У последней инстанции

Достопримечательность

У последней инстанции

«У последней инстанции» (нем. Zur letzten Instanz, «Цур ле́тцтен инста́нц») — один из старейших ресторанов в центре Берлина. В XVI веке на этом месте в жилом доме у городской стены открылось питейное заведение, которое за свою историю сменило несколько названий. Современный комплекс строений на Вайзенштрассе был восстановлен после Второй мировой войны и находится по охраной государства как памятник архитектуры.

Описание

Здание ресторана у городской стены впервые документально упомянуто в 1561 году. Питейное заведение на первом этаже здания в 1621 году открыл конюх курфюрста. Улица Вайзенштрассе находится в Монастырском квартале. Рядом с питейным заведением вплоть до начала XIX века находился так называемый Бычий угол, ограниченный городской стеной и улицей Штихштрассе, куда мясники сгоняли скот на ночь или на убой. В домах на улице Вайзенштрассе проживало по 2-3 семьи.

В 1715 году владельцы трактира назвали его «У пивнушки под колокольным звоном», поскольку в том же году на соседней приходской церкви установили колокола. В начале XX века трактир часто менял хозяев и название. Современное название «У последней инстанции» заведение на Вайзенштрассе приобрело только в 1924 году благодаря своему владельцу Г. Гофману. Таким образом, говорить о том, что «У последней инстанции» является самым старым трактиром Берлина, не совсем корректно, поскольку утверждение справедливо только для находившегося здесь предприятия, но не для его названия. Берлинский ресторан «Старый лесной кабачок» (нем. Alte Waldschänke) в районе Тегель носит своё название непрерывно с 1650 года. «У последней инстанции» обязан своим названием зданию суда, открывшемуся в том же году на Новой Фридрихштрассе, современной Литтештрассе. По легенде два крестьянина вели долгую и безуспешную судебную тяжбу, но сумели заключить мировое соглашение только за пивом в трактире, выступившем, так сказать, в качестве последней инстанции. В эпоху ГДР в том здании суда работал Верховный Суд ГДР, то есть, действительно последняя инстанция.

Здание трактира получило во Вторую мировую войну серьёзные повреждения, тем не менее, городские власти считали целесообразным его восстановить. В ноябре 1961 года город принял решение об открытии ресторана ввиду его значения как туристической достопримечательности. Для увеличения количества посадочных мест старое здание трактира было объединено с соседними домами, образовав единый архитектурный ансамбль. Ресторан «У последней инстанции» открылся вновь в январе 1963 года. В современном ресторане работают три зала на 120 гостей, а также гостиница на 8 номеров и двухкомнатная квартира его хозяина.

В 1973 году ресторан выступил местом съёмок нескольких сцен фильма «Семнадцать мгновений весны»: ужин пастора Шлага и Штирлица, отдых Штирлица в ресторане с кружкой пива, после того как он оторвался от «хвоста» агентов Мюллера. По сценарию фильма он назывался «Грубый Готлиб». Ресторан «У последней инстанции» также упоминается в романе «Майор Вихрь».

Несмотря на то, что от оригинальных интерьеров 1920-х годов в современном ресторане сохранилось немного, ресторан даёт достойное представление о культуре староберлинских трактиров. Вновь была установлена изразцовая печь, на которой по преданиям сидел даже Наполеон. 24 февраля 2003 года ресторан «У последней инстанции» в ходе государственного визита посетил президент Франции Жак Ширак в сопровождении федерального канцлера Герхарда Шрёдера. Ресторан располагает также пивным садом на 50 мест с видом на оставшиеся элементы древней городской стены. Оригинально оформлено и меню ресторана, предлагающее краткие байки о судебных спорах между соседями на берлинском диалекте с упоминанием предлагаемых блюд. Названия блюд также имеют отношение к судопроизводству, например, фрикадельки «Перерыв в судебном заседании», жареная телячья печень «Перекрёстный допрос» или филе трески «Судебная ошибка».

Литература

• Benedikt Goebel: Der Umbau Alt-Berlins zum modernen Stadtzentrum. Planungs-, Bau- und Besitzgeschichte des historischen Berliner Stadtkerns im 19. und 20. Jahrhunderts. Verlagshaus Braun, Berlin 2003, ISBN 3-935455-31-3

Ссылки

• [www.zurletzteninstanz.de/ Официальный сайт]
• [luise-berlin.de/lexikon/mitte/z/zur_letzten_instanz.htm Ресторан «У последней инстанции» в словаре Луизенштадтского образовательного союза]
• [www.semenov-foundation.org/760.html Ресторан «У последней инстанции» на сайте Культурного фонда Юлиана Семёнова]
• [www.forbes.ru/stil-zhizni-slideshow/puteshestviya/81220-10-restoranov-proslavlennyh-geroyami-znamenityh-romanov/slide/6 Ресторан «У последней инстанции» на сайте forbes.ru]

Отрывок, характеризующий У последней инстанции

– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.