Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды

Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды России (Росгидромет) — федеральный орган исполнительной власти, находящийся в ведении Министерства природных ресурсов и экологии РФ, осуществляющий функции по управлению государственным имуществом и оказанию государственных услуг в области гидрометеорологии и смежных с ней областях, мониторинга окружающей природной среды, её загрязнения, государственному надзору за проведением работ по активному воздействию на метеорологические и другие геофизические процессы. Подчиняется Правительству Российской Федерации.

Положение о Федеральной службе по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды утверждено Постановлением Правительства РФ от 23 июля 2004 г. № 372 с изменениями от 14 декабря 2006 г. и 29 мая, 7 ноября 2008 г.

Росгидромет обеспечивает в установленной сфере деятельности выполнение обязательств Российской Федерации по международным договорам Российской Федерации, в том числе по Конвенции Всемирной метеорологической организации, рамочной Конвенции ООН об изменении климата и Протоколу по охране окружающей среды к Договору об Антарктике, подписанному в Мадриде 4 октября 1991 года.

Основные функции

• государственный надзор за проведением работ по активному воздействию на метеорологические и другие геофизические процессы на территории Российской Федерации,
• лицензирование отдельных видов деятельности, отнесенных к компетенции Службы в соответствии с законодательством Российской Федерации,
• государственный учет поверхностных вод и ведение государственного водного кадастра в части поверхностных водных объектов,
• ведение Единого государственного фонда данных о состоянии окружающей природной среды, её загрязнении,
• формирование и обеспечение функционирования государственной наблюдательной сети, в том числе организацию и прекращение деятельности стационарных и подвижных пунктов наблюдений, определение их местоположения,
• государственный мониторинг атмосферного воздуха.

Согласно отчёту Росгидромета, в 2009 году точными оказались 96 % суточных прогнозов службы.

История

История метеослужбы России началась с создания в 1849 г. Главной физической обсерватории (ГФО). С этого времени началось на планомерной основе создание регулярной сети метеорологических и магнитных наблюдений, печатание и распространение материалов наблюдений, создание метеорологического приборостроения и системы поверки приборов.

В XIX веке в России создавались ведомственные метеорологические сети (станции Морского министерства, лесного департамента и департамента земледелия, дождемерная сеть Министерства путей сообщения, сеть Уральского, Харьковского и Одесского общества естествоиспытателей и др.). Кроме этого образовались сеть Финляндского ученого общества (22 станции), сеть Лифляндского общеполезного и экономического общества (183 станции, включая дождемерные), сеть Варшавского общества поощрения промышленности и торговли (32 станции), западная (115 дождемерных пунктов), восточная, приднепровская, юго-западная сети.

В 1884 г. академик М. А. Рыкачев подготовил проект «Программы по организации метеорологических наблюдений», предусматривающей создание единой инструкции для всех станций любого подчинения, которые должны были производить наблюдения приборами, прошедшими поверку и сравнение с нормальными приборами ГФО. Этот замысел был в конце концов реализован самим автором, возглавлявшим ГФО с 1895 по 1913 г. С 1892 года Главной физической обсерваторией издаётся «Метеорологический ежемесячник». В 1913 г. по представлению академика М. А. Рыкачева Государственным советом был подготовлен закон, касающийся Гидрометеослужбы, позволявший существенно увеличить её финансирование и возможности. Законом предусматривалось создание 150 постоянных и 50 опорных новых станций. Реализация закона позволила существенно упрочить положение ГФО как центрального метеорологического учреждения России. Одновременно этим законом ГФО в хозяйственном отношении отделялась от Академии наук и входила в подчинение Министерства просвещения.

Во время Первой мировой войны при ГФО было создано Главное военное управление (Главмет), от которого ведут своё начало Гидрометеорологическая служба вооруженных сил страны, гидрометеослужбы отдельных родов войск.

Гражданская война нанесла огромный ущерб наблюдательной сети. Прекратили работу 1072 станции в европейской части России и 461 станция — в Сибири. В 1918 г. ГФО получала сводки лишь от 17 станций страны и ни одной сводки из-за границы.

21 июня 1921 г. Совет Народных Комиссаров РСФСР принял «Декрет об организации метеорологической службы РСФСР», подписанный В. И. Лениным. Под председательством директора ГФО был создан межведомственный метеорологический комитет, целью деятельности которого была координация действий по развитию геофизических и метеорологических исследований в соответствии с потребностями разных отраслей народного хозяйства.

В период 1921—1929 гг. шел процесс создания метеорологических бюро в союзных республиках, краях, областях. Они стали прообразом созданных затем территориальных УГМС и ЦГМС. По примеру РСФСР были основаны центральные геофизические учреждения в союзных республиках.

ЦИК и Совнаркомом СССР 7 августа 1929 г. было принято постановление о создании Единой гидрометеорологической службы СССР. 9 февраля 1932 г. произошло слияние гидрометеорологических комитетов СССР и РСФСР. А 23 февраля 1933 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление об организации Центрального управления Единой гидрометеорологической службы СССР (ЦУЕГМС) при Народном комиссариате земледелия СССР. 14 ноября 1936 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление об организации Главного управления Гидрометеорологической службы при Совете Народных Комиссаров СССР (ГУГМС при СНК СССР).

К 1941 г. в состав Гидрометеослужбы страны входили республиканские и территориальные управления, пять крупных центральных научно-исследовательских институтов (ГГО, ЦИП, ГГИ, ЦАО, ГОИН), два высших учебных заведения (Московский и Харьковский гидрометеорологические институты), три техникума (в Москве, Владивостоке и Ростове-на-Дону), более 200 оперативных органов службы прогнозов погоды и водного режима.

