Утраченный символ
Поделись знанием:
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.
В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
| Утраченный символ | |
| The Lost Symbol | |
| Жанр: | |
|---|---|
| Автор: | |
| Язык оригинала: | |
| Дата первой публикации: |
15 сентября 2009 года (в России — 10 декабря 2009 года) |
| Издательство: | |
«Утраченный символ» (англ. The Lost Symbol) — роман американского писателя Дэна Брауна.[1][2] Действие происходит в Вашингтоне после событий, описанных в романе «Ангелы и демоны» и «Код да Винчи». Роман опубликован на английском языке 15 сентября 2009 года. Это третье произведение Брауна, где главным героем является профессор религиозной символогии в Гарвардском университете Роберт Лэнгдон.[1] Роман опубликован тиражом 6,5 миллиона экземпляров (5 миллионов в Северной Америке и 1,5 миллиона в Великобритании), самым большим в истории Doubleday. В первый день было продано свыше миллиона экземпляров в твёрдой обложке и электронной версии в США, Великобритании и Канаде.[3]
Подписан к печати в России — 23 ноября 2009 года. В продаже — с 10 декабря 2009 года. Первый российский тираж — 300 тыс. экз. Опубликован издательством АСТ Москва.
Содержание
Сюжет
Сюжет романа разворачивается в течение 12 часов в Вашингтоне, фокусируясь на масонстве.[4]
Роберт Лэнгдон приглашён для прочтения лекции в Национальный зал статуй Капитолия своим наставником, масоном 33-й степени Питером Соломоном, который возглавляет Смитсоновский институт. Соломон также просит его, чтобы он принёс маленький свёрток, который тот доверил Лэнгдону на хранение несколькими годами ранее. Когда Лэнгдон приезжает в Капитолий, он слышит крики, исходящие из ротонды. До этого он получил телефонный звонок от человека, как он думал, из офиса Соломона. Прибежав на крики, он находит отсеченную правую руку, установленную на деревянном основании, непосредственно в центре зала. На руке — татуировки на каждом пальце, и Лэнгдон признаёт в ней символическую «Руку Мистерий», которая, видимо, указывает прямо на фреску «Апофеоз Вашингтона» на внутренней части купола Капитолия. Замечая кольцо Питера на одном из пальцев руки, Лэнгдон понимает, что это — рука его похищенного друга, и из уже полученного сообщения он осознает, что похититель хочет, чтобы он нашёл две Пирамиды, которые, как верят масоны, скрыты где-то под землей в Вашингтоне, и расшифровал Утраченное Слово, необходимое для завершения дела, начатого похитителем.
Герои
- Роберт Лэнгдон: профессор по символике из Гарвардского Университета, главный герой романа.
- Малах — масон, один из главных героев романа. Его выдуманное имя Mal’akh-это еврейское слово « Ангел». Так же в романе он использует имена доктор Кристофер Аваддон и Андрос Дарий, это имя он использовал, скрываясь в Греции.
- Питер Соломон — секретарь Смитсоновского института, миллиардер, филантроп, масон, отец Закари Соломона. Является близким другом Роберта Лэнгдона. С его похищения начинается основной момент романа.
- Кетрин Соломон — ученый, сестра Питера Соломона, тетя Закари.
- Триш Данн — является помощником Кетрин Соломон. Была убита Малахом в аквариуме наполненном этанолом.
- Изабель Соломон — мама Питера и Кетрин Соломон. Бабушка Закари. Была убита у себя дома.
- Уоррен Беллами — архитектор Капитолия, масон. Помогает Роберту и Кэтрин сбежать от рук Иноуэ Сато.
- Иноуэ Сато — директор службы безопасности ЦРУ.
- Трент Андерсон — шеф полиции в Капитолии.
- Нола Кай — криптограф службы безопасности ЦРУ.
- Рик Пэриш — системный интегратор ЦРУ.
- Марк Зубианис — специалист по безопасности систем, знакомый Триш.
- Тернер Симкинс — командир оперативной группы, агент ЦРУ.
- Колин Галлоуэй — священник, декан Национального собора в Вашингтоне.
Интересные факты
- В романе упоминается Википедия
- Сэр, — начала она, поднимая вверх свой сотовый, — я нашла вас в «Википедии», и там сказано, что вы масон, причем высокопоставленный.— Дэн Браун «Утраченный символ»
- В романе упоминаются сотовые телефоны марок «BlackBerry» и «iPhone»
- Роман содержит отсылку к другому роману Дэна Брауна — «Цифровая крепость»
«Передайте ему вот что: масонская пирамида всегда хранила свою тайну… искренне». Тогда слова эти показались Лэнгдону странными, но теперь ему стало ясно, что старик посылал Соломону шифр. Как ни странно, этот же самый шифр встретился Лэнгдону много лет назад в посредственном детективе.«Искренне».
Со времен Микеланджело скульпторы прикрывали огрехи в работе, замазывая трещины расплавленным воском и присыпая сверху каменной пылью. Способ, конечно, считался надувательством, поэтому скульптуры «без воска» — на латыни sine cera — выходили «искренними», «честными». Словосочетание сохранилось в английском языке по сей день. До сих пор в конце письма принято ставить «sincerely yours» — «искренне ваш» — в знак того, что послание не содержит лжи и написано «без воска».— Дэн Браун «Утраченный символ»
Секрет выражения «без воска» был ему слишком дорог. Он уходил корнями в давние времена. В эпоху Возрождения скульпторы, оставляя изъяны при обработке дорогого мрамора, заделывали их с помощью cera, то есть воска. Статуя без изъянов, которую не нужно было подправлять, называлась скульптурой sin cera, иными словами — без воска. С течением времени это выражение стало означать нечто честное, правдивое. Английское слово sincere, означающее все правдивое и искреннее, произошло от испанского sin cera — без воска.
- Также в романе упоминаются автомобили марок «Вольво», «Лексус» и «Кадиллак-Эскалейд».
Напишите отзыв о статье "Утраченный символ"
Примечания
- ↑ 1 2 Carbone, Gina [bostonherald.com/entertainment/books/view/2009_04_20_Dan_Brown_announces_new_book___The_Lost_Symbol_ Dan Brown announces new book, 'The Lost Symbol']. Boston Herald (20 апреля 2009). Проверено 3 ноября 2009. [www.webcitation.org/68uOuCqf3 Архивировано из первоисточника 4 июля 2012]. (англ.)
- ↑ [www.etonline.com/news/2009/02/70741/ «ET Breaks News: Dan Brown Has Finished New Book», ETonline, 12 февраля 2009] (англ.)
- ↑ [artsbeat.blogs.nytimes.com/2009/09/16/dan-browns-lost-symbol-sells-1-million-copies-in-the-first-day/ Dan Brown’s ‘Lost Symbol’ Sells 1 Million Copies in the First Day], The New York Times (16 сентября 2009). Проверено 3 ноября 2009. (англ.)
- ↑ [community.middlebury.edu/~beyer/sk/index.htm Keys to Dan Brown's Solomon Key]. Проверено 3 ноября 2009. [www.webcitation.org/68uOuw8X2 Архивировано из первоисточника 4 июля 2012]. (англ.)
Ссылки
- [www.thelostsymbol.com/ Официальный сайт романа «Потерянный символ»] (англ.)
- [www.e-reading.org.ua/bookreader.php/1000001/Braun_-_Utrachennyii_simvol.html Книга Утраченный символ для чтения в онлайне]
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Утраченный символ
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
Пьер втайне своей души соглашался с управляющим в том, что трудно было представить себе людей, более счастливых, и что Бог знает, что ожидало их на воле; но Пьер, хотя и неохотно, настаивал на том, что он считал справедливым. Управляющий обещал употребить все силы для исполнения воли графа, ясно понимая, что граф никогда не будет в состоянии поверить его не только в том, употреблены ли все меры для продажи лесов и имений, для выкупа из Совета, но и никогда вероятно не спросит и не узнает о том, как построенные здания стоят пустыми и крестьяне продолжают давать работой и деньгами всё то, что они дают у других, т. е. всё, что они могут давать.
