Успенская, Лидия Александровна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лидия Александровна Успенская
Дата рождения:

29 октября 1906(1906-10-29)

Место рождения:

Кострома

Дата смерти:

1 октября 2006(2006-10-01) (99 лет)

Лидия Александровна Успенская, урождённая Савинкова-Мягкова (29 октября 1906 года, Кострома, Российская империя — 1 октября 2006 года, Сент-Женевьев-де-Буа, Франция) — русская эмигрантка, православный деятель, публицист и переводчик. Жена иконописца и православного богослова Леонида Успенского.



Биография

Родилась 29 октября 1906 года в Костроме в семье инженера. В 1918 году вместе с родителями переехала в Житомир, откуда в 1921 году выехала в Польшу. Короткое время проживала в Праге, где закончила русскую гимназию, потом обучалась в Пражском французском институте. С начала 30-х годов XX века работала секретарём. В это же время обучалась на курсах медицинских сестёр. В 1939 году переехала во Францию, где стала работать в одном из парижских госпиталей. С 1942 года работала секретарём у русского эмигрантского общественного деятеля и поэта Кирилла Померанцева. После освобождения Франции работала с 1944 года в редакции газеты «Défense de la France». С 1945 года работала секретарём в Экзархате Западной Европы Московского Патриархата.

Помогала своему мужу Леониду Успенскому в его творчестве, редактируя его главное сочинение «Богословие иконы». Занималась переводами на русский язык европейских православных богословов.

Источник

  • Голубева-Монаткина Н. И., Русская эмигрантская речь во Франции конца XX века: Тексты и комментарии, 2004, стр. 274—278

Напишите отзыв о статье "Успенская, Лидия Александровна"

Ссылки

  • [zarubezhje.narod.ru/tya/U_025.htm Краткая биография]

Отрывок, характеризующий Успенская, Лидия Александровна

– Да, да я тоже помню что то, – робко отвечала Соня…
– Я ведь спрашивала про этого арапа у папа и у мама, – сказала Наташа. – Они говорят, что никакого арапа не было. А ведь вот ты помнишь!
– Как же, как теперь помню его зубы.
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!