Устав Русской православной церкви

Устав Русской православной церкви — внутренний, не имеющий юридической силы документ, регламентирующий деятельность Русской православной церкви. Не следует путать с Богослужебным уставом. Ныне действующий юридически значимый Гражданский Устав РПЦ, зарегистрированный в Минюсте РФ при перерегистрации религиозных объединений в соответствии с новым Федеральным законом от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», нигде не публиковался.

История создания

Во времена Святейшего Правительствующего Синода управление Русской Церковью осуществлялось на основании «Духовного регламента», во многом схожего с современным Уставом. Впоследствии «Духовный регламент» был заменён отдельные Определениями Поместного Собора 1917—1918 годов.

На Поместном соборе 1945 года было принято краткое «Положение об управлении Русской Православной Церкви», которым Церковь руководствовалась вплоть до 1988 года. В 1961 году гражданская власть настояла на конспиративном созыве «Архиерейского собора» — он привёл «Положение» в соответствие с гражданским законодательством, внеся изменение в раздел, касающийся приходов. В результате духовенство фактически превращалось в «наёмную рабочую силу», а контроль за хозяйственной деятельностью приходов со стороны архиереев исключался. Пересмотр далёких от соответствия церковным канонам параграфов «Положения об управлении Русской Православной Церкви» оставался невозможным до 1988 года.

После начала перестройки в связи с некоторыми послаблениями в церковной Политике началась работа над полноценным Уставом Русской Православной Церкви, которую возглавил архиепископ Смоленский и Вяземский Кирилл (Гундяев). При выработке нового устава архиепископ Кирилл использовал некоторые наработки собора 1917—1918 годов. Устав 1945 года, который готовился в срочном порядке во время войны, где многие моменты были не определены, был признан абсолютно устаревшим.

Проект Устава после обсуждался на Архиерейском Предсоборном Совещании 28-31 марта 1988 года. 9 июня 1988 года на Поместном Соборе был принят первый за всё время «Устав об управлении Русской Православной Церкви». Там же, и во время дискуссии, состоявшейся на самом Поместном Соборе, были рассмотрены и внесены поправки в текст, а также уточнены отдельные формулировки.

Данный «Устав об управлении РПЦ» действовал до Юбилейного Архиерейского Собора 2000 года (с поправками, внесёнными в 1990 и 1994 году).

Действующий Устав

В 2000 году на Архиерейском Соборе в Москве прин новый «Устав Русской Православной Церкви», представленный Собору митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом (Гундяевым), председателем Синодальной комиссии по внесению поправок в Устав об управлении РПЦ. Прежний «Устав об управлении Русской Православной Церкви» был признан утратившим силу.

Данный Устав действует и в настоящее время, с поправками, внесёнными в 2008, 2011, 2013, 2016 годах.

Литература

• Протоиерей Владислав Цыпин. Церковное право. «Поместный Собор 1988 г. и принятый им Устав об управлении Русской Православной Церкви».
• Цыпин В. А., протоиерей. «Церковное право: Курс лекций». М.: Круглый стол по религиозному образованию в Рус. Правосл. церкви, 1994.

Ссылки

• [www.patriarchia.ru/db/document/133114/ Устав Русской Православной Церкви принят на Архиерейском Соборе 2000 г. Определениями Архиерейских Соборов 2008 и 2011 гг. в текст Устава был внесен ряд поправок. Архиерейский Собор 2013 г. принял исправленную и дополненную редакцию Устава. На Архиерейском Соборе 2016 г. были приняты изменения и дополнения в Устав.] // Официальный сайт Московского патриархата

Отрывок, характеризующий Устав Русской православной церкви

– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.