ФК «Манчестер Юнайтед» в сезоне 1970/1971

Манчестер Юнайтед
Сезон	1970/1971
Тренер	Уилф Макгиннесс (до 29 декабря 1970) сэр Мэтт Басби (с 29 декабря 1970)
Председатель	Луис Эдвардс
Стадион	Олд Траффорд
Первый дивизион	8-е
Кубок Англии	3 раунд
Кубок лиги	Полуфинал
Лучший бомбардир	Лига: Джордж Бест (18) Всего: Джордж Бест (21)
Макс. кол-во зрителей	59 523 против «Лидс Юнайтед» (15 августа 1970)
Мин. кол-во зрителей	32 068 против «Портсмута» (7 октября 1970)
Среднее кол-во зрителей	45 028
Основная форма Гостевая форма <td> Резервная форма ← 1969/70   …   1971/72 →

Сезон 1970/71 стал для «Манчестер Юнайтед» 69-м сезоном в Футбольной лиге и 26-м сезоном подряд в высшем дивизионе чемпионата Англии.

Перед началом сезона «Юнайтед» сыграл в Кубке Уотни, в котором принимали участие команды, забившие наибольшее количество голов в каждом из дивизионов Футбольной лиги предыдущего сезона и которые не принимали участия в еврокубках.

29 декабря 1970 года Уилф Макгиннесс был уволен с поста главного тренера из-за неудовлетворительных результатов команды. Его сменил сэр Мэтт Басби, вернувшийся к руководству командой до окончания сезона. Под руководством Басби команда завершила сезон на 8-м месте.

Кубок Уотни

Дата	Раунд	Соперник	Д / В	Счёт	Авторы голов за «Юнайтед»	Зрители
1 августа 1970	Раунд 1	Рединг	В	3:2	Чарльтон (2), Эдвардс	18 348
5 августа 1970	Полуфинал	Халл Сити	В	1:1 (доп. вр., 4:3 по пен.)	Лоу	34 007
8 августа 1970	Финал	Дерби Каунти	В	1:4	Бест	32 049

Первый дивизион

См. также: Футбольная лига Англии 1970/1971

Дата	Соперник	Д / В	Счёт	Авторы голов за «Юнайтед»	Зрители
15 августа 1970	Лидс Юнайтед	Д	0:1		59 523
19 августа 1970	Челси	Д	0:0		51 079
22 августа 1970	Арсенал	В	0:4		54 137
25 августа 1970	Бернли	В	2:0	Лоу (2)	29 442
29 августа 1970	Вест Хэм Юнайтед	Д	1:1	Фицпатрик	50 959
2 сентября 1970	Эвертон	Д	2:0	Бест, Чарльтон	51 220
5 сентября 1970	Ливерпуль	В	1:1	Кидд	52 542
12 сентября 1970	Ковентри Сити	Д	2:0	Бест, Чарльтон	48 912
19 сентября 1970	Ипсвич Таун	В	0:4		27 776
26 сентября 1970	Блэкпул	Д	1:1	Бест	46 647
3 октября 1970	Вулверхэмптон Уондерерс	В	2:3	Гоулинг, Кидд	38 629
10 октября 1970	Кристал Пэлас	Д	0:1		42 969
17 октября 1970	Лидс Юнайтед	В	2:2	Чарльтон, Фицпатрик	50 169
24 октября 1970	Вест Бромвич Альбион	Д	2:1	Кидд, Лоу	43 278
31 октября 1970	Ньюкасл Юнайтед	В	0:1		45 195
7 ноября 1970	Сток Сити	Д	2:2	Лоу, Сэдлер	47 553
14 ноября 1970	Ноттингем Форест	В	2:1	Гоулинг, Сартори	36 384
21 ноября 1970	Саутгемптон	В	0:1		30 202
28 ноября 1970	Хаддерсфилд Таун	Д	1:1	Бест	45 306
5 декабря 1970	Тоттенхэм Хотспур	В	2:2	Бест, Лоу	55 693
12 декабря 1970	Манчестер Сити	Д	1:4	Кидд	52 686
19 декабря 1970	Арсенал	Д	1:3	Сартори	33 182
26 декабря 1970	Дерби Каунти	В	4:4	Лоу (2), Бест, Кидд	34 068
9 января 1971	Челси	В	2:1	Гоулинг, Морган	53 482
16 января 1971	Бернли	Д	1:1	Астон	40 135
30 января 1971	Хаддерсфилд Таун	В	2:1	Астон, Лоу	41 464
6 февраля 1971	Тоттенхэм Хотспур	Д	2:1	Бест, Морган	48 965
20 февраля 1971	Саутгемптон	Д	5:1	Гоулинг (4), Морган	36 060
23 февраля 1971	Эвертон	В	0:1		52 544
27 февраля 1971	Ньюкасл Юнайтед	Д	1:0	Кидд	41 902
6 марта 1971	Вест Бромвич Альбион	В	3:4	Астон, Бест, Кидд	41 112
13 марта 1971	Ноттингем Форест	Д	2:0	Бест, Лоу	40 473
20 марта 1971	Сток Сити	В	2:1	Бест (2)	40 005
3 апреля 1971	Вест Хэм Юнайтед	В	1:2	Бест	38 507
10 апреля 1971	Дерби Каунти	Д	1:2	Лоу	45 691
12 апреля 1971	Вулверхэмптон Уондерерс	Д	1:0	Гоулинг	41 766
13 апреля 1971	Ковентри Сити	В	1:2	Бест	33 849
17 апреля 1971	Кристал Пэлас	В	5:3	Лоу (3), Бест (2)	39 146
19 апреля 1971	Ливерпуль	Д	0:2		44 004
24 апреля 1971	Ипсвич Таун	Д	3:2	Чарльтон, Бест, Кидд	33 566
1 мая 1971	Блэкпул	В	1:1	Лоу	29 857
5 мая 1971	Манчестер Сити	В	4:3	Бест (2), Чарльтон, Лоу	43 626

