Феццан

Историческая область • Северная Африка

Феццан
Дюны пустыни Сахара
Другие названия	транслит. Fezzan, тур. Fizan
Период	VII век — наши дни
Локализация	Ю-З совр. Ливии
Население	чернокожие жители Сахары берберские племена (в том числе туареги) арабские пришельцы
Площадь	около — 550 000 км²
Государства на территории:
союзы берберов VII-XX вв. империя Канем XIII - XIV вв. Арабские государства VII-XVI вв. Османская империя XVI в. - 1912 г. Италия (колон.) 1912 г. - 1943 г. Франция (оккуп.) 1943 г. - 1951 г. Королевство Ливия 1951 г. - 1969 г. Республика Ливия 1969 г. - 1977 г. Джамахирия Ливия 1977 г. - 2011 г. с 2011 г.

Фецца́н (араб. فزان‎, Фазан; лат. Phazania) — историческая область в Северной Африке. Располагалась южнее Триполитании, граница начиналась около 400—500 км от побережья заливов Малого Сирта (совр. Габес) и Большого Сирта (совр. Сидра). Феццан представлял собой область оазисов в пустыне примерно на протяжении 500 км в ширину и 600 км в длину. В период античности здесь находились области Фазания и Гарамантида (иногда ошибочно отождествляемые).

Сейчас местоположение Феццана соответствует юго-западу территории современного государства Ливия.

Период употребления топонима — c VII века по наши дни.

Примерная площадь — 550 000 км².

Этимология названия

Распространенное в русскоязычной литературе название «Феццан», возникло, вероятно, в результате прочтения «z» в итальянской транслитерации как [ts], переданного русским «ц», таким образом более правильное — «Феззан», что согласуется с арабской транслитерацией этого слова.

Итальянцы и турки, владевшие Феццаном, переняли его название от арабов, которые, в свою очередь, могли перенять его от завоёванного ими в VII в. местного населения, называвшего свою страну именем, возможно восходящим к античной традиции (область Фазания, племя фазаниев/гамфазантов).

На сегодняшний день древняя история региона мало изучена и происхождение арабского «Феццан» от античного «Фазания» не подтверждено, этимология названия могла идти совсем другими путями.

История

• более раннюю историю региона см. историческая область Фазания.
• VII в. — территория завоёвана арабами.
• XIII — XIV вв. — южный Феццан был частью империи Канем.
• XVI в. — приморские Триполитания (в 1551 г.) и Киренаика (в 1521 г.) вошли в состав африканских владений Османской империи, турки начинают давление на северную часть Феццана. Постепенно, в течение 30 лет, Османская империя овладевает его территорией.
• 1838 — 1842 гг. — крупное антитурецкое восстание

XX век

• 1911 — 1912 гг. — Итало-турецкая война, вместе с остальной Ливией Феццан был оккупирован Италией, хотя до прихода к власти фашистского режима в 1923 г. Италия слабо контролировала территорию. Продвижение Италии вглубь Сахары встретило сопротивление берберов и арабов, принадлежащих к суфийскому ордену Сенусийя.
• 15 окт. 1912 г. — 29 июн. 1943 г. — в составе Италии (Итальянских колоний).
• 1930 г. — итальянские войска фактически смогли овладели Феццаном.
• 1939 г. — под властью одного итальянского генерал-губернатора, вместе с Киренаикой и Триполитанией получили название — Ливия.
• 1943 г. — во время Второй мировой войны французская армия заняла Марзук и установила контроль над Феццаном.
• 16 янв. 1943 г. — начало работы французской администрации в столице Феццана городе Сабха, но фактически французы управляла регионом через знатное семейство Сайф Насра.
• 29 янв. 1943 г. — 24 дек. 1951 г. — в составе Франции
• 24 дек. 1951 г. — 1 сент. 1969 г. — Феццан в составе Ливийского Королевства.
• 1956 г. — окончательный вывод французских войск.
• 1 сент. 1969 г. — 2 мар. 1977 г. — в составе Ливийской Арабской Республики .
• со 2 мар. 1977 г. — в составе Великой Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии.

