У неба есть мы

«У неба есть мы»
Сингл Ёлки и Змея с альбома Официальный альбом Олимпийских игр в Сочи 2014
Выпущен	1 января 2014 года
Формат	цифровая дистрибуция
Записан	2013 год
Жанр	Поп
Длительность	3:58
Продюсеры	Velvet Music
Автор песни	Антон Мишенин Евгений Бардаченко Андрей Беляев Андрей Шалимов
Лейбл	Velvet Music, Sochi2014
Хронология синглов Ёлки и Змея
«Лети, Лиза» (2013) «У неба есть мы» (2014) «Ты знаешь» (2014)

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«У неба есть мы» — сингл певицы Ёлки и Змея из группы Касты. Сингл является официальным гимном эстафеты Олимпийского Огня Сочи 2014. Автор музыки: Евгений Бардаченко. Клип на песню отсутствует. Песня пока не попала ни в один чарт.

Предыстория

Изначально песню «У неба есть мы» написали для эстафеты Олимпийского огня Сочи 2014. Ответственные за Олимпиаду и её открытие поручили такое важное дело одной из самых красивых, талантливых, главных певиц России — Ёлке и рэперу из группы Каста — Змею. Запись песни началась в конце 2013 года. Минусовку, тексты песни выпустили уже только в начале 2014 года.. Зимняя Олимпиада Сочи-2014 открылась 7 февраля 2014 года, когда на главном стадионе Олимпийских игр появится факел и зажжётся Олимпийский огонь. Уже сейчас началась эстафета Олимпийского огня, которая начала свой путь в Москве и которая станет самой продолжительной за всю историю зимних Олимпийских игр. Олимпийский факел «Сочи 2014» пронесут через 2900 населенных пунктов всех 83 субъектов нашей страны 14 тысяч факелоносцев во время Эстафеты Олимпийского огня.

О песне

Почётную миссию — исполнение Гимна Эстафеты Олимпийского огня «Сочи-2014» — доверили певице Ёлке и рэперу Змею из «Касты». Песня «У неба есть мы» была специально написана к этому знаменательному событию. Именно она будет сопровождать Эстафету на всем пути следования, в каждом из 2900 городов и населенных пунктов Гимн прозвучит во время празднования Эстафеты Олимпийского Огня и объединит мечты миллионов сердец по всей стране. Новый Гимн окрыляет своим жизнеутверждающим посылом — если объединиться в своих светлых мечтах и желаниях, если очень захотеть и поверить в их исполнение всем вместе — они обязательно начнут сбываться. Официальная песня Эстафеты «Сочи 2014» выражает стремление людей гордиться своей страной, объединившись под знаком пяти олимпийских колец. В создании музыкального символа Эстафеты приняли участие духовые и струнные квартеты, а также специально приглашенный детский хор. Знаменательно, что авторами Гимна стали совсем молодые ребята, которые выразили в своем произведении мысли целого поколения — желание меняться, быть вместе, объединяться, чтобы сделать мир лучше. Текст песни Гимна написали Андрей Беляев, Андрей Шалимов и Антон Мишенин (Змей из «Касты»), музыку — Евгений Бардаченко.

Премьера песни

В программе «Вечерний Ургант» состоялась премьера песни «У неба есть мы», которая стала официальным гимном эстафеты олимпийского огня «Сочи 2014»!

Список композиций

• Цифровой сингл iTunes

1. «У неба есть мы» — 3:58

Участники записи

• Ёлка — вокал, бэк-вокал
• Змей — вокал, автор слов
• Velvet Music — продюсерский центр
• Sochi2014 — музыкальный лейбл Олимпиады Sochi 2014.
• Евгений Бардаченко — автор музыки
• Андрей Беляев — автор слов
• Андрей Шалимов — автор слов

История релиза

Регион	Дата	Формат	Лейбл
СНГ	2 января 2014	Радиоротация	Velvet Music
Россия	1 января 2014	Цифровая дистрибуция	Velvet Music

Ссылки

• [itunes.apple.com/ru/album/oficial-nyj-al-bom-olimpijskih/id797526673 Официальный Олимпийский альбом Сочи 2014 на iTunes]

Отрывок, характеризующий У неба есть мы

Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.
Пройдя Крымский брод, пленные двигались по нескольку шагов и останавливались, и опять двигались, и со всех сторон экипажи и люди все больше и больше стеснялись. Пройдя более часа те несколько сот шагов, которые отделяют мост от Калужской улицы, и дойдя до площади, где сходятся Замоскворецкие улицы с Калужскою, пленные, сжатые в кучу, остановились и несколько часов простояли на этом перекрестке. Со всех сторон слышался неумолкаемый, как шум моря, грохот колес, и топот ног, и неумолкаемые сердитые крики и ругательства. Пьер стоял прижатый к стене обгорелого дома, слушая этот звук, сливавшийся в его воображении с звуками барабана.
Несколько пленных офицеров, чтобы лучше видеть, влезли на стену обгорелого дома, подле которого стоял Пьер.
– Народу то! Эка народу!.. И на пушках то навалили! Смотри: меха… – говорили они. – Вишь, стервецы, награбили… Вон у того то сзади, на телеге… Ведь это – с иконы, ей богу!.. Это немцы, должно быть. И наш мужик, ей богу!.. Ах, подлецы!.. Вишь, навьючился то, насилу идет! Вот те на, дрожки – и те захватили!.. Вишь, уселся на сундуках то. Батюшки!.. Подрались!..