Устинов, Лев Ефимович
Поделись знанием:
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
| Лев Ефимович Устинов | |
 | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Место смерти: | |
| Род деятельности: |
драматург, детский писатель |
Лев Ефимович Устинов (14 ноября 1923, Москва — 9 января 2009, Москва) — русский советский детский писатель и драматург.
Содержание
Биография
Родился в Москве 14 ноября 1923. С 1941 участник Великой отечественной войны. Учился в Литературном институте, но не окончил. Начал печататься с 1947 года. В начале 1960-х годов совместно с Олегом Табаковым поставил для московского театра «Современник» и в 1963 году для Рижского ТЮЗа сказку «Белоснежка и семь гномов». В 1960-е — 1970-е годы был самым репертуарным детским драматургом — его пьесы с успехом шли в СССР и за рубежом — в Англии, США, Финляндии, Японии, Греции и др. Его произведения стали яркой иллюстрацией основных чаяний шестидесятников и общего направления в литературе того времени.
В 1990-е годы написал много детских сказок. Наиболее известные: «Лесная песенка», «Большая погоня».
Награждён национальной премией университета Феррары, президентским грантом «За особые заслуги перед Российской Федерацией».
Скончался 9 января 2009. Похоронен на Донском кладбище.[1]
Библиография
- Незнакомые люди: Пьеса в 3-х актах. — М., 1959. — 84 л.
- То же: Комедия в 3-х актах. — М., 1960. — 72 л.
- Белоснежка и семь гномов: Сказка в 2 актах / Муз. Э. Колмановского. — М., 1962. — 61 л. (В соавт. с О. Табаковым.)
- То же: [Пьеса в 2-х д]. — М.: Искусство, 1962. — 70 с.
- Последний трамвай: Комедия в 3 актах. — М., 1962. — 84 л.
- Храбрые музыканты: Сказка в 2-х д. / Муз. В. Зельченко. — М., 1963. — 59 л.
- Другого пути нет: Драма в 3 д., 17 карт. — М., 1964. — 83 л. (В соавт. с И. Сабуровой.)
- Великий лягушонок: Сказка в 2-х д. для театра кукол. — М., 1965. — 38 л.
- То же: [Сказка]. Худож. В. Коркин. — Калининград: Янтарный сказ, 2000. — 93 с.
- Город без любви: Сказка в 2-х д. — М., 1965. — 70 л.
- Недотрога: Сказка в 2-х д. / Муз. О. Фельцмана. — М., 1965. — 55 л.
- Иван-дурак и черти: Пьеса в 2-х д. по мотивам сказки Л. Н. Толстого и рус. нар. сказок / Муз. И. Якушенко. — М., 1967. — 50 л.
- Бочка мёда: Сказка в 2-х д. — М., 1968. — 64 л.
- Маленький шарманщик: Сказка в 2-х д. — М., 1968. — 52 л.
- «Остров пополам» и «Бочка мёда»: Две весёлые сказки / Худож. Ю. Селивёрстов. — [М.]: Искусство, [1969]. — 127 с.
- Свободное небо: Легенда в 2-х д. / Муз. О. Фельцмана. — М., 1969. — 50 л.
- Доброе время: Сказка в 2-х д. — М., 1971. — 61 л.
- Живая музыка: Сказка в 2-х д. — М., 1972. — 57 л.
- Самый богатый: Сказка в 2-х д. — М., 1973. — 63 л.
- Хрустальное сердце: Сказка в 2-х д. — М., 1973. — 66 л.
- Алёнушкино счастье: Сказка в 2-х д. — М., 1974. — 62 л.
- Сказки для театра / [Илл.: В. В. Медведев]. — М.: Искусство, 1975. — 573 с. Содерж.: Белоснежка и семь гномов; Остров пополам; Недотрога; Великий лягушонок; Бочка мёда; Город без любви; Маленький шарманщик; Живая музыка; Хрустальное сердце; Последний бедняк; Алёнушкино счастье.
- Деревянная дорога: Сказка в 2-х д. — М., 1976. — 49 л.
- Мудрость доброты: Сказка в 2-х д. — М., 1976. — 74 л.
- Похитители чудес: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП, 1978. — 68 л.
- Знаменитый оружейник: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1980. — 74 л.
- Старомодные чудеса: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1981. — 60 л.
- Тайна невидимок: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1981. — 64 л.
- Великий капитан: Притча в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1982. — 75 л.
- Недотёпино королевство: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1983. — 75 л.
- То же: Смешная сказка / [Худож. С. Остров]. — М.: Стрекоза, 1999. — 127 с.
- Цыганская сказка: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1983. — 64 л.
