Скворцовский (Иркутская область)

Село† Скворцовский Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Иркутская областьИркутская область Муниципальный район Зиминский Сельское поселение Батаминское Координаты 53°50′18″ с. ш. 101°44′39″ в. д.53.838402° с. ш. 101.744102° в. д. / 53.838402; 101.744102    Основан 1850 Население 0 человек Часовой пояс UTC+8 Автомобильный код 38, 85, 138 Показать/скрыть карты Скворцовский Москва Иркутск Зима Скворцовский

К:Населённые пункты, основанные в 1850 году

Скворцовский (Скворцовск) - исчезнувший участок, входивший в состав Батаминского муниципального образования Зиминского района Иркутской области.

История

Основан в 1850 году. В 1920-е-1930-е годы посёлок входил в состав Верхне-Зиминского сельсовета Зиминского района. Согласно переписи 1926 года, насчитывалось 39 хозяйств, проживало 209 человек (102 мужчины и 104 женщины).В конце 1930-х годов Скворцовский был довольно большим населённым пунктом, центральная его улица имела длину больше километра. В то время в населённым пункте был колхоз, который до Великой Отечественной войны носил имя Сталина, а также коровник, птицеферма, школа. В 1950-х годах руководством совхоза «Зиминский» проводился эксперимент «Сологубово», в результате которого было построено одноимённое село (агрогородок). Жителей участка Скворцовский и деревни Верхняя Зима планировалось переселить в новый посёлок. В Скворцовском были закрыты все предприятия и школа. Большинство жителей ходили на работу в Сологубово, и через некоторое время (1970-е) участок Скворцовский перестал существовать. На топографической карте Генштаба СССР 1985 года этот населённый пункт отмечен как нежилой

Отрывок, характеризующий Скворцовский (Иркутская область)

Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.


Поблагодарив Анну Павловну за ее charmante soiree, [очаровательный вечер,] гости стали расходиться.
Пьер был неуклюж. Толстый, выше обыкновенного роста, широкий, с огромными красными руками, он, как говорится, не умел войти в салон и еще менее умел из него выйти, то есть перед выходом сказать что нибудь особенно приятное. Кроме того, он был рассеян. Вставая, он вместо своей шляпы захватил трехугольную шляпу с генеральским плюмажем и держал ее, дергая султан, до тех пор, пока генерал не попросил возвратить ее. Но вся его рассеянность и неуменье войти в салон и говорить в нем выкупались выражением добродушия, простоты и скромности. Анна Павловна повернулась к нему и, с христианскою кротостью выражая прощение за его выходку, кивнула ему и сказала: