Фегелейн, Герман

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Фегелейн»)
Перейти к: навигация, поиск
Ганс Георг Отто Герман Фегелейн
нем. Hans Georg Otto Hermann Fegelein
Дата рождения

30 октября 1906(1906-10-30)

Место рождения

Ансбах, Бавария, Германская империя

Дата смерти

29 апреля 1945(1945-04-29) (38 лет)

Место смерти

Берлин, Третий рейх

Принадлежность

Веймарская республика
Третий рейх

Род войск

Войска СС

Годы службы

19251945

Звание

Группенфюрер СС

Командовал

8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гайер»

Сражения/войны

Вторая мировая война

Награды и премии
Связи

зять Евы Браун

Герман Фегелейн (полное имя Ганс Георг Отто Герман Фегелейн, нем. Hans Georg Otto Hermann Fegelein; 30 октября 1906, Ансбах, Бавария — 29 апреля 1945, Берлин) — немецкий военный деятель, группенфюрер и генерал-лейтенант войск СС (1944), зять Евы Браун. Расстрелян в последние дни войны по приказу Адольфа Гитлера.





Биография

Герман Фегелейн родился 30 октября 1906 г. в Баварском городке Ансбах. С детства он работал в школе верховой езды своего отца в Мюнхене и принимал участие в многочисленных соревнованиях по конному спорту как наездник. После закрытия школы из-за экономического кризиса 1920-х годов который поразил Германию, он познакомился с президентом городского совета Мюнхена Кристианом Вебером, одним из первых членов зарождающейся нацистской партии. Работал у него конюхом. Позже Вебер помог Фегелейну войти в нацистскую партию и СС.

В 1925 г. поступил в Мюнхенский университет, но отучившись два семестра бросил его. В 1925-26 годах служил в 17-м Баварском кавалерийском полку. Состоял членом молодежного организации добровольческого союза (Фрайкора) “Росбах“ (1926—27).

20 апреля 1927 года поступил на службу в баварское земельное управление полиции в Мюнхене, кандидат в офицеры. Но 16 августа 1929 года оставил службу в полиции, когда был пойман на краже экзаменационных ответов в кабинете у начальника полицейской школы. Официально было объявлено что он ушел в отставку по «семейным причинам".

Член НСДАП с 1 августа 1932 г. (Билет № 1 200 158) и СС с 15 мая 1933 г. (Удостоверение № 66 680).[1][2]

С 15 мая 1933 по июль 1934 г. — командир кавалерии и зондерфюрер группы СС «Юг» (позже оберабшнита СС «Юг»), затем до сентября 1934 г. — командир 15-го кавалерийского штандарта СС (оберабшнит СС «Юг»). Кроме того, с мая 1934 по 31 октября 1936 г. он являлся руководителем V кавалерийского абшнитта (оберабшнитт СС "Юг"). С 16 июня 1936 до сентября 1939 — начальник главной школы верховой езды СС «Мюнхен».

Фегелейн курировал и наблюдал за подготовкой трасс и сооружений для конных соревнований во время Летних Олимпийских игр в Берлине 1936 года. Участвовал в процессе отбора немецкой конной команды, однако он не смог одолеть сильную конкуренцию со стороны армейской кавалерийской школы в Ганновере, представители который выиграли все золотые медали в конных состязаниях.

Участник Польской кампании вермахта 1939 года, был ранен.

С 15 сентября 1939 по 21 мая 1940 г. — командир кавалерийского штандарта СС частей «Мёртвая голова». После реорганизации данного подразделения 21 мая 1940 года, возглавил 1-й кавалерийский штандарт СС частей «Мёртвая голова», который 25 февраля 1941 года был переформирован в 1-й кавалерийский полк СС.

С началом немецкого вторжения в Советский Союз 22 июня 1941 года, воевал на Восточном фронте.

С 2 августа 1941 по 1 мая 1942 г. — командир кавалерийской бригады СС. С мая 1942 по декабрь 1942 г. — Инспектор кавалерии и транспортных частей в Главном оперативном управлении СС.

С 1 декабря 1942 по 20 апреля 1943 г. — командир боевой группы (кампфгруппы) "Фегелейн", приданной Группе армий «B».

20 апреля 1943 г. был назначен на должность командира кавалерийской дивизии СС, но приступил к исполнению обязанностей командира только в следующем месяце.

