ФК (фотоаппараты)

ФКД 13×18
Фотоаппарат с приставным затвором</td></tr>		Производитель	несколько предприятий СССР, в том числе и ГОМЗ
Год выпуска	1930—1987?
Тип	Крупноформатная камера
Фотоматериал	фотопластинки или листовая фотоплёнка соответствующего формата
Размер кадра	13×18, 18×24 или 30×40 см (в зависимости от исполнения)
Тип затвора	съёмный центральный; может отсутствовать
Объектив	семейства «Индустар»
Крепление объектива	Резьба М72×1 или другая
Фокусировка	ручная по матовому стеклу
Экспозамер	ручная
Вспышка	Синхроконтакт отсутствует
Видоискатель	визирование по матовому стеклу
Размеры	«ФКД» 13×18: 350×240×280 в рабочем состоянии 130×240×280 в транспортном состоянии
Масса	?
Изображения на Викискладе

ФК (фотокамера) — семейство советских крупноформатных фотоаппаратов, похожих на довоенные немецкие фотоаппараты Görlitzer.

Крупноформатные камеры семейства «ФК» выпускались в нескольких вариантах, на разный формат кадра, с несколько различными названиями: ФК 13×18, ФКД 13×18, ФК 18×24, ФКД 18×24, ФКП 18×24, ФКР 30×40.

Эти камеры известны нескольким поколениям советских людей, выпускались они с 1930 года и применялись практически во всех фотоателье Советского Союза.

Существовали три разновидности камер ФК:

• ФКД (Фотокамера дорожная) — передвижная дорожная камера формата 13×18 или 18×24, предназначена для установки на штатив-треногу.
• ФКП (Фотокамера павильонная) — стационарная, формата 18×24 и крупнее, устанавливалась на тяжёлую станину на колёсах и предназначалась для съёмок только в фотоателье.
• ФКР (Фотокамера репродукционная) — для получения репродукций.

Павильонные камеры семейства «ФК» выпускались на нескольких предприятиях:

• 1930 — мастерские «Кубуч» при Ленинградском фототехникуме;
• 1931—? — «ГОМЗ», Ленинград;
• 1931—1969 — Московский завод «Геофизика»;
• 1968—1987 — Харьковская фотофабрика (фабрика «Оргтехника»).

Выпуск был прекращён в 1987 году.

Описание и технические характеристики

Фотоаппараты имеют деревянный складной корпус, фокусировочный мех из ткани или тонкой кожи. Конструкция всего семейства «ФК» аналогична большинству дорожных камер: в отличие от других типов крупноформатной аппаратуры, у которой нижнее основание при раскладывании откидывается вперёд, в камерах «ФК» складывается задняя часть горизонтальной доски. Фокусировка также осуществляется перемещением не объективной доски, а кассетной части, закреплённой на реечном механизме. Мех с «двойным растяжением» фотоаппаратов «ФКР» позволял осуществлять макросъёмку в масштабе 1:1.

Устройство корпуса допускало подвижки: смещение объектива и уклоны кассеты в двух плоскостях. При хранении и переноске аппарат разбирается и с принадлежностями укладывается в чемодан.

К фотоаппаратам прилагался прочный деревянный штатив с раздвижными опорами, устанавливались камеры на крепление «ласточкин хвост» и фиксировались винтом с резьбой 3/8 дюйма.

Тип применяемого фотоматериала

Применяются стеклянные фотопластинки или листовая фотоплёнка, размер кадра указан в названии фотоаппарата: 13×18, 18×24 или 30×40 сантиметров.

Светочувствительный фотоматериал помещается в двойные (двухсторонние) кассеты (одинарные односторонние кассеты встречаются редко), изготовленные из дерева или комбинированные, с шибером (светонепроницаемой задвижкой) из пластмассы. Кассета — ящик, на дно которого помещается фотопластинка или листовая фотоплёнка, затем фотоплёнка прижимается покровным стеклом. Деревянные шиберы выпускались шарнирные (чтобы случайно не сломать его в выдвинутом состоянии).

Объектив и фотографический затвор

• На аппаратах с размером кадра 13×18 см применялись объективы «Индустар-4» 4,5/210 (ранние модели) и «Индустар-51» 4,5/210 (поздние модели). Диафрагмирование от f/4,5 до f/32.
• На аппаратах с размером кадра 18×24 см применялись объективы «Индустар-13» 4,5/300 (ранние модели) и «Индустар-37» 4,5/300 (поздние модели).

Объективы вворачивались в сменную объективную доску, могла применяться любая резьба (с заменой доски). Оптика выпускалась в Ленинграде: ГОМЗ, затем ЛОМО. Поступали объективы и из ГДР, производства Carl Zeiss Jena.

