Федонов, Аркадий Тихонович

Аркадий Тихонович Федонов
Дата рождения	3 октября 1925(1925-10-03)
Место рождения	село Богословка Корсаковского района Орловской области, СССР
Дата смерти	31 декабря 1995(1995-12-31) (70 лет)
Место смерти	Новомосковск, Тульская область, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1942—1950
Звание
Часть	132-й артиллерийский полк 41-й стрелковой дивизии 69-й армии
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	буровзрывник на Новомосковском гипсовом комбинате

Арка́дий Ти́хонович Федо́нов (3 октября 1925 — 31 декабря 1995) — советский солдат, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, полный кавалер «Шахтёрской славы».

В годы Великой Отечественной войны — старший разведчик-наблюдатель 132-го артиллерийского полка 41-й стрелковой дивизии, старшина.

Биография

Родился 3 октября 1925 года в селе Богословка Корсаковского района Орловской области в семье крестьянина. Русский. Родители переехали в Сталиногорск (ныне Новомосковск Тульской области), когда ему было 9 лет. Здесь Аркадий учился в средней школе, затем поступил в школу ФЗУ при фабрике «Красное знамя» в городе Раменское Московской области.

В годы Великой Отечественной войны

С началом Великой Отечественной войны вернулся с родителями в родную деревню, где работал в колхозе.

Призван в РККА в июле 1942 года. В запасном полку прошел подготовку как артиллерист, но из-за сложной обстановки на фронте учёбу не закончил. В октябре 1942 года рядовым с маршевой ротой прибыл в 41-й стрелковый полк, затем был зачислен в 132-й артиллерийский полк 41-й стрелковой дивизии разведчиком-наблюдателем. В составе этой части прошёл всю войну.

Боевое крещение получил в боях под городом Новосиль (Орловская область), в 30 километра от своей родиной деревни. Летом 1943 года участвовал в сражении на Курской дуге, за отличие в этих боях получил первые боевые награды — медаль «За отвагу» и орден Красной Звезды.

В июне 1944 года 132-й артиллерийский полк 41-й стрелковой дивизии 69-й армии 1-го Белоруского фронта, в котором ефрейтор А. Т. Федонов служил старшим разведчиком-наблюдателем, готовился к прорыву обороны противника в районе города Коваль (Белоруссия). Ведя разведку обороны противника, А. Т. Федонов с 27 апреля по 4 мая 1944 года близ деревни Мировиче Турийского района Волынской области выявил местоположение и передал точные координаты двух 105-мм. артиллерийских батарей, миномётной батареи, а также 10-ти пулемётных точек. Эти цели были затем подавлены огнём полковой артиллерии, что способствовало успешному наступлению советских войск. При отражении контратаки противника А. Т. Федонов лично уничтожил 6 солдат. За этот эпизод 19 мая 1944 года награждён орденом Славы III степени. Член КПСС с 1944 года.

14 января 1945 года во время прорыва обороны противника у населённого пункта Лавецко-Нове (восточнее города Радом, Польша) передал в полк целеуказания о 5-ти выявленных пулемётных точках, 2-х миномётных батареях, 3-х дзотах, которые затем были выведены из строя артиллерийским огнём. 24 февраля 1945 года награждён орденом Славы II степени.

27 апреля 1945 года принимал участие в форсировании реки Одер. При прорыве немецкой обороны под городом Лебус (Германия) переправился с первым эшелоном советских войск, вёл разведку противника, выявив места расположения 4-х пулемётных точек, 5-ти противотанковых орудий, миномётной батареи и 6-ти блиндажей. Эти объекты затем были подавлены огнём полковых батарей. В последующем при отражении контратаки противника А Т. Федонов лично уничтожил 6 солдат. 31 мая 1945 года награждён орденом Славы I степени.

Участвовал в уничтожении группировки противника в районе юго-восточного Берлина.

В послевоенные годы

В июле 1950 году старшина А. Т. Федонов уволен в запас. После демобилизации жил в городе Новомосковск Тульской области, где более 30 лет работал буровзрывником на гипсовом комбинате. Стал полным кавалером «Шахтёрской славы».

30 декабря 1973 года вместе с Героями Советского Союза Н. А. Присягиным, М. П. Стрижковым и полным кавалером ордена Славы Комовым Ф. А. принимал участие в открытии монумента «Вечная Слава» на улице Московская города Новомосковска.

