяли Ширеджан и Зарендж, а через год убили последнего шаха из династии Сасанидов Йездигера III. После овладения Хорасаном арабы двинулись вверх по течению Мургаба, заняли Мерверруд. Завоеванием Балха было завершено завоевание земель, когда-либо принадлежавших Сасанидам.

Административная система

Усман проводил политику централизации племенного союза, который представляли собой арабы при жизни Мухаммада. Руководящие посты в завоёванных землях он раздавал преданным членам своего клана, им же доставалась большая часть трофеев в завоевательных походах. Влияние родственников на Усмана вызывало недовольство военной верхушки. В 650 г. против Усмана восстали ряд провинций Ирака и Египта.

Осада дома Усмана

Столицей Усмана была Медина. В 655 г. египетские повстанцы достигли его дворца, но после переговоров вернулись восвояси. На следующий год, однако, Усман был осаждён в своих покоях группой мусульман, недовольных его политикой. Усман отказался от противостояния с ними, так как не желал кровопролития между мусульманами, но через несколько дней был убит. С этого эпизода начинается первая в истории Халифата гражданская война — первая фитна.

Литература

• Крымский А. Е.,. Осман // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• ас-Салляби, Али Мухаммад. [bibliotekaislama.files.wordpress.com/2013/03/d183d181d0bcd0b0d0bd-d0b8d0b1d0bd-d0b0d184d184d0b0d0bd_d182d180d0b5d182d0b8d0b9-d0bfd180d0b0d0b2d0b5d0b4d0bdd18bd0b9-d185d0b0d0bbd0b8.pdf 'Усман ибн 'Аффан. Третий праведный халиф] / Пер. с араб., прим., комм. Е. Сорокоумовой. — М.: Умма, 2012. — 568 с. — (История Халифата). — ISBN 978-5-94824-146-3.
• Рыжов К. В. Усман ибн Аффан // Все монархи мира. Мусульманский Восток. VII—XV вв. — М. : Вече, 2004. — ISBN 5-94538-301-5.</span>
• Беляев Е. А. Арабы, ислам и Арабский Халифат в раннем средневековье. М., 1965.
• Большаков О. Г. [gumilevica.kulichki.net/HOC/hoc2.htm История Халифата. 2. Эпоха великих завоеваний (633—656)]. М.: Восточная литература, 1993.
• Хроника мусульманских государств /I — VII вв. Хиджры/, А. Али Заде. Умма 2004

Ссылки

• [ru.rodovid.org/wk/Запись:114705 Усман ибн Аффан] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

Отрывок, характеризующий Усман ибн Аффан

Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.


После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
Старый князь говорил, что ежели он болен, то только от княжны Марьи; что она нарочно мучает и раздражает его; что она баловством и глупыми речами портит маленького князя Николая. Старый князь знал очень хорошо, что он мучает свою дочь, что жизнь ее очень тяжела, но знал тоже, что он не может не мучить ее и что она заслуживает этого. «Почему же князь Андрей, который видит это, мне ничего не говорит про сестру? – думал старый князь. – Что же он думает, что я злодей или старый дурак, без причины отдалился от дочери и приблизил к себе француженку? Он не понимает, и потому надо объяснить ему, надо, чтоб он выслушал», – думал старый князь. И он стал объяснять причины, по которым он не мог переносить бестолкового характера дочери.
– Ежели вы спрашиваете меня, – сказал князь Андрей, не глядя на отца (он в первый раз в жизни осуждал своего отца), – я не хотел говорить; но ежели вы меня спрашиваете, то я скажу вам откровенно свое мнение насчет всего этого. Ежели есть недоразумения и разлад между вами и Машей, то я никак не могу винить ее – я знаю, как она вас любит и уважает. Ежели уж вы спрашиваете меня, – продолжал князь Андрей, раздражаясь, потому что он всегда был готов на раздражение в последнее время, – то я одно могу сказать: ежели есть недоразумения, то причиной их ничтожная женщина, которая бы не должна была быть подругой сестры.
Старик сначала остановившимися глазами смотрел на сына и ненатурально открыл улыбкой новый недостаток зуба, к которому князь Андрей не мог привыкнуть.
– Какая же подруга, голубчик? А? Уж переговорил! А?
– Батюшка, я не хотел быть судьей, – сказал князь Андрей желчным и жестким тоном, – но вы вызвали меня, и я сказал и всегда скажу, что княжна Марья ни виновата, а виноваты… виновата эта француженка…
– А присудил!.. присудил!.. – сказал старик тихим голосом и, как показалось князю Андрею, с смущением, но потом вдруг он вскочил и закричал: – Вон, вон! Чтоб духу твоего тут не было!..

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.