Уэбб, Нил

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Уэбб Нил»)
Перейти к: навигация, поиск
Нил Уэбб
Общая информация
Полное имя Нил Джон Уэбб
Родился 30 июля 1963(1963-07-30) (60 лет)
Рединг, Англия
Гражданство Англия
Рост 183 см
Позиция полузащитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру игрока
Карьера
Клубная карьера*
1980—1982 Рединг 72 (22)
1982—1985 Портсмут 123 (34)
1985—1989 Ноттингем Форест 146 (47)
1989—1992 Манчестер Юнайтед 75 (8)
1992—1996 Ноттингем Форест 30 (3)
1994   Суиндон Таун 6 (0)
1996 Гримсби Таун 4 (1)
1996—1997 Олдершот Таун 29 (6)
1980—1997 Всего за карьеру 485 (121)
Национальная сборная**
1985—1986 Англия (до 21) 3 (0)
1987—1992 Англия 26 (4)
1990—1992 Англия (B) 4 (0)
Тренерская карьера
1997 Уэймут

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Нил Джон Уэ́бб (англ. Neil John Webb; родился 30 июля 1963 года в Рединге) — английский футболист, выступавший на позиции полузащитника. В настоящее время — комментатор и ведущий на телевидении.





Футбольная карьера

В 1979 году, после окончания школы, Уэбб перешёл в местный клуб «Рединг», а в феврале 1980 года сыграл свой первый матч за основной состав. Он стал самым молодым игроком в истории «Рединга», которому удалось забить гол. В июле 1982 года Уэбб перешёл в «Портсмут», где сразу стал игроком основы, и в первом же сезоне помог клубу выйти во Второй дивизион («Портсмут» выиграл чемпионский титул в Третьем дивизионе). В следующие два сезона «Портсмут» удачно выступал во Втором дивизионе, хотя и не смог выйти в Первый дивизион.

В 1985 году главный тренер «Ноттингем Форест» Брайан Клаф выплатил «Портсмуту» £250 000[1] за переход Уэбба. Выступая за «красных», Уэбб подтвердил свой высокий класс полузащитника. В 1989 году он выиграл Кубок Футбольной лиги. К этому времени он стал игроком основы в сборной Англии. Уэбб был одним из игроков «Ноттингема», воочию наблюдавших трагедию на Хиллсборо в первые минуты полуфинального матча Кубка Англии против «Ливерпуля». Впоследствии Уэбб сыграл в перенесённом матче на «Олд Траффорд», победу в котором одержал «Ливерпуль» со счётом 3:1.

Летом 1989 года Нил Уэбб перешёл в «Манчестер Юнайтед» за £1,5 млн, отличившись забитым голом в своём дебютном матче за «Юнайтед» против «Арсенала».[1] Проведя несколько игр за «Юнайтед», Уэбб получил разрыв ахиллова сухожилия в матче между сборными Англии и Швеции. Наблюдатели отмечают, Уэбб так и не смог полностью восстановиться этой травмы, сильно сбавил в классе и начал испытывать проблемы с весом.[2] Однако он всё ещё оставался хорошим полузащитником и был включён в состав сборной Англии на чемпионат мира 1990 года. Также он выиграл Кубок Англии, Кубок обладателей кубков и Кубок Лиги с «Манчестер Юнайтед».

В переигровке финала Кубка Англии 1990 года он запомнился своим голевым пасом на 45 метров на Ли Мартина, забившего победный для «Юнайтед» гол. Однако, из-за травм Уэбба и конкуренции со стороны других полузащитников вроде Пола Инса и Брайана Робсона, его возможности выступления на «Олд Траффорд» были ограничены. В ноябре 1992 года он вернулся в «Ноттингем Форест».

Нил Уэбб стал 1000-м футболистом, получившим вызов и сыгравшим за сборную Англии.

Вернувшись в «Ноттингем Форест», Уэбб не смог завоевать себе место в основном составе. В сезоне 1995/96 он отправился в аренду в «Рединг», а летом 1996 года покинул «Форест», подписав контракт с «Гримсби Таун». Затем в том же году он перешёл в «Олдершот Таун», за который провёл 36 матчей и забил 6 голов в Истмийской лиге, а в 1997 году перешёл в клуб «Уэймут» в качестве играющего тренера.

По итогам голосования, проведённого на сайте клуба, Уэбб был включён в состав лучших 11 игроков «Рединга» за всю историю.[3]

Тренерская карьера

После завершения карьеры игрока Уэбб работал тренером в клубе «Уэймут» с июня по декабрь 1997 года. В 2001 году он недолгое время тренировал клуб «Рединг Таун».

Дальнейшая жизнь

После ухода из «Рединга» Уэбб иногда продавал программы матчей на стадионе «Мадейски».

После завершения карьеры Уэбб работал корреспондентом на канадском кабельном телеканале The Score Television Network, участвуя в передачах о спорте и футболе. Он и сейчас работает там, каждое воскресенье комментируя события в английской Премьер-лиге и мировом футболе. Также Нил работал почтальоном, а затем в клубе «Чарльтон Атлетик». В последнее время он работал на холодильном складе, а также в транспортной компании. Он является регулярным гостем на радио Talksport.

Личная жизнь

Бывшая жена Нила, Шелли Уэбб, стала телеведущей и брала интвервью у жён реальных футболистов, а затем написала книгу «Жёны футболистов» (Footballers' Wives). У Нила и Шелли двое сыновей: Люк и Джош, причём оба играют в футбол; Люк — за «Херефорд Юнайтед», а Джош — за «Фарнборо». Люк Уэбб ранее выступал за молодёжный состав «Арсенала», а Джош — за молодёжный состав «Рединга».

Достижения

Ноттингем Форест

Манчестер Юнайтед

Напишите отзыв о статье "Уэбб, Нил"

Примечания

  1. 1 2 [www.soccerbase.com/players_details.sd?playerid=8366 Neil Webb] (англ.). Soccerbase.com. [www.webcitation.org/66iwcJl9U Архивировано из первоисточника 6 апреля 2012].
  2. Rice, X. 2004. [observer.guardian.co.uk/osm/story/0,,1210206,00.html When the music stops: Part 1]. The Observer
  3. [www.readingfc.premiumtv.co.uk/page/News/NewsDetail/0,,10306~702820,00.html Revealed - The Royals' best-ever XI] (англ.). ReadingFC.co.uk.

Ссылки

  • [www.englandstats.com/playerreport.php?pid=1030 Профиль выступлений за сборную Англии] на EnglandStats.com  (англ.)


Отрывок, характеризующий Уэбб, Нил

Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.