С 14 мая 1943 по 13 сентября 1943 г. — командир кавалерийской дивизии СС, а с 22 октября 1943 по 1 января 1944 г. — 8-й кавалерийской дивизии СС «Флориан Гайер»).

С 1 января 1944 г. - офицер связи Рейхсфюрера СС Г. Гиммлера в ставке фюрера и одновременно начальник VI управления (кавалерия и транспорт) в Главном оперативном управлении СС.

20 июля 1944 г. присутствовал на совещании у А. Гитлера в главной ставке фюрера «Вольфсшанце» когда на него было совершено неудачное покушение. Был ранен, и получил незначительную рану левого бедра от взрыва бомбы.

Смерть

В последние дни Третьего рейха Фегелейн находился среди ближайшего окружения Гитлера в Берлинском фюрербункере.

26 апреля 1945 г. Фегеляйн незаметно покинул Имперскую канцелярию и уехал к себе домой в Берлин-Шарлоттенбург. Обнаружив на следующий день его пропажу, Гитлер послал группу эсэсовцев во главе с заместителем своего шеф-пилота Георга Бетца разыскать Фегеляйна. Бетц нашел его дома лежащим на кровати в гражданской одежде. Будучи разоблаченным, Фегелайн пытался уговорить Бетца лично, и Еву Браун по телефону не выдавать его, но его попытки оказались безуспешны. Его доставили обратно в бункер под охраной вооруженных эсэсовцев. Доставленный в Имперскую канцелярию был лишен чинов и наград и посажен под арест.

28 апреля вечером из Стокгольма пришло известие, что Гиммлер искал пути для переговоров с союзниками за спиной фюрера. Гитлер пришел в ярость от этих невероятных новостей, что «верный Гиммлер» также покинул его в столь решающий час. Он приказал арестовать Гиммлера («Предатель никогда не станет преемником фюрера!»). Однако, лишенный возможности дотянуться до сбежавшего Гиммлера, Гитлер обратил весь свой гнев на находящегося в его руках Фегелейна. Он приказал привести Фегелейна из караульного помещения и стал резко расспрашивать его об измене Гиммлера, Фегелейн настойчиво утверждал, что ничего не знает об этом, и заявлял, что собирался вернуться в бункер. Ева Браун, уже готовая к своей ритуальной смерти, вяло пыталась заступиться за Фегелейна, чтобы спасти своего родственника. Однако по словам очевидцев Гитлер отказал ей в резкой форме. Вскоре после этого, около часа ночи 29 апреля, по его приказу команда эсэсовцев вывела Фегелейна во двор рейхсканцелярии и там расстреляла.

Интересные факты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
  • Основная профессия — жокей, не раз завоевывавший призы на скачках в Мюнхене.
  • Лошадь Кристиана Вебера имела кличку «Флегляйн» (грубиян, невежда).

Семья

  • 3 июня 1944 года женился в Зальцбурге на Гретль Браун, сестре Евы Браун (31.08.1915 — 10.10.1987),
    • одна дочь — Ева Барбара (5.05.1945 — 25.04.1971/самоубийство в 1971 году).
  • Его брат — Вальдемар (9.1.1912, Ансбах — 20.11.2000), штандартенфюрер СС. Воевал на фронте под началом своего брата, командир 2-го полка 8-й кавалерийской дивизии СС «Флориан Гейер» и командир 37-й дивизии СС «Лютцов». 16.12.1943 награждён Рыцарским крестом Железного креста.

Присвоение званий

Награды

Напишите отзыв о статье "Фегелейн, Герман"

Примечания

  1. Хронос, [www.hrono.ru/biograf/bio_f/fegelein.php Герман Фегелейн]
  2. Axis History, "[forum.axishistory.com/viewtopic.php?t=86064 Hermann Fegelein]"
  3. Ritterkreuztraeger.info, [www.ritterkreuztraeger.info/rksc/f/SC083Fegelein.pdf SS-Gruppenführer Hermann Fegelein]

Литература

  • Залесский К. А. СС. Самая полная энциклопедия. — М.: Яуза-пресс, 2012. — 896 с. — ISBN 978-5-9955-0462-7.

Ссылки

  • [www.hrono.ru/biograf/bio_f/fegelein.php Биография Германа Фегеляйна с сайта Хронос]
  • [en.ww2awards.com/person/30080 Награды Германа Фегеляйна с сайта ww2awards.com]


Отрывок, характеризующий Фегелейн, Герман

– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.