Учебный алгоритмический язык

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Уче́бный алгоритми́ческий язы́к — формальный язык, используемый для записи, реализации и изучения алгоритмов. В отличие от большинства языков программирования, не привязан к архитектуре компьютера, не содержит деталей, связанных с устройством машины.

При изучении информатики в школах для изучения основ алгоритмизации применяется т. н. Русский алгоритмический язык (школьный алгоритмический язык), использующий понятные школьнику слова на русском языке. Алголо-подобный алгоритмический язык с русским синтаксисом был введён в употребление академиком А. П. Ершовым в середине 1980-х годов в качестве основы для «безмашинного» курса информатики. Впервые был опубликован в учебнике «Основы информатики и вычислительной техники» в 1985 г.[1] Язык также применялся для записи алгоритмов в учебнике А. Г. Кушниренко, Г. В. Лебедева и Р. А. Свореня «Основы информатики и вычислительной техники» для 9-10 классов (1990 г. и последующие переиздания; общий тираж составил 7 млн экземпляров)[2].





Примеры

Алгоритм на русском алгоритмическом языке в общем виде записывается в форме:

алг название алгоритма (аргумент и результат)
   дано условия применимости алгоритма
   надо цель выполнения алгоритма
нач описание промежуточных величин
|  последовательность команд (тело алгоритма)
кон

В записи алгоритма ключевые слова обычно подчёркивались либо выделялись полужирным шрифтом. Для выделения логических блоков применялись отступы, а парные слова начала и конца блока соединялись вертикальной чертой.

Пример вычисления суммы квадратов:

алг Сумма квадратов (арг цел n, рез цел S)
   дано | n > 0
   надо | S = 1*1 + 2*2 + 3*3 + … + n*n
нач цел i
|  ввод n; S:=0
|  нц для i от 1 до n
|  |  S := S + i * i
|  кц
|  вывод "S = ", S
кон

Е-практикум

Для подкрепления теоретического изучения программирования по алгоритмическому языку специалистами мехмата МГУ в 1985 г. был создан редактор-компилятор «Е-практикум» («Е» — в честь Ершова), позволяющий вводить, редактировать и исполнять программы на алгоритмическом языке[3].

В 1986 г. для «Е-практикума» был выпущен комплект учебных миров (исполнителей): «Робот», «Чертёжник», «Двуног», «Вездеход», которые позволяют просто вводить понятия алгоритма. «Е-практикум» был реализован на компьютерах: Ямаха, Корвет, УКНЦ и получил широкое распространение.

Данный язык программирования постоянно дорабатывался и описание более позднего варианта «Е-практикума» появилось в учебнике 1990 года. Система программирования «КуМир» («Комплект Учебных Миров»), поддерживающая этот учебник, была выпущена в свет предприятием «ИнфоМир» в 1990 году. Язык этой системы также называется «КуМир».

Кумир

В настоящий момент язык переживает своё второе рождение в связи с разработкой пакета «КуМир» для Windows и Linux. В системе используется несколько исполнителей; основные — это классические «Робот» и «Чертёжник». Пакет включен в дистрибутив ALT Linux Школьный.

Система «КуМир» разработана в НИИСИ РАН по заказу Российской академии наук и распространяется свободно на условиях лицензии GNU GPL 2.0.

В последние несколько лет школьный алгоритмический язык включается как один из предлагаемых в текстах задач ЕГЭ по информатике.

См. также

Напишите отзыв о статье "Учебный алгоритмический язык"

Примечания

Литература

Ссылки

  • [www.ershov.ras.ru/archive/eaindex.asp?lang=1&did=19022 Статья «Алгоритмический язык в школьном курсе основ информатики и вычислительной техники» в архиве академика Ершова]
  • Ершов А. П.  [pages.google.com/edit/a.p.ershov/Algoritm.lang..pdf Алгоритмический язык в школьном курсе основ информатики и вычислительной техники. 07.05.1985]
  • [www.niisi.ru/kumir/ Система программирования КуМир для Windows и Linux]

Отрывок, характеризующий Учебный алгоритмический язык


Пехотные полки, застигнутые врасплох в лесу, выбегали из леса, и роты, смешиваясь с другими ротами, уходили беспорядочными толпами. Один солдат в испуге проговорил страшное на войне и бессмысленное слово: «отрезали!», и слово вместе с чувством страха сообщилось всей массе.
– Обошли! Отрезали! Пропали! – кричали голоса бегущих.
Полковой командир, в ту самую минуту как он услыхал стрельбу и крик сзади, понял, что случилось что нибудь ужасное с его полком, и мысль, что он, примерный, много лет служивший, ни в чем не виноватый офицер, мог быть виновен перед начальством в оплошности или нераспорядительности, так поразила его, что в ту же минуту, забыв и непокорного кавалериста полковника и свою генеральскую важность, а главное – совершенно забыв про опасность и чувство самосохранения, он, ухватившись за луку седла и шпоря лошадь, поскакал к полку под градом обсыпавших, но счастливо миновавших его пуль. Он желал одного: узнать, в чем дело, и помочь и исправить во что бы то ни стало ошибку, ежели она была с его стороны, и не быть виновным ему, двадцать два года служившему, ни в чем не замеченному, примерному офицеру.
Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.