Уфимская улица (Санкт-Петербург)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 59°58′25″ с. ш. 30°18′39″ в. д. / 59.97361° с. ш. 30.31083° в. д. / 59.97361; 30.31083 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.97361&mlon=30.31083&zoom=12 (O)] (Я)
Уфимская улица
Санкт-Петербург
Общая информация
Район города Петроградский
Исторический район Петроградская сторона
Протяжённость 340 м
Ближайшие станции метро Петроградская
Почтовый индекс 197022

[www.openstreetmap.org/?lat=59.973604&lon=30.310909&zoom=15&layers=M на карте OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?text=%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%8F%2C%20%D0%A1%D0%B0%D0%BD%D0%BA%D1%82-%D0%9F%D0%B5%D1%82%D0%B5%D1%80%D0%B1%D1%83%D1%80%D0%B3%2C%20%D1%83%D0%BB%D0%B8%D1%86%D0%B0%20%D0%A3%D1%84%D0%B8%D0%BC%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F&sll=30.310909%2C59.973604&sspn=0.002281%2C0.003008 на карте Яндекс]
[maps.google.com/maps?ll=59.97361,30.31083&q=59.97361,30.31083&spn=0.03,0.03&t=k&hl=ru на карте Google]

Уфи́мская улица — улица в Петроградском районе Санкт-Петербурга, проходящая от улицы Профессора Попова до улицы Академика Павлова.

Улица впервые появилась на картах города в начале XX века[1] начиналась от нынешней улицы Чапыгина и названа по городу Уфе. Затем часть территории улицы попала под застройку режимного предприятия НИИ «Вектор», другая часть — под свалки и гаражи. Из перечня улиц и с карт Санкт-Петербурга Уфимская улица исчезла в 1930—1940-е годы и была снова восстановлена в 2003 году во время подготовки к 300-летию Санкт-Петербурга.[2][3] В 2008 году улица была продлена до улицы Профессора Попова. На Уфимской улице юридически не расположено ни одного дома (все прилегающие к улице здания имеют адреса ул. Чапыгина 6А, 6П; ул. Академика Павлова 6 А и др.).



Пересечения

Напишите отзыв о статье "Уфимская улица (Санкт-Петербург)"

Примечания

  1. [www.aroundspb.ru/maps/spb1901/spb1901.php Карта «Общий план С.-Петербурга», 1901 г]
  2. [www.fontanka.ru/2003/08/08/51288/ Президент Башкирии поблагодарил петербуржцев за открытие улицы Уфимской] // Фонтанка.ру, 8 августа 2003
  3. [www.nvspb.ru/stories/gde_yeta_ulitca/ Где эта улица…] // Невское время, 9 августа 2003.


Отрывок, характеризующий Уфимская улица (Санкт-Петербург)

– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.