Фала де Шалима

Фа́ла де Ша́лима (галис. fala de Xálima) или просто «фа́ла» — иберо-романский микродиалект, использующийся в трёх селениях испанской провинции Эстремадура. Близок к галисийскому языку, иногда определятся как его разновидность.

Использование диалекта

Фала де Шалима — живая разговорная речь, до сих пор активно использующаяся в качестве основного бытового языка в трёх селениях Эстремадуры — Сан Мартин де Тревехо, Эльхас и Вальверде дель Фресно, которые находятся в долине Шалима (Валле де Шалима — отсюда название). Удалённое положение этих поселений, находящихся вблизи границы c Португалией, способствовало консервации наречия. Количество активных носителей составляет около 6 тысяч человек, иногда это число увеличивают до 10 тысяч — с учётом уроженцев Валле де Шалима, которые живут и работают в соседних городах. Как правило, они также помнят диалект, хотя большую часть времени общаются на испанском языке. Все современные носители «фала» также владеют испанским языком и нередко — португальским.

Классификация

«Фала», то есть «речь» (также A nosa fala — «наша речь») — микродиалект, который демонстрирует много общих черт как с галисийским, так и с португальским языками, а также с астурлеонским языком. Некоторые лингвисты определяют его как галисийский диалект с леонским и старокастильским суперстратом, другие — как самостоятельный романский язык или составную часть астурлеонского диалектного континуума. Во время опроса в 1993 году 13% носителей языка назвало родной язык испанским (кастильским) диалектом, 20% — диалектом португальского языка, 67% полагало, что говорит на самостоятельном языке.

История

Вероятно, «фала» была принесена в Эстремадуру во времена Реконкисты, в период правления королей Фернандо II или Альфонсо IX (XII—XIII вв.). Переселенцы, прибывшие на отбитые у мавров земли, использовали старогалисийский (по другому мнению — старолеонский) говор, который законсервировался в трёх удалённых селениях.

Современность

В 1990-е годы появилось движение за сохранение и защиту наречия. Ввиду малочисленности носителей оно нередко проходит под общим флагом «сохранения языкового наследия Эстремадуры». В 1992 году была создана организация Fala I cultura, по инициативе которой был учреждён ежегодный «День нашего наречия» (U dia da nosa fala), разработана грамматика и орфография (на основе галисийской). В 1998 году вышло первое художественное произведение на этом языке. «Фала де Шалима» показывает значительную живучесть — несмотря на влияние кастильского языка, убедительное большинство жителей всех трёх посёлков и поныне предпочитают использовать родной диалект при общении друг с другом и своими детьми.

Ссылки

• [www.sierradegata.org/Cultura/fala.asp A fala do val du Ellas/El habla del vall de Eljas]
• [www.paseovirtual.net/dialectologia/videos.htm Образцы живой речи]
• [mais.vieiros.com/letras2002/galegoellas.html O Galego no val das Ellas]

Отрывок, характеризующий Фала де Шалима

Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.