Устари, Оскар

Оскар Устари
Общая информация
Полное имя	Оскар Альфредо Устари
Прозвище	Оски
Родился	3 июля 1986(1986-07-03) (37 лет) Буэнос-Айрес, Аргентина
Гражданство	Аргентина Италия
Рост	184 см
Вес	82 кг
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	Атлас
Номер	1
Карьера
Молодёжные клубы
	Атлетико Ривадавия
2000—2005	Индепендьенте
Клубная карьера*
2005—2007	Индепендьенте	83 (-87/1)
2007—2012	Хетафе	61 (-49)
2012—2013	Бока Хуниорс	10 (-?)
2014—2016	Ньюэллс Олд Бойз	36 (-?)
2016—н.в.	Атлас	0 (0)
Национальная сборная**
2005	Аргентина (до 20)	7 (-?)
2006	Аргентина	2 (-4)
2008	Аргентина (олимп.)	3 (-?)
Международные медали
Олимпийские игры
Золото	Пекин 2008	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 10 февраля 2016. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию на 20 сентября 2012.

Оскар Альфредо Устари (исп. Oscar Alfredo Ustari; 3 июля 1986, Буэнос-Айрес) — аргентинский футболист, вратарь английского клуба «Сандерленд». Олимпийский чемпион 2008 года в составе молодёжной сборной Аргентины.

Карьера

Клубная

До 14 лет Устари был игроком аргентинского клуба «Атлетико Ривадавия». С 2000 по 2005 годы он играл за молодёжный состав «Индепендьенте». Вратарь дебютировал в чемпионате Аргентины 5 октября 2005 года в матче против «Ньюэллс Олд Бойз», который окончился победой «Индепендьенте» со счётом 2:0. 10 июня 2007 года Устари забил пенальти во встрече с клубом «Кильмес».

В июле 2007 года Устари перешёл в испанский «Хетафе» за 8 млн.€. Устари был запасным вратарём в команде, а место в основном составе получил его соотечественник Роберто Аббондансьери. 26 сентября 2007 года футболист официально дебютировал за новый клуб, выйдя на поле в матче с «Валенсией». Игра закончилась поражением «Хетафе» со счётом 1:2. В 2008 году Устари получил травму и выбыл из строя на срок около 8 месяцев, поэтому в сезоне 2008/09 он смог отыграть только 5 матчей в Примере. В 2009 году Аббондансьери ушёл из «Хетафе», но ему на замену был куплен Хорди Кодина. В сезоне 2009/10 Устари провёл 16 матчей в чемпионате Испании и столько же следующем сезоне.

В июне 2011 года Устари получил на тренировке травму колена, поэтому пропустил Кубок Америки 2011.

В сборной

В 2003 году Устари участвовал в чемпионате мира по футболу среди юношей не старше 17 лет, на котором провёл 6 матчей. Также аргентинский вратарь сыграл все матчи за сборную Аргентины для игроков до 20 лет на молодёжном чемпионате мира—2005, проходившем в Нидерландах.

15 мая 2006 года Устари был включён главным тренером сборной Аргентины Хосе Пекерманом в заявку сборной на Чемпионат мира 2006 в качестве третьего вратаря. На турнире ему так и не довелось выйти на поле. 22 августа 2007 года аргентинский футболист дебютировал за главную сборную в товарищеской встрече с Норвегией, которую бело-голубые проиграли со счётом 1:2.

В 2008 году Оскар Устари принял участие в победной кампании Аргентины на летних Олимпийских играх в Пекине. Он провёл за команду 3 игры, но в последнем (четвертьфинальном) матче против Нидерландов получил серьёзную травму и выбыл из строя на восемь месяцев. Вместо травмированного Устари был дозаявлен Николас Наварро, а в оставшихся матчах в воротах играл Серхио Ромеро. В итоге команда Аргентины выиграла турнир, одолев в матче за золотые медали сборную Нигерии.

Личная жизнь

20 марта 2007 года Устари женился на дочери Рикардо Джусти — аргентинского полузащитника, чемпиона мира 1986 года.

Ссылки

• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=15063 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)
• [www.sports.ru/tags/3056812/ Профиль] на сайте Sports.ru
• [www.eurosport.ru/football/person_prs206781.shtml Профиль игрока на сайте Eurosport]
• [www.bdfutbol.com/en/j/j4132.html Профиль игрока на сайте BDFutbol]

Отрывок, характеризующий Устари, Оскар

Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.