Затвор у фотоаппаратов отсутствовал. Экспонирование производилось снятием на определённое время и надеванием крышки на объектив. На ЛОМО выпускали съёмные центральные затворы, устанавливаемые за объективом. Значения выдержек могли быть различные, на приведённых иллюстрациях — от 1/30 до 1 секунды, а также выдержка от руки, спуск только тросиком.

Видоискатель

Видоискатель отсутствовал. Фотограф вставлял вместо кассеты матовое стекло, накрывался чёрным матерчатым покрывалом и таким образом производил визирование и кадрирование.

Фокусировка

Кассетная часть камер для фокусировки перемещается по основанию с помощью кремальеры. Меха имеют двойное растяжение, фотоаппараты пригодны для макросъёмки в масштабе 1 : 1. Камеры «ФКР» выпускались для репродукционных работ.

Кассетная часть могла наклоняться в горизонтальной и вертикальной плоскости, а объективная доска — перемещаться, сдвигая оптическую ось. Деревянными фотоаппаратами можно было фотографировать архитектуру с коррекцией перспективы.

Объектив «Индустар-51» 4,5/210 и центральный затвор	Сменный объектив aus Jena T 4,5/250 (ГДР)	Сменные объективные доски	Чемодан-укладка и камера в сложенном виде	Кассеты размером 13×18 см.	Облегченная модификация камеры «ФКД 13×18»

Ссылки

• [www.photohistory.ru/1207248174899423.html Этапы развития отечественного фотоаппаратостроения. Фотоаппараты «ФК», «ФКП», «ФКД», «ФКР» / «FK», «FKD», «FKP», «FKR»]
• [retrocams.ru/fotoapparaty/otechestvennye/fk-13x18/ ФК 13х18] // РетроФотоКиноТехника XIX-XX век

Отрывок, характеризующий ФК (фотоаппараты)

Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.
– Передай, видно… – Он не договорил и улыбнулся болезненно фальшивой улыбкой.


Вернувшись в полк и передав командиру, в каком положении находилось дело Денисова, Ростов с письмом к государю поехал в Тильзит.
13 го июня, французский и русский императоры съехались в Тильзите. Борис Друбецкой просил важное лицо, при котором он состоял, о том, чтобы быть причислену к свите, назначенной состоять в Тильзите.
– Je voudrais voir le grand homme, [Я желал бы видеть великого человека,] – сказал он, говоря про Наполеона, которого он до сих пор всегда, как и все, называл Буонапарте.
– Vous parlez de Buonaparte? [Вы говорите про Буонапарта?] – сказал ему улыбаясь генерал.
Борис вопросительно посмотрел на своего генерала и тотчас же понял, что это было шуточное испытание.
– Mon prince, je parle de l'empereur Napoleon, [Князь, я говорю об императоре Наполеоне,] – отвечал он. Генерал с улыбкой потрепал его по плечу.
– Ты далеко пойдешь, – сказал он ему и взял с собою.
Борис в числе немногих был на Немане в день свидания императоров; он видел плоты с вензелями, проезд Наполеона по тому берегу мимо французской гвардии, видел задумчивое лицо императора Александра, в то время как он молча сидел в корчме на берегу Немана, ожидая прибытия Наполеона; видел, как оба императора сели в лодки и как Наполеон, приставши прежде к плоту, быстрыми шагами пошел вперед и, встречая Александра, подал ему руку, и как оба скрылись в павильоне. Со времени своего вступления в высшие миры, Борис сделал себе привычку внимательно наблюдать то, что происходило вокруг него и записывать. Во время свидания в Тильзите он расспрашивал об именах тех лиц, которые приехали с Наполеоном, о мундирах, которые были на них надеты, и внимательно прислушивался к словам, которые были сказаны важными лицами. В то самое время, как императоры вошли в павильон, он посмотрел на часы и не забыл посмотреть опять в то время, когда Александр вышел из павильона. Свидание продолжалось час и пятьдесят три минуты: он так и записал это в тот вечер в числе других фактов, которые, он полагал, имели историческое значение. Так как свита императора была очень небольшая, то для человека, дорожащего успехом по службе, находиться в Тильзите во время свидания императоров было делом очень важным, и Борис, попав в Тильзит, чувствовал, что с этого времени положение его совершенно утвердилось. Его не только знали, но к нему пригляделись и привыкли. Два раза он исполнял поручения к самому государю, так что государь знал его в лицо, и все приближенные не только не дичились его, как прежде, считая за новое лицо, но удивились бы, ежели бы его не было.
Борис жил с другим адъютантом, польским графом Жилинским. Жилинский, воспитанный в Париже поляк, был богат, страстно любил французов, и почти каждый день во время пребывания в Тильзите, к Жилинскому и Борису собирались на обеды и завтраки французские офицеры из гвардии и главного французского штаба.