География и природные условия

Современная локация

Феццан находился на юго-западе территории соответствующей современному государству Ливия (муниципалитеты (шабия) Гат, Гадамес, Сабха, Вади-эль-Хаят, Вади-эш-Шати и частично Эль-Джуфра, Марзук, Мизда).

В некоторых источниках местоположение по муниципалитетам может не совпадать в связи с частым изменением административного деления Ливии и различной локализацией её районов (например Гадамес на некоторых картах выделялся в соседнюю Триполитанию).

Климат

Климат Феццана формируется под воздействием северо-восточного пассата, господствующего над большей частью Сахары в течение всего года и является типичным пустынным климатом (тропический сухой климат), для которого характерны летняя жара и зимний холод, а также большая разница между ночной и дневной температурами. Средние температуры самого холодного месяца (январь) +13 °C, самого тёплого (июль) +37,2 °C. Поверхность земли может прогреваться до +70-80 °C.

Здесь почти не бывает дождей, редкие случаи выпадения осадков зимой позволяют вади наполняться водой, дождевые облака приходят с севера, реже дожди приносят экваториальные облака. В основном же осадков нет круглый год (а бывает и несколько лет) и население использует для своих нужд подземные воды. Относительная влажность 30—50 %, потенциальное испарение 2500—6000 мм, средние годовые суммы осадков менее 50 мм (в горных массивах обычно менее 100 мм). Характерны обильные утренние росы (конденсация благодаря низким ночным температурам), способствующие образованию поверхностных пылеватых кор.

Часты многодневные пылевые (песчаные) бури, продолжительные (гибли) и шквальные (самум) ветра со скорость от 3—5 до 50 м/сек.

Происходящий с глубокой древности процесс опустынивания Сахары, последние 2 тыс. лет относительно стабилизировался и является медленно текущим, постепенно ухудшая и без того суровые условия для проживания людей.

Население

На севере Феццан пересекает долина вади Эш-Шати, на западе — Ираван. Оседлое население Феццана сосредоточено в этих двух долинах, а также в отрогах нагорья Тибести, заходящих в Ливию из Чада, и в отдельных оазисах посреди пустыни. Остаток территории покрывают песчаные дюны (системы дюн известны как эрг). Кочевое население Феццана состоит из туарегов на юго-западе и тубу на юго-востоке; кочевники легко пересекают границы с Чадом, Алжиром и Нигером. На севере региона проживают оседлые арабы, берберы, туареги и тубу. Феццан занимает около 30 % территории Ливии, но в нём проживает лишь малая часть населения страны. Большие города, такие как Сабха, используют артезианскую воду, которой достаточно для их существования.

Административное деление

Феццан был провинцией («мухафаза» или «вилайет») в Османской империи, Итальянских владениях в Ливии и в государстве Ливия, один из трёх, наряду с Триполитанией и Киренаикой.

• 1963 г. — Феццан упразднён как административная единица и разделён на 2 мухафазы — Убари и Сабха.
• 1983 г. — 1987 г. — система административного деления изменилась в пользу ещё более мелкого деления — на районы «baladiyah» (en:baladiyah).
• 1995 г. — реорганизован в систему так называемых районов «sha’biyah» (en:shabiyah).
• позже раздроблен на ещё более мелкие shabiyah.

Бывшая столица провинции и её крупнейший город — Сабха.

Сейчас топоним Феццан употребляется практически только в историческом контексте.

Литература

• Феццан // [bse.sci-lib.com/article115970.html Большая советская энциклопедия] / Гл. редактор А. М. Прохоров. — 3 издание. — Москва: "Советская Энциклопедия", 1973. — 629 тыс, экз.

Ссылки

• [www.worldstatesmen.org/Libya.htm#Fezzan Worldstatesmen.org’s History and list of rulers of Fezzan]

Отрывок, характеризующий Феццан

– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.