Устаревшие и нестандартные символы в МФА
Поделись знанием:
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
(перенаправлено с «Устаревшие и нестандартные символы международного фонетического алфавита»)
| Международный фонетический алфавит |
|---|
| История |
| Нестандартные символы |
| Расширения к МФА |
| Соглашения об именовании (en) |
| МФА для англ. яз. |
| МФА для русск. яз. |
В Международном фонетическом алфавите имеется ряд устаревших и нестандартных символов. В течение всей истории Международного фонетического алфавита символы менялись, как например ɷ был заменён на ʊ. Несколько символов, показывающих двойное произношение, были вообще упразднены с пониманием того, что такие вещи надо показывать диакритиками. Также были упразднены символы, обозначающие редкие глухие имплозивные согласные.
Некоторые символы были добавлены для специфических звуков, как например ɿ для обозначения z̩ (китайский «ы»).
В таблице, изображённой ниже, показаны устаревшие и нестандартные символы МФА.
| Символ или образец | Название или описание | Что обозначает | Эквивалент в современном МФА | Примечания |
|---|---|---|---|---|
| ? | вопросительный знак | гортанная смычка | ʔ | |
| ƍ | перевёрнутая маленькая дельта | огубленные звонкие альвеолярно-дентальные фрикативы | ðʷ, zʷ | |
| σ | маленькая сигма | огубленные глухие aльвеолярно-дентальные фрикативы | θʷ, sʷ | |
| ƺ | эж с хвостиком | огубленный звонкий пост-альвеолярный фрикатив | ʒʷ | |
| ƪ | огубленный глухой пост-альвеолярный фрикатив | ʃʷ | ||
| ƻ | звонкая альвеолярная аффриката | d͡z | ||
| ƾ | глухая альвеолярная аффриката | t͡s | ||
| ƞ | некоторые носовые согласные | m, n, ŋ | ||
| ᶀ ᶁ ᶂ ᶃ ᶄ ᶅ ᶆ ᶇ ᶈ ᶉ ᶊ ᶋ ƫ ᶌ ᶍ ᶎ |
буквы с палатальным крюком | палатализация | bʲ dʲ fʲ ɡʲ kʲ lʲ mʲ и т. д. | |
| k̫ и т. д. | подстрочная двойная дуга | лабиализация | kw и т. д. | |
| ʓ | эж с завитком | звонкие альвеолярно-палатальные фрикативы | ʒʲ, ʑ | |
| ʆ | эш с завитком | глухие альвеолярно-палатальные фрикативы | ʃʲ, ɕ | |
| ɼ | звонкий шумный альвеолярный дрожащий | r̝ | ||
| λ | ламбда | звонкая альвеолярная боковая аффриката | d͡ɮ | Используется в американской фонологии. |
| ƛ | глухая альвеолярная боковая аффриката | t͡ɬ | Используется в американской фонологии. | |
| ł | глухой альвеолярный боковой фрикатив | ɬ | Используется в американской фонологии. | |
| š č ž | s c z с гачеком | пост-альвеолярные согласные | ʃ t͡ʃ ʒ | Используется в американской фонологии. |
| ǰ, ǧ, ǯ | j, g, эж с гачеком | звонкая пост-альвеолярная аффриката | d͡ʒ | Используется в американской фонологии. |
| ẋ | x с точкой | глухой увулярный фрикатив | χ | Используется в американской фонологии. |
|
маленькая гамма | Неогублённый гласный заднего ряда средне-верхнего подъёма | ɤ | |
| ненапряжённый неогублённый гласный среднего ряда верхнего подъёма / ненапряжённый огублённый гласный среднего ряда верхнего подъёма | ɨ̞ / ʉ̞ | Используется в OED. | ||
| ⱻ | капительная перевёрнутая E | неогублённый гласный заднего ряда верхнего подъёма | ɤ̘ | Используется для обозначения звуков кёнсанского диалекта корейского языка, где отсутствует противопоставление /ʌ/ (RR eo;В хангыле ㅓ) и /ɯ/ (RR eu;В хангыле ㅡ). |
