Федельм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Фе́дельм (также Фе́йдельм; ирл. Fedelm или Feidelm) — пророчица и филид в Уладском цикле ирландской мифологии. В саге «Похищение быка из Куальнге» она предвещает гибель армии Медб и Айлиля мак Мата. Прорицательница с таким именем появляется и в другом тексте из Уладского цикла, где она связана с Кухулином.



Похищение быка из Куальнге

Эпизод встречи Медб с пророчицей Федельм присутствует во всех известных редакциях «Похищения быка из Куальнге» в почти неизменном виде[1]. Готовясь ко вторжению в Ольстер, королева Медб и Айлиль мак Мата, правители Коннахта, собрали большую армию из всех четырёх провинций Ирландии. Отправляясь в путь, они встретили на дороге Федельм, прекрасную юную девушку с золотыми волосами, которая шла рядом с колесницей и ткала бахрому[2]. В Первой редакции девушка называет себя поэтессой (banfhili) из Коннахта и говорит, что возвращается из Альбы (название Шотландии на гэльском) после обучения поэтическому искусству, во Второй редакции — пророчицей (banfáid) из Сид Круахан[3][4]. Предполагается, что Федельм могла быть ученицей легендарной шотландской воительницы Скатах, у которой обучался воинским искусствам Кухулин и которая также была прорицательницей[5]. Медб просит Федельм предсказать судьбу армии (что также может быть истолковано как просьба о благословении[1]), и Федельм предсказывает кровопролитие: «Красное вижу на всех, алое вижу…»[2] Медб отказывается принимать это, зная, что улады охвачены таинственной немощью, и несколько раз повторяет свою просьбу, однако ответ прорицательницы остается прежним. Она описывает в «вещей песни» грядущую битву, в которой самым страшным противником войска Медб будет Кухулин[2].

Имя и другие появления

Предполагается, что имя «Федельм» происходит от протокельтского *w(e)id — «знать, видеть» — и, таким образом, соответствует роли персонажа в «Похищении быка из Куальнге». Она сопоставляется с Веледой, пророчицей, описанной Тацитом[6]. Имя не является слишком редким, «Похищение» и другие источники упоминают Федельм Нойкрутах, дочь Конхобара мак Несса. Вероятно, оно связано с распространенным мужским именем Федлимид[6].

Хотя имя не уникально, не исключено, что Федельм из «Похищения» может являться одним персонажем с Федельм Прекрасноволосой (Foltcháin), которая появляется в коротком ирландском тексте, известном как «Ces Ulad» («Болезнь уладов»)[6]. Сохранившаяся копия текста несовершенна, поэтому переводы Вернама Халла и Джона Кэри отличаются во многих деталях. Рассказывается, что однажды (до вторжения Медб) Кухулин со своим возничим Лаэгом отправляется к реке Бойн, чтобы научиться имбас форосны (ирл. imbas forosnai) — особой технике экстатического вдохновения, открывающей для филида тайное знание, которая упоминается в отношении Федельм в Первой редакции «Похищения»[1] — (в переводе Кэри) или получить «богатства» (в переводе Халла). Поиск имбас более вероятен в исходном ирландском тексте, так как берега реки могут служить местом получения поэтической мудрости — в таком качестве о них говорится, к примеру, в тексте «Immacallam in Dá Thuarad»[5].

На противоположном берегу стоят Федельм и её муж Элкмар, они замечают незваных гостей и их колесницу. Когда Кухулин пытается поймать копьем лосося, Элкмар заходит в воду и швыряет в колесницу каменный столб, но Кухулин отрезает ему большие пальцы. Федельм затем изрекает пророчество (у Халла — «обещает») о том, что она появится обнаженной перед уладами и станет любовницей Кухулина. Так и происходит через год и один день. Текст заканчивается утверждением, что именно появление Федельм перед уладами стало причиной их загадочной немощи[7]. Такое объяснение значительно отличается от приведенного в «Noinden Ulad» и связанных текстах.

Напишите отзыв о статье "Федельм"

Примечания

  1. 1 2 3 Т. А. Михайлова. Хозяйка судьбы. Образ женщины в традиционной ирландской культуре. — Языки славянской культуры, 2004. — (Studia philologica. Series minor). — ISBN 5-9551-0007-5.
  2. 1 2 3 Похищение быка из Куальнге. — Наука, 1985. — 496 с. — (Литературные памятники).
  3. [www.ucc.ie/celt/published/T301012/index.html Táin Bó Cúalnge Recension I]. CELT: The Corpus of Electronic Texts. Проверено 9 октября 2012. [www.webcitation.org/6CsnPxiQB Архивировано из первоисточника 13 декабря 2012].
  4. [www.ucc.ie/celt/published/T301035/index.html Táin Bó Cúalnge from the Book of Leinster]. CELT: The Corpus of Electronic Texts. Проверено 9 октября 2012. [www.webcitation.org/6CsnRLesr Архивировано из первоисточника 13 декабря 2012].
  5. 1 2 Bernhardt-House, Phillip A. Warriors, words and wood: oral and literary wisdom in the exploits of Irish mythological warriors // Studia Celtica Fennica 6. — 2009. — С. 5-19.
  6. 1 2 3 John T. Koch [books.google.com.ua/books?id=f899xH_quaMC&pg=PA736&lpg=PA736&dq=koch+fedelm&source=bl&ots=p-VDh9FwZI&sig=u3gPevC8BpfsminjdWV3Fq-cZmE&hl=ru&sa=X&ei=iHV0ULK3D4OC4gSGi4GgBQ&ved=0CIIBEOgBMAg#v=onepage&q=koch%20fedelm&f=false Fedelm] // Celtic culture: a historical encyclopedia. — 2005.
  7. Cú Chulainn and Fedelm, ed. Meyer; tr. Carey.

Отрывок, характеризующий Федельм

11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.