В самом счастливом состоянии духа возвращаясь из своего южного путешествия, Пьер исполнил свое давнишнее намерение заехать к своему другу Болконскому, которого он не видал два года.
Богучарово лежало в некрасивой, плоской местности, покрытой полями и срубленными и несрубленными еловыми и березовыми лесами. Барский двор находился на конце прямой, по большой дороге расположенной деревни, за вновь вырытым, полно налитым прудом, с необросшими еще травой берегами, в середине молодого леса, между которым стояло несколько больших сосен.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшень, бани, флигеля и большого каменного дома с полукруглым фронтоном, который еще строился. Вокруг дома был рассажен молодой сад. Ограды и ворота были прочные и новые; под навесом стояли две пожарные трубы и бочка, выкрашенная зеленой краской; дороги были прямые, мосты были крепкие с перилами. На всем лежал отпечаток аккуратности и хозяйственности. Встретившиеся дворовые, на вопрос, где живет князь, указали на небольшой, новый флигелек, стоящий у самого края пруда. Старый дядька князя Андрея, Антон, высадил Пьера из коляски, сказал, что князь дома, и проводил его в чистую, маленькую прихожую.
Пьера поразила скромность маленького, хотя и чистенького домика после тех блестящих условий, в которых последний раз он видел своего друга в Петербурге. Он поспешно вошел в пахнущую еще сосной, не отштукатуренную, маленькую залу и хотел итти дальше, но Антон на цыпочках пробежал вперед и постучался в дверь.
– Ну, что там? – послышался резкий, неприятный голос.
– Гость, – отвечал Антон.
– Проси подождать, – и послышался отодвинутый стул. Пьер быстрыми шагами подошел к двери и столкнулся лицом к лицу с выходившим к нему, нахмуренным и постаревшим, князем Андреем. Пьер обнял его и, подняв очки, целовал его в щеки и близко смотрел на него.
– Вот не ждал, очень рад, – сказал князь Андрей. Пьер ничего не говорил; он удивленно, не спуская глаз, смотрел на своего друга. Его поразила происшедшая перемена в князе Андрее. Слова были ласковы, улыбка была на губах и лице князя Андрея, но взгляд был потухший, мертвый, которому, несмотря на видимое желание, князь Андрей не мог придать радостного и веселого блеска. Не то, что похудел, побледнел, возмужал его друг; но взгляд этот и морщинка на лбу, выражавшие долгое сосредоточение на чем то одном, поражали и отчуждали Пьера, пока он не привык к ним.
При свидании после долгой разлуки, как это всегда бывает, разговор долго не мог остановиться; они спрашивали и отвечали коротко о таких вещах, о которых они сами знали, что надо было говорить долго. Наконец разговор стал понемногу останавливаться на прежде отрывочно сказанном, на вопросах о прошедшей жизни, о планах на будущее, о путешествии Пьера, о его занятиях, о войне и т. д. Та сосредоточенность и убитость, которую заметил Пьер во взгляде князя Андрея, теперь выражалась еще сильнее в улыбке, с которою он слушал Пьера, в особенности тогда, когда Пьер говорил с одушевлением радости о прошедшем или будущем. Как будто князь Андрей и желал бы, но не мог принимать участия в том, что он говорил. Пьер начинал чувствовать, что перед князем Андреем восторженность, мечты, надежды на счастие и на добро не приличны. Ему совестно было высказывать все свои новые, масонские мысли, в особенности подновленные и возбужденные в нем его последним путешествием. Он сдерживал себя, боялся быть наивным; вместе с тем ему неудержимо хотелось поскорей показать своему другу, что он был теперь совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге.
