На пороге вечности
Поделись знанием:
К:Картины 1890 года
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
(перенаправлено с «У врат вечности»)
| |
| Винсент ван Гог | |
| На пороге вечности. 1890 | |
| Au seuil de l'Eternité | |
| Холст, масло. 80 × 64 см | |
| Музей Крёллер-Мюллер, Оттерло, Нидерланды | |
«На пороге вечности» (фр. Au seuil de l'Eternité; в другом переводе «У врат вечности», картина также известна под названием «Старик, опустивший голову на руки») — картина голландского живописца Винсента Ван Гога.
Содержание
История
Картина была написана в апреле—мае 1890 года на основе литографии 1882 года. По-видимому, первые наброски появились ещё раньше. В сентябре 1881 года в письме из Эттена (фр. Etten-Leur) своему брату Тео ван Гог пишет о нескольких сделанных им рисунках местных сельских жителей, в числе которых упоминает
|
старого больного крестьянина, сидящего на стуле перед очагом: он опустил голову на руки, а локтями уперся в колени[1]. | 
|
Это изображение не сохранилось. В 1882 году в Гааге он сделал ещё один вариант рисунка, который затем перевёл в литографию, на основе которой в 1890 году и была создана наиболее известная версия картины, в отличие от предыдущих написанная маслом. Кроме того, существует ещё поясной вариант изображения старика 1883 года, созданный ван Гогом под впечатлением стихотворения Томаса Мура «В ночной тишине», которое он цитирует в одном из писем того времени[2]. В настоящее время картина хранится в музее Крёллер-Мюллер в Нидерландах[3].
Напишите отзыв о статье "На пороге вечности"
Примечания
- ↑ [www.printdigital.ru/vangoghlit4.php В. Ван Гог. «Письма» (Эттен, апрель 1881 — декабрь 1881).]
- ↑ Н. А. Дмитриева. [vangogh-world.ru/dm-gaaga3.php «Человек и художник» — монография о Винсенте ван Гоге.]
- ↑ [www.kmm.nl/object/KM%20111.041/Sorrowing-old-man-At-Eternitys-Gate?artist=Vincent%20van%20Gogh%20(1853%20-%201890)&characteristic=&characteristic_type=Painting&van=1890&tot=1890&start=9&fromsearch=1 Treurende oude man ('At Eternity’s Gate') — Kröller-Müller Museum]
Литература
- Винсент ван Гог. Письма к брату Тео. — Санкт-Петербург: Азбука—классика, 2007. — ISBN 978-5-91181-478-6.
- Н. А. Дмитриева:. Винсент Ван Гог. Человек и художник. — Москва: Художник, 1980.
- 10.000 Meisterwerke der Malerei : von der Antike bis zum Beginn der Moderne. — Berlin: The Yorck Project, 2005. — ISBN 3936122202.
Ссылки
- [www.kmm.nl/object/KM%20111.041/Sorrowing-old-man-At-Eternitys-Gate?artist=Vincent%20van%20Gogh%20(1853%20-%201890)&characteristic=&characteristic_type=Painting&van=1890&tot=1890&start=9&fromsearch=1 Картина на сайте музея Кроллер-Мюллер]
- [www.vggallery.com/painting/p_0702.htm Страница о картине]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий На пороге вечности
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
