Ушедшие

Ушедшие
おくりびと
Жанр	драма музыкальный
Режиссёр	Ёдзиро Такита
Продюсер	Тосиаки Накадзава Итиро Нобукуни Тосихиса Ватаи
Автор сценария	Кундо Кояма
В главных ролях	Масахиро Мотоки Рёко Хиросуэ
Оператор	Такэси Хамада
Композитор	Дзё Хисаиси
Кинокомпания	Amuse Soft Entertainment, Asahi Shimbunsha, Dentsu, Departures Film Partners, Mainichi Broadcasting System (MBS), Sedic, Shochiku Company, Shogakukan, TBS Radio & Communications, Tokyo Broadcasting System (TBS)
Длительность	130 мин
Сборы	69,9 млн $
Страна	Япония Япония
Язык	японский
Год	2008
IMDb	ID 1069238
Выход фильма «Ушедшие» (оригинальное название — おくりびと)

К:Фильмы 2008 года

«Ушедшие» (яп. おくりびと Окурибито - досл. «провожающие») — японский фильм 2008 года, снятый режиссёром Ёдзиро Такитой. Картина была удостоена премии «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке в 2008 году, а также ряда других наград.

Культурный фон

Сюжет постороен вокруг того, что по японской традиции лица, оказывающие похоронные услуги, имеют очень низкий социальный статус. В древние времена этим занимались эта — практически неприкасаемые люди, находящиеся в самом низу сложившихся сословных отношений феодальной Японии. Обыкновенно процедура/ритуал похорон производится близкими родственниками. К служащим же похоронных бюро, которые в основной массе являются потомками эта — буракумин, относятся как к сборщикам умерших в канаве бомжей. Тема фильма, чрезвычайно графичного, о том, как талантливый человек — владелец и руководитель похоронного бюро Сёэй Сасаки (Цутому Ямадзаки) — превращает столь непрестижный бизнес в уважаемое искусство.

Сюжет

Главный герой фильма — виолончелист Дайго Кобаяси (Масахиро Мотоки) в одночасье теряет смысл жизни после роспуска оркестра в котором он работал и которому посвящал всего себя без остатка. Поскольку карьера профессионального музыканта не удалась, он решает продать свою виолончель, которую недавно приобрёл в рассрочку за огромные деньги, и вернуться вместе со своей женой к себе на родину в город Саката (префектура Ямагата), чтобы начать жизнь заново с чистого листа. Его жена Мика (Рёко Хиросуэ), видя отчаяние супруга, пытается всячески его поддержать.

В местной газете Дайго находит объявление «Агентства НК», которое ищет сотрудника без опыта работы на короткий рабочий день для «помощи в путешествиях». Совершенно не подозревая об истинной деятельности фирмы, он идёт на собеседование, считая, что это работа в турагентстве. Руководитель агентства с подозрительной легкостью принимает Дайго на работу (далее по сюжету становится ясно, что особого наплыва претендентов на работу быть не могло). Однако, во время собеседования всплывает, что в объявление о найме вкралась досадная ошибка. Заголовок объявления неправильно набрали, а «НК» — это аббревиатура, означающая «положение во гроб» (яп. 納棺 нокан), и в его обязанности вменяется помогать «ушедшим на тот свет». Дайго обескуражен сложившейся ситуацией, но сумма оплаты, похоже превышающая самые смелые ожидания, была названа до того, как он понял чем занимается фирма. Он принимает предложение, но вернувшись домой, не может признаться супруге, какой работой будет заниматься, и, пытаясь скрыть правду, расплывчато намекает, что фирма занимается церемониями.

