Ушаков, Степан Фёдорович
Поделись знанием:
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
| Степан Фёдорович Ушаков | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 21 апреля 1764 — 21 апреля 1773 | |||
| Предшественник: | Василий Фёдорович Несвицкий | ||
| Преемник: | Степан Васильевич Перфильев | ||
| |||
| 1761 — 1764 | |||
| Предшественник: | Григорий Семёнович Мещерский | ||
| Преемник: | Яков Ефимович Сиверс | ||
Степа́н Фёдорович Ушако́в (18.12.1705-после 1780) - русский писатель по экономическим вопросам и чиновник.
Родился в 1705 или 1706[1] году. С 1764 до 1769 года[2] был генерал-губернатором Санкт-Петербурга. Сенатор и тайный советник. Написал труды по сельскому хозяйству «О плодородии озимого хлеба» и «О дерновой кровле» («Труды Вольного экономического общества», 1773). Умер при правлении Екатерины II после 1780-го года[3].
В 1771 году Александр Петрович Сумароков написал стихотворение-обращение «Ко Степану Фёдоровичу Ушакову», посвящённое смерти Разумовского[4]
Напишите отзыв о статье "Ушаков, Степан Фёдорович"
Примечания
- ↑ [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=127582 Половцов (biografija.ru)]
- ↑ Мировой альманах фактов: 2008 // гл.ред. К. А. Чистяков, — М: РИППОЛ классик, 2008, С. 685/ISBN 978-5-386-00392-0
- ↑ [serdyukov-vp.ru/governor/governers/ushakov С.Ф.Ушаков | Губернатор Ленинградской области Валерий Сердюков]. serdyukov-vp.ru. Проверено 11 февраля 2016.
- ↑ [www.rupoem.ru/sumarokov/puschennoe-toboj-pismo.aspx#puschennoe-toboj-pismo.a1А.П. Сумароков «Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия.» Ленинград: Советский писатель, 1957.]
Ссылки
- Ушаков, Степан Федорович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи о политическом деятеле Российской империи. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о писателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Ушаков, Степан Фёдорович
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