Участник юбилейного Парада на Красной площади в Москве в 1985 году.

Умер 31 декабря 1995 года, похоронен в Новомосковске.

Награды

• орден Отечественной войны I степени (11 марта 1985)
• орден Отечественной войны II степени (9 сентября 1944)
• орден Красной Звезды (6 сентября 1943)
• орден Славы I степени № 849 (31 мая 1945)
• орден Славы II степени № 11690 (24 февраля 1945)
• орден Славы III степени № 56164 (19 мая 1944)
• медали, в том числе:
  • медаль «За отвагу» (3 июля 1943)
  • медаль «Шахтёрская слава» I, II и III степеней

Память

Имя А. Т. Федонова увековечено на аллее Героев (ул. Московская) и на стенде Мемориала павшим в Великой Отечественной войне в городе Новомосковске.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Могила Аркадия Тихоновича Федонова на кладбище Новомосковска.

• Heroes of the Soviet Union, hall of fame, left part, Novomoskovsk.jpg

  Герои Новомосковска (левая часть).

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Вечный огонь и монумент «Вечная Слава».

• Heroes of the Soviet Union, hall of fame, right part, Novomoskovsk.jpg

  Герои Новомосковска (правая часть).

Литература

• [www.az-libr.ru/index.htm?Persons&000/Src/0003/83c23d48 Федонов Аркадий Тихонович] // Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Полные кавалеры ордена Славы. Биографический словарь. Т.2. М.: Воениздат, 2010
• А. Аполлонова, В. Попов. Слава боевая и трудовая (Федонов Аркадий Тихонович) // [www.nmosk-lib.ru/upload/iblock/23fev/Книга%20о%20героях.pdf Герои-новомосковцы, 1941—1945] / ред. совет. — 2‑е изд., испр. и доп. — Новомосковск: Реком, 2010. — С. 104—108. — 114 с. — 1000 экз.
• Аполлонова A. M., Попов В. В. Солдатская слава туляков. — 2-е изд.. — Тула, 1981. — С. 176-182.
• Федонов Аркадий Тихонович // Тульский биографический словарь: в 2 т. — Тула, 1996. — Т. 2 : (М-Я). — С. 270—271.
• Аполлонова А. Слава боевая, слава трудовая / А. Аполлонова, В. Попов // Аполлонова А. Солдатская слава туляков / А. Аполлонова, В. Попов. — Тула, 1974. — С. 151—156.
• Аполлонова А. Слава боевая и трудовая / А. Аполлонова, В. Попов // Аполлонова А. Солдатская слава туляков / А. Аполлонова, В. Попов. — 2-е изд., испр. и доп. — Тула, 1981. — С. 176—182.
• Аркадию Тихоновичу Федонову — 70 лет // Новомосковская правда. — 1995. — 10 окт.
• Большаков В. Прощальное слово А. Т. Федонову / В. Большаков // Новомосковская правда. — 1996. — 17 янв.
• Пешков А. Славный человек / А. Пешков // Наш выбор. — 1995. — № 11.

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=16910 Федонов, Аркадий Тихонович]. Сайт «Герои Страны».
• [www.nmosk.ru/city/milestones-of-great-victory/heroes/ Герои — Новомосковцы]. Официальный сайт муниципального образования город Новомосковск (7.5.2010). Проверено 20 июня 2014. [www.webcitation.org/66UVft5yh Архивировано из первоисточника 28 марта 2012].
• [www.mirnagrad.ru/cgi-bin/exinform.cgi?basket=&page=1&un_code=o2slava&ppage=0&rpage=67&id=10023&name=%D4%E5%E4%EE%ED%EE%E2+%C0%F0%EA%E0%E4%E8%E9+%D2%E8%F5%EE%ED%EE%E2%E8%F7 Федонов Аркадий Тихонович] на сайте «Мир наград».

Отрывок, характеризующий Федонов, Аркадий Тихонович

– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.
– Я читал наш протест об Ольденбургском деле и удивлялся плохой редакции этой ноты, – сказал граф Ростопчин, небрежным тоном человека, судящего о деле ему хорошо знакомом.
Пьер с наивным удивлением посмотрел на Ростопчина, не понимая, почему его беспокоила плохая редакция ноты.
– Разве не всё равно, как написана нота, граф? – сказал он, – ежели содержание ее сильно.
– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.