Уэда, Бин

Бин Уэда
яп. 上田敏
Бин Уэда
Имя при рождении:	Янагимура Уэда
Псевдонимы:	Бин Уэда
Место рождения:	Токио, Япония
Место смерти:	Токио, Япония
Гражданство:	Япония Япония
Род деятельности:	поэт, литературный критик, переводчик
Годы творчества:	1899—1916
Направление:	хайку, синтайси
Жанр:	поэзия
Язык произведений:	японский
Дебют:	«Иисус» (1899)

Бин Уэда (яп. 上田敏, 30 октября 1874 года, Токио, Япония — 9 июля 1916 года, там же) — японский поэт, критик и переводчик. Настоящее имя — Янагимура Уэда (яп. 上田 柳村).

Биография

Янагимура Уэда родился 30 октября 1874 года в Токио, в Японии. В 80-х годах XIX века принимал активное участие в работе литературных обществ, сформировавшихся при Токийском императорском университете. Хорошо знал классическую японскую литературу. После смерти своего учителя Китамура Тококу в 1894 году, занял место редактора в журнале «Бунгакукай» («Литературный мир»). Во время учёбы в университете взял псевдоним Бин Уэда, выучил английский и французский языки, познакомился с европейской поэтической традицией. Завершил образование под руководством Лафкадио Хирна.

В первые годы после окончания университета выучил немецкий и итальянский языки, освоил латынь. Перевёл на японский язык произведения Роберта Браунинга, Данте Алигьери, Габриэля Россетти и Генриха Гейне. Принимал активное участие в литературной дискуссии, которая велась в столичной прессе в начале XX века.

Первым перевёл на японский язык произведения Шарля Бодлера и Габриэля Д’Аннунцио, а также европейских символиствов — Поля Верлена, Стефана Малларме, Жоржа Роденбаха, Эмиля Верхарна и Мориса Метерлинка. В 1905 году его переводы символистов были изданы отдельным сборником под названием «Звук прилива» (яп. 海潮音).

Итогом его переводческой деятельности стало распространение в японской поэзии «нового стиля» (синтайси), появившегося в эру Мэйдзи. Его любимыми поэтами были Шарль-Мари-Рене Леконт де Лиль, Жозе-Мария де Эредиа и Франсуа Коппе. Вклад Бина Уэды как самобытного поэта в истории японской литературы уступает его значению как переводчика.

В 1908 году он уехал учиться в Париж. После возвращения в Японию, получил место преподавателя в университете Киото. Два года спустя, принял должность советника на кафедре литературоведения в университете Кэйо.

Бин Уэда скоропостижно скончался 9 июля 1916 года в своей квартире в Токио, в возрасте 41 года. Причиной смерти была болезнь почек.

Ссылки

• [www.aozora.gr.jp/index_pages/person235.html Произведения Бина Уэды]. Аozora.gr.jp. — Стихи и переводы. Проверено 4 августа 2014.  (яп.)

Отрывок, характеризующий Уэда, Бин

Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.