У Ба Све

У Ба Све ဘဆွေ U Ba Swe<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Ба Све и его жена Ну Ну Све. 1950-е годы.</td></tr>
Премьер-министр Бирмы
12 июня 1956 — 25 февраля 1957
Предшественник:	У Ну
Преемник:	У Ну
Министр обороны Бирмы
март 1952 — 4 июня 1958
Генеральный секретарь Антифашистской лиги народной свободы
1947 — 1952
Президент Стабильной Антифашистской лиги народной свободы
1958 — 1964
Президент Социалистической партии Бирмы
1945 — 1964
Вероисповедание:	Буддизм-тхеравада
Рождение:	7 октября 1915(1915-10-07) Тавой, Британская Бирма
Смерть:	6 декабря 1987(1987-12-06) (72 года) Янгон, Мьянма
Супруга:	Ну Ну Све
Дети:	Най Нве Ба Све, Най Мьо Ба Све, Най Ки Ба Све, Най Тун Ба Све, Най Ей Ба Све, Най Бала Ба Све, Най Ньинт Ба Све, Най Пу Ба Све, Най Си Ба Све, Най Мин Ба Све.
Партия:	Антифашистская лига народной свободы
Образование:	Рангунский университет

У Ба Све, Ба Све, (бирм. ဘဆွေ, англ. U Ba Swe, 7 октября 1915, Тавой, Британская Бирма — 6 декабря 1987, Рангун, Мьянма) — бирманский государственный и политический деятель, премьер-министр Бирмы в 1956 — 1957 годах.

Биография

Политическая карьера

У Ба Све родился 7 октября 1915 года на юге колонии Британская Бирма в районе города Тавой (с 1948 года — центр области Тенассерим, Нижняя Бирма) в семье крупного торговца. В 1936 году поступил в Рангунский университет, где стал активистом студенческих организаций и некоторое время занимал пост редактора журнала «Овей» («Крик павлина»), издаваемого Студенческим союзом университета. Во время учёбы вступил в националистическую организацию «Добама асиайон», известную как партия такинов и выступавшую за независимость Бирмы от Великобритании. В декабре 1938 года, во время волны общенациональных забастовок и демонстраций, получивших название «Революция 1300 года», Ко Ба Све вместе с другим студенческим лидером Ба Хейном был арестован за организацию кампании солидарности с рабочими нефтепромыслов. В 1939 году Ба Све стал одним из основателей и лидеров Народно-революционной партии Бирмы, ставшей позднее основой Социалистической партии, в 1944 году вошедшей в состав Антифашистской лиги народной свободы (АЛНС). В 1945 году он стал президентом Социалистической партии. У Ба Све руководил антияпонским движением сопротивления в южных районах страны, был одним из организаторов операций по освобождению Рангуна и в 1947 году, когда социалисты заняли ведущие позиции в Антифашистской лиге народной свободы, был избран её Генеральным секретарём. С 1948 года он так же занимал пост президента Конгресса профсоюзов Бирмы. В 1949 году У Ба Све был одновременно назначен комиссаром области Иравади и на этом посту проводил политику продвижения членов своей партии в местную администрацию и в отделения Лиги.

Лидер социалистов

В 1950 году социалисты добились отставки министра иностранных дел Бирмы Е Мауна и вошли в правительство, однако лидеры партии пока отказались занять министерские посты. Социалистическая партия под руководством У Ба Све и У Чжо Нейна, в основном контролировавшая местную администрацию, обеспечила победу АЛНС на парламентских выборах 1952 года и утвердила свои позиции как ведущая политическая сила страны. В том же году У Ба Све был избран вице-президентом Антифашистской лиги народной свободы и в марте того же года вошёл в правительство У Ну в качестве министра обороны, отдав У Чжо Нейну пост Генерального секретаря Лиги. И. В. Можейко и А. Н. Узянов отмечали:

Именно с этими двумя социалистами У Ну делил власть в последующие годы, и именно они направляли в основном политику Бирманского Союза. Остальные министры кабинета были либо социалистами, подчинявшимися более У Ба Све, чем У Ну, либо лично близкими У Ну политиками.

На парламентских выборах в апреле 1956 года, когда позиции АЛНС пошатнулись, У Ба Све был уверенно избран в парламент от Рангуна вместе с У Ну и У Чжо Нейном. Снижение популярности Лиги вызвало добровольную отставку У Ну с поста премьер-министра. Получив от руководства АЛНС «отпуск» на один год, У Ну 5 июня 1956 года покинул пост, оставшись председателем Лиги .

Премьер-министр

12 июня 1956 года состоялась официальная церемония назначения министра обороны У Ба Све на пост премьер-министра Бирмы. В сформированном им правительстве он сохранил пост министра обороны, другие лидеры Соцпартии — У Чжо Нейн и Такин Тин стали заместителями премьера. Вместе с третьим заместителем, шанским князем Сао Кун Чо, они заняли ключевые министерские посты: национальной экономики, иностранных дел и социальных служб.