В первый день работы Дайго сталкивается с тем, что ему нужно играть роль покойника в DVD-инструкции по процедуре положения во гроб. Однако, настоящим кошмаром становится его первый же выезд с боссом на подготовку к поминальному обряду: чистка одежды и наложение грима на тело пожилой женщины, которая умерла дома в одиночестве и которую обнаружили только через две недели. С трудом преодолевая отвращение и сдерживая подступающую рвоту от вида и запаха её разлагающегося тела, но помня о приличных деньгах, которые платят в конце каждого дня, Дайго шаг за шагом осваивает свою новую профессию. За недюжинный профессионализм и чувство такта, родные и близкие покойных испытывают уважение и признательность к работникам «Агентства НК». Дай восхищен мастерством своего начальника и начинает чувствовать удовлетворение от своей работы. В это время Мика находит в ящике его стола DVD-учебник и просит мужа отказаться от такой «отвратительной профессии». Дайго, однако, отказывается уйти, и его жена, всегда и во всем поддерживавшая его и впервые за время их совместной жизни возразившая мужу, покидает его и возвращается к родителям. И его старый школьный друг Ямасита (Тэтта Сугимото), считавший, что Дайго по-прежнему играет на виолончели в оркестре, узнав о новой профессии товарища, начинает его избегать.

Совершенно раздавленный этим, Дайго решает уволиться, но после откровенной беседы с директором агентства, переосмысливает происходящее и остается, ощущая необъяснимую и невиданную, до этого момента в жизни, свободу. Спустя несколько месяцев, к уже совершенно осоловевшему от холостяцкой жизни герою, возвращается его жена Мика. Оказывается, она ждет ребенка и не хочет, чтобы тот рос без отца, поэтому ещё раз просит его найти другой источник дохода. В эту минуту звонит телефон и менеджер агентства сообщает ему о новом задании — мать Ямаситы, Цуяко (Кадзуко Ёсиюки), которая владела местной баней, умерла. После этого, перед Ямаситой, его семьёй и своей собственной женой, Дайго готовит тело Цуяко к погребению и зарабатывает уважение и понимание всех присутствующих. Больше никто не упрекает Дая его профессией, шаг за шагом он постигает мастерство «провожающего», супруга ждет ребенка и, казалось, что жизнь наладилась, но…

На имя умершей два года назад матери Дайго приходит телеграмма, извещающая о смерти давным-давно бросившего семью отца. Дай в полном смятении: он тяжело перенес развод родителей и не простил отцу его предательства. Ведь именно отец был важнейшим человеком его детства, но лица которого он не мог вспомнить все эти годы, как ни старался. Решив, что смерть в одиночестве слишком малое наказание для отца за его проступок, Дайго отказывается ехать. Офис-менеджер Уэмура пытается его уговорить и рассказывает о своей жизни: когда-то давно она тоже бросила семью ради мимолетной влюбленности. Услышав об этом, Дай приходит в бешенство. Он не понимает, как можно быть настолько безответственными родителями, но приехавшая к нему на работу Мика все же уговаривает его поехать и проводить отца в последний путь. Зайдя в маленькую комнатку, в которой старик провел свои последние дни, Дайго замечает, что он оставил после себя только картонную коробку, несмотря на то, что прожил более 70 лет. Человека, лежащего на тюфяке он не знает, ведь лицо отца он до сих пор вспомнить не может. Работники местного похоронного бюро приходят, чтобы забрать тело, но Дай решает лично положить во гроб своего отца. Когда он кладёт его во гроб, Дайго находит «камень-письмо», которое он дал своему отцу, когда был маленьким. «Камень-письмо» было сжато в руках отца. Найдя неопровержимое доказательство, Дай впервые дает волю чувствам и прижимает «камень-письмо» к утробе Мики.

