Фанхуль, Хоакин

Хоакин Фанхуль

Хоаки́н Фанху́ль Го́ньи (исп. Joaquín Fanjul Goñi; 30 мая 1880, Витория, Алава — 17 августа 1936, Мадрид) — испанский военачальник, генерал.

Офицер пехоты. В молодости участвовал в испано-американской войне 1898 года. Затем служил в гарнизоне Памплоны. Окончил Высшую военную школу, стал офицером Генерального штаба, получил степень лиценциата права. Автор исследований по военной социологии («Социальная миссия армии. Военная социология». Мадрид, 1907).

Участвовал в боевых действиях в Марокко, за военные заслуги досрочно получал звания майора (1910), подполковника (1915) и бригадного генерала (1926, через два года после производства в полковники). Придерживался ярко выраженных консервативных, монархических взглядов. С 1918 года участвовал в деятельности консервативной партии «мауристов» (сторонников политического деятеля Антонио Мауры), в 1919 году был избран депутатом кортесов (парламента) от Куэнки.

После провозглашения Испании республикой Фанхуль вновь избирался депутатом кортесов от Куэнки — в 1931 году (как независимый) и в 1933 году (от коалиции Аграрной партии и Испанской конфедерации независимых правых (CEDA)). Был одним из основателей правого Испанского военного союза.

В 1934—1935 годах занимал посты начальника штаба армии, а затем заместителя военного министра Хосе Мария Хиль-Роблеса. Позднее отошёл от CEDA, так как та признавала республику и стал сторонником монархиста Хосе Кальво Сотело.

В 1935 году был произведён в дивизионные генералы, а в январе 1936 года назначен командующим войсками на Канарских островах, но на этой должности пробыл недолго — в феврале 1936 года на его место был назначен генерал Франсиско Франко, который таким образом был удалён из Мадрида, где занимал пост начальника Генерального штаба.

Вернувшись в Мадрид, генерал Фанхуль принял участие в военном заговоре против правительства Народного фронта, поддерживал активные контакты с генералом Эмилио Молой. При распределении обязанностей между участвовавшими в заговоре генералами, ему было поручено руководить военным выступлением в Мадриде, которое произошло 19 июля 1936 года, в начале гражданской войны. Избрав оборонительную тактику и проявив медлительность, националисты были блокированы в казармах «Монтанья» и могли лишь надеяться на приход подкреплений из Вальядолида и Бургоса. Однако этого не произошло — казармы были подвергнуты артиллерийскому обстрелу и воздушной атаке, после чего взяты штурмом республиканскими формированиями, расстрелявшими на месте около сотни взятых в плен участников выступления. Фанхуль был ранен и взят в плен вместе со своим сыном Хосе Игнасио (лейтенантом медицинской службы) и полковником Фернандесом Кинтаной. 15 августа 1936 года генерал Фанхуль был приговорён к смерти. Расстрелян 17 августа вместе с полковником Фернандесом Кинтаной. Сын генерала был убит в тюрьме 23 августа того же года.

В память о генерале Фанхуле названы улицы в Мадриде и других городах Испании.

Ссылки

• [www.generalisimofranco.com/GC/protagonistas/0000F.htm#FANJUL%20GO%D1I,%20Joaqu%EDn.%20(1880-1936).|Principales Биография (испанский язык)]
• [www.guerracivil1936.galeon.com/bionac2.htm Биография (испанский язык)]
• [www.geocities.com/Athens/Crete/2408/Personajes/fanjul.html Биография (испанский язык)](недоступная ссылка) [www.webcitation.org/5kolnPWVs Архивировано из первоисточника 26 октября 2009.]

Отрывок, характеризующий Фанхуль, Хоакин

– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.