С началом Великой Отечественной войны Гидрометеорологическая служба страны была переведена в состав Красной Армии и выполняла как работы для военных, так и для гражданских нужд, но и все свои прежние обязанности.

В послевоенные годы происходило дальнейшее активное преобразование и усиление службы. В 1950-е годы было создано пять новых региональных научно-исследовательских институтов — в Киеве (УкрНИГМИ), Ташкенте (САНИГМИ), Владивостоке (ДВНИГМИ), Тбилиси (ЗакНИГМИ) и Алма-Ате (КазНИГМИ).

В 1960-е годы в службу был передан еще ряд институтов — из Академии наук были переданы ИПГ, ВГИ, ГКЦ, из Главсевморпути — Арктический и антарктический научно-исследовательский институт.

В Обнинске была создана мощная научно-экспериментальная база службы, включающая такие институты, как ИЭМ (ныне НПО «Тайфун»), ВНИИГМИ-МЦД, ВНИИСХМ, Центральное конструкторское бюро. Был образован Западно-Сибирский НИГМИ в Новосибирске. Были укреплены действующие и создан ряд новых экспериментальных баз. Произошло расширение, укрепление сетей и оперативных органов на местах.

На Гидрометеослужбу было возложено создание службы контроля загрязнения атмосферы и водных объектов и службы активных воздействий на гидрометеорологические и геофизические процессы и явления. Появились спутниковые методы исследования в области метеорологии, гидрологии, океанологии, изучения природных ресурсов. Координацию этих исследований осуществляет созданное для этих целей НПО «Планета». Также производилось внедрение вычислительной техники, численных методов анализа и прогноза погоды, автоматизированных систем сбора, обработки, представления и распространения информации.

В конце 1977 года состоялся поход ледокола «Арктика» на Северный полюс, который стал прорывом в полярных исследованиях. Была доказана возможность высокоширотной навигации с использованием ледоколов нового поколения, что поставило новые задачи перед гидрометеорологической службой. По результатам рейса был выполнен доклад об итогах гидрометеорологического обеспечения, который был представлен на заседании коллегии в Главном управлении Гидрометеослужбы СССР. Этот доклад представляли директор Института Арктики и Антарктики А. Ф. Трешников и руководитель группы ААНИИ в этой экспедиции И. П. Романов.

В 1978 г. ГУГМС было преобразовано в Государственный комитет по гидрометеорологии и контролю природной среды СССР (Госкомгидромет СССР), который был отнесен к общесоюзным государственным комитетам, а его председатель автоматически становился членом Правительства СССР.

После распада СССР в 1991 г. была образована Гидрометеорологическая служба России в составе Минэкологии России.

Руководители службы

• 1929—1936 — А. Ф. Вангенгейм
• 1936—1939 — Г. А. Ушаков
• 1939—1947 — Е. К. Фёдоров
• 1947—1950 — В. В. Шулейкин
• 1950—1962 — А. А. Золотухин
• 1962—1974 — Е. К. Фёдоров (вторично)
• 1974—1991 — Ю. А. Израэль
• 1992—1993 — Ю. Ф. Зубов
• 1993—2009 — А. И. Бедрицкий
• 2009 — наст. время — А. В. Фролов

Структура

В настоящее время Гидрометеослужба России функционирует как самостоятельная Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (Росгидромет). В её состав в настоящее время входит 22 территориальных управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (УГМС), при этом большинство УГМС имеют в своем составе региональные центры по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (ЦГМС), расположенные в центрах регионов РФ (областей, краёв, республик).

В составе Росгидромета работают 17 научно-исследовательских институтов, из них два имеют статус Государственного научного центра (Гидрометцентр России и Арктический и антарктический научно-исследовательский институт). При службе функционирует шесть техникумов (в городах Алексин, Владивосток, Москва, Иркутск, Ростов, Туапсе), а также ряд других вспомогательных организаций.

В состав Росгидромета входят также такие организации, как Главный радиометеорологический центр (ГРМЦ), Главный авиаметеорологический центр (ГАМЦ), Главный вычислительный центр (ГВЦ) и три военизированных службы активных воздействий на гидрометеорологические процессы. В 1998 году создано «Метеоагентство Росгидромета» для организации специализированного гидрометеорологического обеспечения (СГМО) потребителей, прежде всего авиации.

В 2011 году создано федеральное государственное унитарное предприятие «Авиаметтелеком», в состав которого вошли ГРМЦ и Метеоагентство. В июле 2011 года предприятие реорганизовано во ФГБУ «Авиаметтелеком Росгидромета».

Литература

• Сухановский А.,Слободянюк И. Арктическая Россия. Росгидромет в высоких широтах. — Архангельск: СК-Россия, 2007. — 304 с. (в пер.)
• Росгидромет. Жизнь по Гринвичу: 175 лет Гидрометеорологической службе России (1834—2009) / Авт.-сост. А. Ф. Сухановский. — Архангельск: СК-Россия, 2009. — 408 с. — ISBN 978-5-904309-05-3. (в пер., суперобл.)

Ссылки

• [www.meteorf.ru/ Официальный сайт службы]
• [hydromet.ru/ Официальный сайт Главного Вычислительного Центра РОСГИДРОМЕТа]

Отрывок, характеризующий Федеральная служба по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды

– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.