В ролях

• Масахиро Мотоки — Дайго Кобаяси
• Рёко Хиросуэ — Мика Кобаяси
• Кадзуко Ёсиюки — Цуяко Ямасита, хозяйка сэнто
• Цутому Ямадзаки — Сёэй Сасаки, президент Агентства НК
• Кимико Ё — Юрико Уэмура, сотрудник Агентства НК
• Такаси Сасано — Сёкити Хирата, постоянный клиент сэнто Цуяко
• Тэтта Сугимото — Ямасита, сын Цуяко, старый школьный товарищ Дайго
• Тору Минэгиси — Тосики Кобаяси, отец Дайго
• Таро Исида — господин Сонэдзаки, владелец оркестра

Награды

• 2008 — Приз зрительских симпатий Гавайского кинофестиваля (Ёдзиро Такита)
• 2008 — Grand Prix des Amériques Монреальского кинофестиваля (Ёдзиро Такита)
• 2009 — премия «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке
• 2009 — премия Asian Film Awards лучшему актеру (Масахиро Мотоки)
• 2009 — 10 премий Японской киноакадемии: лучший фильм, лучший режиссёр (Ёдзиро Такита), лучший сценарий (Кундо Кояма), лучший актер (Масахиро Мотоки), лучший актер второго плана (Цутому Ямадзаки), лучшая актриса второго плана (Кимико Ё), лучшая операторская работа (Такэси Хамада), лучший монтаж (Акимаса Кавасима), лучшее освещение (Хитоси Такая), лучший звук (Сатоси Одзаки, Осаму Онодэра)
• 2009 — две премии «Майнити»: лучший фильм, лучший звук (Сатоси Одзаки)
• 2009 — премия журнала «Кинэма Дзюмпо» за лучший фильм 2008 года.
• 2009 — Приз зрителей за лучший повествовательный фильм на кинофестивале в Палм-Спрингс (Ёдзиро Такита)
• 2009 — три премии «Золотой петух»: лучший фильм, лучший режиссёр и лучший актёр (Масахиро Мотоки)
• 2010 — премия Hong Kong Film Awards за лучший азиатский фильм

Ссылки

• «Ушедшие» (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.allmovie.com/movie/v468277 Ушедшие] (англ.) на сайте allmovie

Отрывок, характеризующий Ушедшие

– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.


3 го марта во всех комнатах Английского клуба стоял стон разговаривающих голосов и, как пчелы на весеннем пролете, сновали взад и вперед, сидели, стояли, сходились и расходились, в мундирах, фраках и еще кое кто в пудре и кафтанах, члены и гости клуба. Пудренные, в чулках и башмаках ливрейные лакеи стояли у каждой двери и напряженно старались уловить каждое движение гостей и членов клуба, чтобы предложить свои услуги. Большинство присутствовавших были старые, почтенные люди с широкими, самоуверенными лицами, толстыми пальцами, твердыми движениями и голосами. Этого рода гости и члены сидели по известным, привычным местам и сходились в известных, привычных кружках. Малая часть присутствовавших состояла из случайных гостей – преимущественно молодежи, в числе которой были Денисов, Ростов и Долохов, который был опять семеновским офицером. На лицах молодежи, особенно военной, было выражение того чувства презрительной почтительности к старикам, которое как будто говорит старому поколению: уважать и почитать вас мы готовы, но помните, что всё таки за нами будущность.
Несвицкий был тут же, как старый член клуба. Пьер, по приказанию жены отпустивший волоса, снявший очки и одетый по модному, но с грустным и унылым видом, ходил по залам. Его, как и везде, окружала атмосфера людей, преклонявшихся перед его богатством, и он с привычкой царствования и рассеянной презрительностью обращался с ними.
По годам он бы должен был быть с молодыми, по богатству и связям он был членом кружков старых, почтенных гостей, и потому он переходил от одного кружка к другому.
Старики из самых значительных составляли центр кружков, к которым почтительно приближались даже незнакомые, чтобы послушать известных людей. Большие кружки составлялись около графа Ростопчина, Валуева и Нарышкина. Ростопчин рассказывал про то, как русские были смяты бежавшими австрийцами и должны были штыком прокладывать себе дорогу сквозь беглецов.
Валуев конфиденциально рассказывал, что Уваров был прислан из Петербурга, для того чтобы узнать мнение москвичей об Аустерлице.