Фабер, Эрнст

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эрнст Фридрих Людвиг Фабер
Ernst Friedrich Ludwig Faber

Портрет из книги «Chronological Handbook of the History of China. 1902»
Дата рождения:

25 апреля 1839(1839-04-25)

Место рождения:

Кобург

Дата смерти:

26 сентября 1899(1899-09-26) (60 лет)

Место смерти:

Циндао

Страна:

Германская империя

Научная сфера:

историк, теолог, ботаник

Место работы:

Allgemeinen evang. protestantischen Missionsverein

Альма-матер:

Тюбингенский университет

Известен как:

Ботаник, описавший 120 видов растений, переводчик Евангелия от Марка на китайский язык.

Эрнст Фридрих Людвиг Фабер (нем. Ernst Friedrich Ludwig Faber, кит. 花之安, пиньинь Huā Zhīān; 25 апреля 1839, Кобург — 26 сентября 1899, Циндао, Цинская империя) — немецкий миссионер, синолог и ботаник, известный исследованиями китайского языка и литературы, переводчик Евангелия от Марка на китайский язык.





Жизнь и труды

Родился в семье жестянщика, третий из 11 детей, из которых выжили только трое. Родители отдали его в школу, где он четырежды награждался за выдающиеся успехи в учении, однако с 1852 г. начал учиться ремеслу жестянщика. В 1855 г. хотел поступить в техническое училище в Берлине, но не имел на это средств. В 1856 г. перебрался в поисках работы в Бармен (ныне — район Вупперталя), где вступил в молодёжное евангелическое общество и решился посвятить свою жизнь миссионерской деятельности. До 1858 г. служил сверхштатным учителем в Эберфельде, попытался сдать экзамены на звание учителя, но год спустя поступил в духовную семинарию, окончив которую в 1862 г., был принят в Базельский университет. Здесь он живо интересовался филологией и философией, и окончательно сформировался как личность. На Пасху 1863 г. он перевёлся в Тюбингенский университет, в 1864 г. был включён в состав евангелической миссии Рейнского миссионерского общества в Китае. Из-за болезни главы миссии, Фабер смог пройти практику в Берлинской обсерватории и Зоологическом музее, а также Geographischen Institut Perthes в Готе. 10 августа 1864 г. Фабер был рукоположен в священники евангелической лютеранской церкви.

Через Амстердам и Лондон Фабер добрался до Гонконга, на землю которого ступил 25 апреля 1865 г. Служение он начал в миссионерском пункте в Фумуне, где практиковал как врач, интенсивно обучаясь китайскому языку. По его собственному признанию, он принял за год около 6000 пациентов, при этом никогда не обучаясь медицине!

В 1870 г. Фабер заочно обручился с дочерью священника, но в 1874 г. она скончалась от туберкулёза, и Фабер до конца жизни так и не вступил в брак. В 1876—1877 гг. Фаберу был предоставлен годичный отпуск на родине, в этот период он получает известность как лектор. Вернувшись в Китай, до 1883 г. Фабер проповедовал в Гуанчжоу. В этот период он особенно увлекался ботаникой, собрав гербарий примерно из 4000 видов. Всего он описал 120 новых видов растений.

В 1880 г. Фабер вступил в конфликт с главой миссии — Хюбригом из-за методов обращения китайцев. В 1881 г. он вышел из состава Рейнского миссионерского общества, и вернулся в Германию на год. В 1883 г. он вернулся в Гонконг, где в 1885 г. вступил в состав недавно основанного Allgemeinen evang. protestantischen Missionsverein. В том же году он создал автономную китайскую протестантскую общину в Гонконге. В 1886 г. Фабер переехал в Шанхай. В 1887 г. предпринял ботаническую экспедицию в Сычуань, а в 1890 г. — в Маньчжурию. Ботанические поездки сочетались с миссионерской деятельностью.

22 августа 1892 г. после пожара в Шанхае, Фабер лишился библиотеки и гербария. По счастью, все материалы были опубликованы в трактате Botanicon Sinicum. Notes on chinese botany from native and western sources veröffentlicht hatte.

В 1893 г. Фабер принимал участие в Конгрессе всех религий в Чикаго, США, где читал доклад о конфуцианстве. Посетил попутно Гавайские о-ва.

В апреле 1898 г. Фабер переезжает в Циндао, ставший незадолго до этого германским владением. Он успел совершить поездки в Пекин и Тяньцзинь, но в начале 1899 г. заразился дизентерией и скончался в Циндао. Был похоронен на Европейском кладбище, могила его была разорена во время «Культурной революции» 1966—1976 гг. в Китае.

Почётные звания

В 1888 г. университет Йены присвоил Фаберу учёную степень доктора теологии. В 1890 г. он был избран вице-президентом Общества для подъёма просвещения в Китае (Gesellschaft für Hebung des Erziehungswesens in China). В Китае его именем были названы две клиники в Циндао (до 1949 г.), а в его родном Кобурге с 1928 г. существует улица Фабера.

Избранные научные труды

Синология

  • Der Lehrbegriff des Confucius. Hongkong (1873)
  • Die Grundgedanken des alten chinesischen Socialismus oder die Lehre des Philosophen Micius. Elberfeld (1877)
  • Der Naturalismus bei den alten Chinesen oder die sämtlichen Werke des Philosophen Licius : übersetzt und erklärt. Elberfeld (1877)
  • Eine Staatslehre auf ethischer Grundlage oder Lehrbegriff des chinesischen Philosophen Mencius. Elberfeld 1877
  • Bilder aus China. 2 Hefte. Barmbek (1877)
  • Prehistoric China. 1890.
  • China in historischer Beleuchtung. Berlin (1900)

Педагогика

  • Western schools and Examinations. 1873.
  • Die Schulen Deutschlands. 1873 (erschienen in chinesischer Sprache).
  • Die Prinzipien der Erziehung. 1875.
  • Gegenwärtige Notstände der Erziehung in China. 1903 (postum).
  • Behandlung der chinesischen Klassiker und des Wentschang beim Unterricht an Missionsschulen. 1903 (post mortem).

Ботаника

  • Botanicon Sinicum. Notes on chinese botany from native and western sources. Part II. The botany of the cinese Classics, with annotations, appendix and index. Schanghai 1892.

На китайском языке

  • 自西徂东 / 花之安著. Цивилизации Запада и Востока, сочинение Хуа Чжи-аня. 上海 : 上海书店出版社, 2002.
  • ТРУДЫ ФАБЕРА В БИБЛИОТЕКЕ ГАРВАРДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА: lms01.harvard.edu/F/7NLJRG1F6Q2PGH2RKHX9S134BRN5MA7SAKSCBUQKBQX7B3M972-26821?func=find-acc&acc_sequence=016865351

Напишите отзыв о статье "Фабер, Эрнст"

Литература

  • E. Bretschneider: History of European Botanical Discoveries in China. London 1898, Neuauflage 1962, Band II, S. 954.
  • Мартынов Д. Е. Исторические воззрения Эрнста Фабера: конфуцианское учение и евангелическая миссия в Китае второй половины XIX в. // Вестник Татарского государственного гуманитарно-педагогического университета. Вып. 8. — Казань, 2007. — С. 22 — 27.
  • Мартынов Д. Е. Протестантские миссионеры в Китае (из истории взаимодействия христианства и китайской культуры) // Человек. № 3. — М., 2008. — С. 65 — 77.
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Фабер, Эрнст

– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.