- Лесная песенка: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1984. — [2], 50 л.
- То же: Крутой детектив / Худож. В. Коркин. — М.: Росмэн, 1996. — 94, [1] с.
- Большое путешествие: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1985. — 73 л.
- Театральные сказки: Пьесы / [Худож. Н. Фадеева]. — М.: Сов. писатель, 1985. — 526 с. Содерж.: Похитители чудес; Мудрость доброты; Знаменитый оружейник; Великий капитан; Старомодные чудеса; Недотёпино королевство; Цыганская сказка; Деревянная дорога; Лесная песенка; Тайна невидимок; Иван-дурак и черти.
- Северная обезьянка: Сказка в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1986. — 55 л.
- Единственный берег: Притча в 2-х д. — М.: ВААП-Информ, 1987. — [2], 79 л.
- Сказочный театр: [Сб. пьес-сказок] / [Художник Н. В. Шмидт]. — М.: Искусство, 1991. — 765, [1] с. Содерж.: Остров пополам; Недотрога; Великий лягушонок; Бочка мёда; Город без любви; Маленький шарманщик; Хрустальное сердце; Последний бедняк; Похитители чудес; Мудрость доброты; Старомодные чудеса; Недотёпино королевство; Цыганская сказка; Лесная песенка; Маленькие монологи.
- Глупая зайчиха / [Рис. В. Коркина]. — М.: ООО «Алтей-М», [1995]. — [19] с.
- Соседский слон / [Рис. Р. и И. Исматулаевы]. — М.: ООО «Алтей-М», [1995]. — [19] с.
- Хитрый талант / [Рис. Р. и И. Исматулаевы]. — М.: ООО «Алтей-М», [1995]. — [19] с.
- Знаменитая крыса / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [19] с.
- Бегущий бурундук / [Худож. В. Арбеков]. — М.: ООО «Алтей-М», 1996. — [12] с.
- Большая погоня / Худож. В. Коркин. — М.: Изд. дом «Росмэн», 1996. — 91, [5] с.
- Говорливый медведь / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [19] с.
- Заботливый орёл / [Худож. Т. Фадеева]. — М.: Росмэн, 1996. — [11] с.
- Заячий остров / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [19] с.
- Королева красоты / [Худож. И. Олейников]. — М.: Росмэн, [1996]. — [10] с.
- Кто всех сильней / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [11] с.
- Лесная арифметика / [Худож. О. Герасименко]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [8] с.
- Малина поспела / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [11] с.
- На всех не угодишь / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [11] с.
- Приключение оленёнка / [Худож. И. Олейников]. — М.: Росмэн, 1996. — [11] с.
- Пропавший зайчонок / [Худож. Р. Рамазанов]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [11] с.
- То же / [Худож. А. Митрофанов]. — М.: Росмэн, [1996]. — 11 с.
- Умные бараны / [Худож. В. Коркин]. — М.: ООО «Алтей-М», [1996]. — [19] с.
- Попугай из приличной семьи: Детектив для мальчишек и девчонок / Худож. В. Коркин. — М.: Армада, 1997. — 231, [2] с.
- Неделя рыжего кота: [Сказки] / [Худож. В. Коркин]. — М.: Мир искателя, 2000. — 92, [2] с.
Напишите отзыв о статье "Устинов, Лев Ефимович"
Примечания
- ↑ [www.moscow-tombs.ru/2009/ustinov_le.htm Московские могилы. Устинов Л.Е.]. moscow-tombs.ru. Проверено 12 января 2014.
Ссылки
- [www.livelib.ru/author/303614 Лев Устинов]. livelib.ru. Проверено 11 января 2014.
- [www.labirint.ru/authors/16178/ Устинов Лев]. Лабиринт. Проверено 12 января 2014.
- Николай Николаев. [www.mk.ru/editions/daily/article/2003/11/14/123925-skazochnik-s-aforizmami.html Сказочник с афоризмами]. № 713. Московский комсомолец (28 мая 2000). Проверено 19 января 2014.
- Сергей Устинов. [www.mk.ru/culture/books/article/2009/01/11/4911-o-moem-ottse.html О моем отце]. № 24954. Московский комсомолец (11 января 2009). Проверено 19 января 2014.
- [ria.ru/culture/20090111/158897320.html Скончался детский писатель и драматург Лев Устинов]. РИА Новости (11.01.2009). Проверено 12 января 2014.
- [svpressa.ru/culture/news/3022/ Скончался выдающийся детский писатель Лев Устинов]. Свободная Пресса (11 января 2009). Проверено 12 января 2014.
Отрывок, характеризующий Устинов, Лев Ефимович
Старик замолчал.– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