Итоговая турнирная таблица

№	Клуб	М	В	Н	П	МЗ	МП	СМ	О
7	Саутгемптон	42	17	12	13	56	44	1,273	46
8	Манчестер Юнайтед	42	15	11	15	65	66	0,985	43
9	Дерби Каунти	42	16	10	16	56	54	1,037	42

Кубок Англии

Дата	Раунд	Соперник	Д / В	Счёт	Авторы голов за «Юнайтед»	Зрители
2 января 1971	Раунд 3	Мидлсбро	Д	0:0		47 924
5 января 1971	Раунд 3. Переигровка	Мидлсбро	В	1:2	Бест	41 000

Кубок Футбольной лиги

Дата	Раунд	Соперник	Д / В	Счёт	Авторы голов за «Юнайтед»	Зрители
9 сентября 1970	Раунд 2	Олдершот	В	3:1	Бест, Кидд, Лоу	18 509
7 октября 1970	Раунд 3	Портсмут	Д	1:0	Чарльтон	32 068
28 октября 1970	Раунд 4	Челси	Д	2:1	Чарльтон, Бест	47 565
18 ноября 1970	Раунд 5	Кристал Пэлас	Д	4:2	Фицпатрик, Кидд (2), Чарльтон	48 961
16 декабря 1970	Полуфинал. Первый матч	Астон Вилла	Д	1:1	Кидд	48 889
23 декабря 1970	Полуфинал. Ответный матч	Астон Вилла	В	1:2	Кидд	63 000

Статистика игроков

Поз.	Имя	Лига		Кубок Англии		Кубок лиги		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Вр	Джимми Риммер	20	−33	2	−2	6	−7	28	−42
Вр	Алекс Степни	22	−33	0	0	0	0	22	−33
Защ	Фрэнсис Бернс	16+4	0	0	0	1+1	0	17+5	0
Защ	Иан Дональд	0	0	0	0	1	0	1	0
Защ	Тони Данн	35	0	2	0	5	0	42	0
Защ	Пол Эдвардс	29+1	0	1	0	2	0	32+1	0
Защ	Стив Джеймс	13	0	0	0	3+1	0	16+1	0
Защ	Томми О’Нил	1	0	0	0	0	0	1	0
Защ	Дэвид Сэдлер	32	1	2	0	5	0	39	1
Защ	Иан Юр	13	0	1	0	3	0	17	0
Защ	Вилли Уотсон	8	0	0	0	2	0	10	0
Защ	Тони Янг	0+1	0	0	0	0	0	0+1	0
ПЗ	Джон Астон-младший	19+1	3	0	0	3+1	0	22+2	3
ПЗ	Джордж Бест	40	18	2	1	6	2	48	21
ПЗ	Бобби Чарльтон	42	5	2	0	6	3	50	8
ПЗ	Пэт Креранд	24	0	2	0	1	0	27	0
ПЗ	Джон Фицпатрик	35	2	2	0	6	1	43	3
ПЗ	Вилли Морган	25	3	2	0	2	0	29	3
ПЗ	Карло Сартори	2+5	2	0	0	1	0	3+5	2
ПЗ	Нобби Стайлз	17	0	0	0	2	0	19	0
Нап	Алан Гоулинг	17+3	8	0+1	0	1	0	18+4	8
Нап	Брайан Кидд	24+1	8	2	0	6	5	32+1	13
Нап	Денис Лоу	28	15	2	0	4	1	34	16

