Фабиан, Ласло (гребец)

Ласло Фабиан
Личная информация
Оригинальное имя	венг. László Fábián
Гражданство	Венгрия Венгрия
Специализация	байдарка, спринт
Клуб	Újpesti TE
Дата рождения	10 июля 1936(1936-07-10) (87 лет)
Место рождения	Будапешт, Венгрия
Награды и медали Олимпийские игры Золото Мельбурн 1956 К-2 10000 м Чемпионаты мира Золото Прага 1958 К-2 10000 м Золото Яйце 1963 К-2 10000 м Золото Яйце 1963 К-4 10000 м Золото Берлин 1966 К-2 10000 м Серебро Берлин 1966 К-4 10000 м Чемпионаты Европы Золото Гент 1957 К-2 500 м Серебро Гент 1957 К-2 10000 м Бронза Дуйсбург 1959 К-2 10000 м Серебро Познань 1961 К-1 4×500 м Золото Познань 1961 К-2 1000 м Золото Познань 1961 К-2 10000 м Золото Яйце 1963 К-2 10000 м Золото Яйце 1963 К-4 10000 м Бронза Бухарест 1965 К-2 1000 м Золото Бухарест 1965 К-2 10000 м Золото Дуйсбург 1967 К-2 10000 м

Ласло Фабиан (венг. László Fábián; 10 июля 1936, Будапешт) — венгерский гребец-байдарочник, выступал за сборную Венгрии в середине 1950-х — конце 1960-х годов. Чемпион летних Олимпийских игр в Мельбурне, четырёхкратный чемпион мира, семикратный чемпион Европы, победитель многих регат национального и международного значения.

Биография

Ласло Фабиан родился 10 июля 1936 года в Будапеште. Активно заниматься греблей начал в с раннего детства, проходил подготовку в столичном спортивном клубе «Уйпешти».

Первого серьёзного успеха на взрослом международном уровне добился в 1956 году, когда попал в основной состав венгерской национальной сборной и благодаря череде удачных выступлений удостоился права защищать честь страны на летних Олимпийских играх в Мельбурне. Вместе с напарником Яношем Ураньи в двойках на десяти километрах обогнал всех своих соперников и завоевал тем самым золотую олимпийскую медаль.

После мельбурнской Олимпиады Фабиан остался в основном составе венгерской национальной сборной и продолжил принимать участие в крупнейших международных регатах. Так, в 1957 году он выступил на чемпионате Европы в бельгийском Генте, где в двойках стал чемпионом на дистанции 500 метров и серебряным призёром на дистанции 10000 метров. В следующем сезоне одержал победу на мировом первенстве в Праге, став лучшим в десятикилометровой дисциплине двухместных байдарок. В 1959 году в двойках на десяти тысячах метрах выиграл бронзовую медаль на европейском первенстве в Дуйсбурге.

На чемпионате Европы 1961 года в польской Познани трижды поднимался на пьедестал почёта, в том числе получил серебро в эстафете и золото в двойках на тысяче и десяти тысячах метрах. Два года спустя на чемпионате мира в югославском Яйце, на котором также разыгрывалось европейское первенство, одержал победу в двойках и четвёрках на десяти километрах. Ещё через два года побывал на чемпионате Европы в Бухаресте, откуда привёз награды бронзового и золотого достоинства, выигранные в зачёте двухместных байдарок на дистанциях 1000 и 10000 метров соответственно.

В 1966 году на чемпионате мира в Восточном Берлине на десяти километрах одержал победу в двойках и стал серебряным призёром в четвёрках. Последний показал сколько-нибудь значимый результат на международной арене в сезоне 1967 года, когда на европейском первенстве в Дуйсбурге завоевал золотую медаль среди байдарок-двоек на дистанции в 10 км. Вскоре по окончании этих соревнований принял решение завершить спортивную карьеру, уступив место в сборной молодым венгерским гребцам.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/fa/laszlo-fabian-1.html Ласло Фабиан] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
• [www.canoeresults.eu/medals?year=&name=Fabian+Laszlo Ласло Фабиан] (англ.) — медали на крупнейших международных соревнованиях
• [web.archive.org/web/20100105013709/www.canoeicf.com/site/canoeint/if/downloads/result/Pages%201-41%20from%20Medal%20Winners%20ICF%20updated%202007-2.pdf?MenuID=Results%2F1107%2F0%2CMedal_winners_since_1936%2F1510%2F0 Списки чемпионов и призёров по гребле на байдарках и каноэ (1936—2007)] (англ.)

Отрывок, характеризующий Фабиан, Ласло (гребец)

Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.