С первых дней деятельность правительства была осложнена конфликтом У Чжо Нейна с У Ну и расколом Социалистической партии на враждующие фракции «образованных» во главе с тем же У Чжо Нейном, и «необразованных» во главе с Такин Тином. В начале 1957 года, когда У Ну находился с неофициальным визитом на Цейлоне, где отмечалось 2500-летняя годовщина со дня рождения Будды, фракция У Чжо Нейна на узком совещании приняла решение не возвращать У Ну пост премьер-министра, оставив его только председателем АЛНС. Лидеры «необразованных» социалистов тут же сообщили об этом У Ну и тот заявил о намерении немедленно вернуться на пост. С помощью фракции Такин Тина был собран парламент, утвердивший отставку У Ба Све и возвращение У Ну к власти. 17 января 1957 года правительство У Ба Све заключило с Советским Союзом соглашение о строительстве Технологического института и гостиницы в Рангуне, а также больницы в Таунджи. СССР предлагал построить «подарочные объекты» безвозмездно, однако вернувшееся к власти правительство У Ну не пошло на эти условия и стало оплачивать строительство поставками бирманского риса. У Ба Све с делегацией посетил Китайскую Народную республику 10-18 декабря 1957 года

Закат карьеры

У Ба Све вновь занял пост заместителя премьер-министра и министра обороны и тут же отправился в Тенассерим для реорганизации местных отделении Соцпартии. Это вызвало у У Ну, потерявшего всякое доверие к У Ба Све и У Чжо Нейну, подозрение в том, что социалисты при поддержке армии готовят государственный переворот .

29 января 1958 года была созвана III Всебирманская конференция АНЛС, первая в истории независимой Бирмы. На ней стало открытым противостояние между У Ба Све, намеревавшимся занять пост Генерального секретаря Лиги, и У Ну, прочившего на это место одного из лидеров «необразованных» социалистов Такин Чжо Дуна. Стороны достигли компромисса: Такин Чжо Дун занял пост только на полтора месяца, а У Ну публично объявил построение социализма целью Лиги. Но в апреле конфликт обострился: после того, как контролировавшаяся социалистами полиция Рангуна провела облавы и аресты, отправив в тюрьму 19 сторонников «необразованных», У Ну, не информирую У Ба Све и У Чжо Нейна, отправил в отставку министра внутренних дел. Через два дня, 27 апреля 1958 года, было решено разделить Антифашистскую лигу народной свободы. 4 июня 1958 года У Ба Все и У Чжо Нейн покинули правительство У Ну, а затем, используя большинство в Высшем совете АНЛС распустили Исполком Лиги и исключили из неё премьер-министра и его сторонников. Новым президентом АЛНС был избран У Ба Све. В ответ У Ну и Такин Чжо Дун исключили из Лиги У Ба Све и У Чжо Нейна, обвинив их в нарушении устава Лиги. Антифашистская лига народной свободы раскололась на «Стабильную АЛНС» (Stable AFPFL, Tee-myae) во главе с У Ба Све и «Чистую АЛНС» (Clean AFPFL, Thant-shin Fa-sa-pa-la) во главе с У Ну .

Социалистам во главе с У Ба Све не удалось прийти к власти, несмотря на популярность их лидера в офицерской среде — У Ну в октябре передал власть главнокомандующему Не Вину. Проведённые в феврале 1960 года парламентские выборы показали падение влияния Стабильной Лиги, лидеры которой, в том числе, и У Ба Све не были избраны в парламент.

У Ба Све не был арестован во время переворота 2 марта 1962 года, так как военные считали его политиком, утратившим своё влияние — «мёртвым тигром». В 1963 году он был арестован, но летом того же года освобождён и участвовал в переговорах с Революционным советом. После принятия закона «О защите национальной солидарности» с 28 марта 1964 года У Ба Све и У Чжо Нейн согласились войти в Партию бирманской социалистической программы вместе с «Стабильной лигой», однако их позиция не вызвала доверия Революционного совета и оба были отправлены в тюрьму. 27 октября 1966 года У Ба Све был освобожден вместе со своим бывшим соперником У Ну . В тот же день оба политика были доставлены в резиденцию Революционного совета, где генерал Не Вин предложил им возможность выехать за рубеж для «медицинского обследования». Однако У Ба Све не воспользовался этим шансом покинуть страну. Он продолжил сотрудничество с военными властями и 2 декабря 1968 года У Ба Све вошёл в состав Консультативного совета, призванного нащупать пути к национальному примирению и консолидации политических сил страны. Однако этот политический проект провалился, в мае 1969 года совет был распущен и У Ба Све больше не появлялся на политической арене.

У Ба Све скончался 6 декабря 1987 года в Рангуне.

Семья

В 1942 году У Ба Све женился на Ну Ну Све, дочери У Хлана Пу, владельца горнопромышленного предприятия в Палау. Они имели девять детей:

• Най Нве Ба Све (Nay Nwe Ba Swe);
• Най Мьо Ба Све (Nay Myo Ba Swe);
• Най Ки Ба Све (Nay Kyi Ba Swe);
• Най Тун Ба Све (Nay Tun Ba Swe);
• Най Ей Ба Све (Nay Yee Ba Swe);
• Най Бала Ба Све (Nay Bala Ba Swe);
• Най Ньинт Ба Све (Nay Nyunt Ba Swe);
• Най Пу Ба Све (Nay Phoo Ba Swe);
• Най Си Ба Све (Nay Si Ba Swe);
• Най Мин Ба Све (Nay Min Ba Swe).

Литература

• У Ба Све // Советская историческая энциклопедия. — М.: Государственное научное издательство "Советская энциклопедия", 1973. — Т. 14.
• Ба Све (Биографическая справка) // Ежегодник Большой советской энциклопедии. — М., 1958. — С. 626.
• У Ба Све. Люди и события. // Новое время. — М., 1956. — Вып. № 25.
• И. В. Можейко, А. Н. Узянов. История Бирмы (краткий очерк). — М.: АН СССР. Институт востоковедения. Издательство «Наука». Главная редакция восточной литературы, 1973.
• Бирма // Ежегодник Большой советской энциклопедии. — М., 1958.

Ссылки

• [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,862231,00.html BURMA: The Day of the Tiger] (англ.). TIME Magazine (Monday, June 18, 1956). Проверено 11 января 2013. [www.webcitation.org/6E0L2EZ2N Архивировано из первоисточника 28 января 2013].

Отрывок, характеризующий У Ба Све

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.


Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.