| ʚ | закрытый эпсилон | огубленный гласный среднего ряда верхнего подъёма | ɞ | |
| ɷ | закрытая омега | ненапряжённый огублённый гласный заднего ряда верхнего подъёма | ʊ | |
| ω | омега | неогубленный гласный заднего ряда верхнего подъёма | ʊ̜ или ɯ̽ | Сделан как ɜ из ɞ из устаревшего символа ɷ. |
| ɩ | маленькая йота | ненапряжённый неогублённый гласный переднего ряда верхнего подъёма | ɪ | |
| ı | бесточечная i | ненапряжённый неогублённый гласный переднего ряда верхнего подъёма | ɪ | Ошибка. |
| ȹ ȸ | лигатуры p и q, b и d | глухой губно-губной взрывной согласный и звонкий губно-зубной взрывной согласный соответственно | p̪ b̪ | Используется в африканской лингвистике. |
| ∅ или Ø | Обычно используется в фонологии и означает «Нулевую финаль». Однако в китайской лингвистике, некоторые учёные используют этот символ для обозначения гортанной смычки или «согласный» в нулевой инициали слога, начатого с гласной (обр. ān в Tiān'ānmén).Шаблон:Маленький может быть перепутана с огубленный гласный переднего ряда верхнего подъёма]] [ø]. | |||
| ƥ ƭ ƈ ƙ ʠ | p, t, c, k, q с крюком | глухие имплозивы | ɓ̥ ɗ̥ ʄ̊ ɠ̊ | |
| ʇ | перевёрнутая T | дентальный щелчок | ǀ | |
| ʗ | вытянутый C | альвеолярный щелчок | ǃ | |
| ʖ | перевёрнутая гортанная смычка | альвеолярный боковой щелчок | ǁ | |
| ʞ | перевёрнутая k | велярный щелчок | Невозможный звук. | |
|
g | звонкий велярный взрывной | ɡ | |
| ȣ | оу | задний неогубленный гласный верхнего подъёма или звонкий велярный фрикатив | ɤ или ɣ | Ошибка. |
| ᴙ | развёрнутая ʀ или кириллическая я | звонкий эпиглоттальный дрожащий | ʀ̠ | |
| ɿ | перевернутая йота | ͡ɨ[1] | Используется в китайской фонологии. | |
| ʮ | перевёрнутая h с крюком | ͡u | Используется в китайской фонологии. | |
| ʯ | перевёрнутая h с крюком и хвостиком | ͡ʉ | Используется в китайской фонологии. | |
| ᴀ | уменьшеная A | центральные гласные нижнего подъёма | ä, a̱, ɑ̈, ɑ̟, ɐ̞ | Используется в китайской фонологии. |
| ᴀ | уменьшенная A | задний неогубленный гласный нижнего подъёма | ɑ | |
| ᴇ | уменьшенная E | передний гласный среднего подъёма | e̞, ɛ̝ | Используется в китайской фонологии и, в некоторых случаях, в корейской фонологии. |
| G R Œ и т. д. | большие буквы | ɢ ʀ ɶ и т. д. | Альтернатива уменьшенным буквам. | |
| q | уменьшенная Q | удвоение | kk tt и т. д., kː tː и т. д. | |
| ретрофлексный боковой одноударный согласный | ɭ̆ | |||
| ɑ̢ и т. д. | ретрофлексивность или эризованность | ɑ˞ и т. д. | ||
| k' и т. д. | k̚, и т. д. | |||
| K P T и т. д. | большие буквы (не уменьшенные) | k͈ p͈ t͈ и т. д. | Иногда используется в корейской фонологии. | |
| ɔ̗ / ɔ̖ и т. д. | снижение тона | |||
| k‘ t‘, kʻ tʻ | k t (иногда kʰ tʰ) | |||
| ʦ ʣ ʧ ʤ и т. д. | лигатуры | аффрикаты | ts dz tʃ dʒ и т. д., t͡s d͡z t͡ʃ d͡ʒ и т. д. | |
| p′ и т. д. | палатализация | pʲ |
Напишите отзыв о статье "Устаревшие и нестандартные символы в МФА"
Примечания
- ↑ Cheung1992
Отрывок, характеризующий Устаревшие и нестандартные символы в МФА
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
