Утраченные иллюзии (Десятников)
Поделись знанием:
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
| Утраченные иллюзии | |
| Утраченные иллюзии | |
| Композитор | |
|---|---|
| Автор либретто |
Владимир Дмитриев и Гийом Гальен |
| Источник сюжета | |
| Хореограф | |
| Дирижёр-постановщик | |
| Сценография |
Жером Каплан |
| Количество действий |
3 |
| Год создания | |
| Первая постановка | |
| Место первой постановки | |
«Утраченные иллюзии» — балет Леонида Десятникова в трёх актах десяти картинах. Либретто Владимира Дмитриева по мотивам романа О. Бальзака «Утраченные иллюзии» в редакции Гийома Гальена[1].
Содержание
История создания
Хореограф Алексей Ратманский обнаружил либретто балета «Утраченные иллюзии» Владимира Дмитриева просматривая сборник «Сто балетных либретто»[2] «и сразу же отметил, насколько драматургически хорошо они сделаны и привлекательны лично для него»[3].
Впервые в постсоветской истории Большого театра для постановки балета была заказана новая партитура — композитором стал Леонид Десятников, ранее уже создавший по заказу Большого театра оперу «Дети Розенталя». В новой работе Десятников не стал прибегать к буквальным цитатам из композиторов того времени, но признался, что «видит в своей партитуре дань уважения не только романтическому балету, но и французской музыке XIX столетия. Хотя при этом в партитуру попала и русская словесность — стихи Фёдора Тютчева, написанные по-французски. Пением этого текста (в оригинале и в переводе) музыка балета открывается и завершается»[4].
Действующие лица
- Люсьен, молодой композитор
- Корали, балерина Парижской Оперы
- Флорина, балерина Парижской Оперы
- Первый танцовщик (Юноша-Джеймс, Предводитель разбойников)
- Камюзо, банкир, покровитель Корали
- Герцог, покровитель Флорины
- Беренис, служанка Корали
- Друзья Люсьена
- Балетмейстер
- Директор театра
- Служанка в балете "В горах Богемии"
- Кучер в балете "В горах Богемии"
Действие происходит в Париже в 30-е годы XIX века
Сценическая жизнь
Большой театр
Премьера прошла 24 апреля 2011 года
Балетмейстер-постановщик Алексей Ратманский, художник-постановщик Жером Каплан, художник по свету Венсан Милле, дирижёр-постановщик Александр Ведерников
- Действующие лица
- Люсьен — Иван Васильев, (затем Владислав Лантратов, Андрей Меркурьев, Вячеслав Лопатин, Дэвид Холберг)
- Корали — Наталья Осипова, (затем Светлана Лунькина, Нина Капцова, Анастасия Сташкевич, Евгения Образцова, Екатерина Крысанова)
- Флорина — Екатерина Крысанова, (затем Екатерина Шипулина, Анастасия Меськова, Анна Ребецкая, Кристина Кретова)
- Первый танцовщик — Артём Овчаренко, затем Александр Волчков, Андрей Болотин, Руслан Скворцов, Игорь Цвирко)
- Камюзо — Александр Петухов, (затем Егор Симачёв, Сергей Минаков)
- Герцог — Алексей Лопаревич, (затем Александр Фадеечев, Илья Воронцов)
- Беренис — Ирина Семиреченская, (затем Анна Антропова)
- Балетмейстер — Ян Годовский, (затем Денис Медведев)
- Директор театра — Александр Фадеечев, (затем Илья Воронцов, Михаил Шеламов)
- Служанка в балете "В горах Богемии" — Анастасия Винокур, (затем Людмила Ермакова)
- Кучер в балете "В горах Богемии" — Василий Жидков, (затем Михаил Крючков, Максим Суров)
Пресса
- Галайда А. Осколки ушедших миров / Комсомольская правда.—2011.—26 апреля
- Кузнецова Т. Растраченные иллюзии / Коммерсантъ.—2011.—26 апреля
- Ренанский Д., Гордеева А. «Утраченные иллюзии» в Большом / OpenSpace.Ru.—2011.—27 апреля
Напишите отзыв о статье "Утраченные иллюзии (Десятников)"
Примечания
- ↑ [www.bolshoi.ru/performances/401/libretto/ "Утраченные иллюзии"] Либретто балета на сайте Большого театра
- ↑ [www.ozon.ru/context/detail/id/2294791/ Сто балетных либретто под редакцией Леонида Энтелиса]
- ↑ [www.bolshoi.ru/ru/season/press-service/press-conference/arch/printable.php?id26=1838&print=1 Большой балет Бальзака]. на сайте Большого театра. [www.webcitation.org/6AK0GF22t Архивировано из первоисточника 31 августа 2012].
- ↑ [kommersant.ru/doc/1614252 Коллизии "Иллюзий"] Коммерсантъ Власть.—2011.—№15 (919)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Утраченные иллюзии (Десятников)
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