В графе «Игры» указаны выходы в стартовом составе, после знака + указаны выходы на замену. В графе «Голы» после знака − указаны пропущенные мячи (для вратарей).
Матчи Кубка Уотни в статистику не включены.

Ссылки

• [www.stretfordend.co.uk/seasons/season1971.html Сезон 1970/71] на сайте StretfordEnd.co.uk  (англ.)

Отрывок, характеризующий ФК «Манчестер Юнайтед» в сезоне 1970/1971

В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.
Естественно, что для человека, не понимающего хода машины, при виде ее действия кажется, что важнейшая часть этой машины есть та щепка, которая случайно попала в нее и, мешая ее ходу, треплется в ней. Человек, не знающий устройства машины, не может понять того, что не эта портящая и мешающая делу щепка, а та маленькая передаточная шестерня, которая неслышно вертится, есть одна из существеннейших частей машины.
10 го октября, в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился в деревне Аристове, приготавливаясь в точности исполнить отданное приказание, все французское войско, в своем судорожном движении дойдя до позиции Мюрата, как казалось, для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую Калужскую дорогу и стало входить в Фоминское, в котором прежде стоял один Брусье. У Дохтурова под командою в это время были, кроме Дорохова, два небольших отряда Фигнера и Сеславина.
Вечером 11 го октября Сеславин приехал в Аристово к начальству с пойманным пленным французским гвардейцем. Пленный говорил, что войска, вошедшие нынче в Фоминское, составляли авангард всей большой армии, что Наполеон был тут же, что армия вся уже пятый день вышла из Москвы. В тот же вечер дворовый человек, пришедший из Боровска, рассказал, как он видел вступление огромного войска в город. Казаки из отряда Дорохова доносили, что они видели французскую гвардию, шедшую по дороге к Боровску. Из всех этих известий стало очевидно, что там, где думали найти одну дивизию, теперь была вся армия французов, шедшая из Москвы по неожиданному направлению – по старой Калужской дороге. Дохтуров ничего не хотел предпринимать, так как ему не ясно было теперь, в чем состоит его обязанность. Ему велено было атаковать Фоминское. Но в Фоминском прежде был один Брусье, теперь была вся французская армия. Ермолов хотел поступить по своему усмотрению, но Дохтуров настаивал на том, что ему нужно иметь приказание от светлейшего. Решено было послать донесение в штаб.
Для этого избран толковый офицер, Болховитинов, который, кроме письменного донесения, должен был на словах рассказать все дело. В двенадцатом часу ночи Болховитинов, получив конверт и словесное приказание, поскакал, сопутствуемый казаком, с запасными лошадьми в главный штаб.


Ночь была темная, теплая, осенняя. Шел дождик уже четвертый день. Два раза переменив лошадей и в полтора часа проскакав тридцать верст по грязной вязкой дороге, Болховитинов во втором часу ночи был в Леташевке. Слезши у избы, на плетневом заборе которой была вывеска: «Главный штаб», и бросив лошадь, он вошел в темные сени.
– Дежурного генерала скорее! Очень важное! – проговорил он кому то, поднимавшемуся и сопевшему в темноте сеней.
– С вечера нездоровы очень были, третью ночь не спят, – заступнически прошептал денщицкий голос. – Уж вы капитана разбудите сначала.
– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.