Кулов, Феликс Шаршенбаевич

Феликс Шаршенбаевич Кулов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Феликс Кулов 22 сентября 2010 года</td></tr>
Премьер-министр Киргизии Кыргызстан Республика
1 сентября 2005 — 29 января 2007
Предшественник:	Курманбек Салиевич Бакиев (и.о.)
Преемник:	Азим Бейшенбаевич Исабеков
Мэр города Бишкек
апрель 1998 — апрель 1999
Предшественник:	Борис Иванович Силаев
Преемник:	Медетбек Темирбекович Керимкулов
Губернатор Чуйской области
декабрь 1993 — апрель 1997
Предшественник:	Апас Джумагулович Джумагулов
Преемник:	Курманбек Салиевич Бакиев
Вице-президент Киргизии
февраль 1992 — 1993
Предшественник:	Герман Серапионович Кузнецов
Преемник:	Должность упразднена
Вероисповедание:	Ислам, суннитского толка
Рождение:	29 октября 1948(1948-10-29) (75 лет) Фрунзе, Киргизская ССР
Отец:	Шаршенбай Кулов
Мать:	Сайра Илипова
Супруга:	Фатима Корошевна Абдрасулова
Дети:	пятеро детей
Партия:	Ар-Намыс (с 1999)
Образование:	Омская высшая школа МВД СССР
Профессия:	Юрист-правовед
Награды:

Фе́ликс Шаршенбаевич Ку́лов (29 октября 1948, Фрунзе, Киргизская ССР) — кыргызский государственный и политический деятель, председатель партии «Ар-Намыс» («Достоинство»). Занимал должности первого заместителя министра внутренних дел Киргизской ССР, министра внутренних дел Киргизии, министра национальной безопасности Киргизии, вице-президента Кыргызской Республики, губернатора Чуйской области, мэра Бишкека в 1987−1997 годах, премьер-министра Киргизии в 2005—2007 годах, избирался депутатом парламента 1 созыва («легендарный парламент»), принимал непосредственное участие в разработке Декларации о независимости Кыргызстана, новой Конституции республики и других важных законопроектов на первых этапах становления национальной государственности.

Биография

Родился 29 октября 1948 года в городе Фрунзе (ныне Бишкек) в семье военнослужащего Шаршенбая Кулова (р. 1921)..

• С 1971 года, после окончания Омской высшей школы МВД СССР, работал в системе республиканского МВД.
• С 1980 года по 1992 год — заместитель начальника областного УВД, начальник областного УВД, первый заместитель министра МВД, затем министр внутренних дел Киргизской ССР (Киргизии).
• 1990 год, июнь — Ошские события. В кризисные летние дни, связанные с межнациональными столкновениями на юге страны, Феликс Кулов был назначен комендантом столицы. Проявил себя как решительный руководитель, сохранив общественный порядок, не допустив кровопролития и насилия по отношению к мирным жителям .
• В период ГКЧП, когда была совершена попытка государственного переворота путём отстранения Президента СССР М. Горбачева от власти, полковник Ф. Кулов оказался единственным руководителем силовых структур, вставшим на защиту суверинитета КР. Народ сам присвоил ему звание «народного генерала», но только в конце 1991 года Указом Президента СССР Феликсу Кулову было присвоено звание генерал-майор.
• В феврале 1992 год был избран вице-президентом Кыргызской Республики.
• С 1993 года по 1997год — губернатор Чуйской области.
• С апреля 1997 года — министр национальной безопасности Киргизии с присвоением воинского звания генерал-лейтенант.
• В апреле 1998 года избран мэром Бишкека.
• В апреле 1999 года подал в отставку и организовал политическую партию «Ар-Намыс» («Достоинство»).
• 12 февраля 2000 года заявил о намерении баллотироваться в президенты. Его кандидатура могла составить серьёзную альтернативу Аскару Акаеву. Но он отказался сдавать экзамен на знание киргизского языка, необходимый для участия в выборах, и выбыл из борьбы за президентское кресло.
• 22 марта 2000 года был арестован в Институте кардиологии, где проходил лечение, по обвинению в злоупотреблении служебным положением на посту мэра Бишкека.
• 7 августа 2000 года Военный суд Бишкекского гарнизона признал Кулова невиновным по предъявленному уголовному делу. Кулов был освобождён, а 30 августа выдвинут кандидатом в президенты. 21 октября решением ЦИК снят с выборов.
• 22 января 2001 года приговором Бишкекского гарнизонного суда Кулов осуждён на 7 лет с конфискацией имущества и лишением звания генерал-лейтенанта за злоупотребление служебным положением на посту министра национальной безопасности.
• В мае 2002 года на новом процессе суд приговорил его к десяти годам заключения, признав его виновным в растрате госсредств в 1993—1997 годах, когда он был губернатором Чуйской области. Оппозиция заявляла, что оба дела были возбуждены по политическим мотивам.
• В феврале 2005 года конгресс США принял резолюцию по ситуации в странах Центральной Азии, в которой, в частности, потребовал от властей Киргизии освободить из-под стражи всех арестованных за мирную политическую деятельность, включая Феликса Кулова.

Кулов и «Тюльпановая революция»

Кулов был освобождён на волне народных выступлений 24 марта 2005 года и сразу стал одним из самых заметных лидеров берущей власть оппозиции. В ночь с 24 на 25 марта на экстренном заседании парламента был назначен координатором всех силовых структур страны. В кратчайшее время он сумел установить контроль над ситуацией, подавить разгул мародёрства в столице страны и восстановить деятельность органов охраны правопорядка. Это способствовало росту популярности Феликса Кулова среди жителей столицы и в целом северных районов Киргизии.

После того, как Ф. Кулов навел порядок в столице, он обратился к парламенту с просьбой освободить его от этой должности, аргументировав тем, что он юридически является осужденным к лишению свободы и заявил, что должен обратно возвратиться в места лишения свободы. Однако по решению Верховного Суда Ф. Кулов оставался на свободе до пересмотра приговора.

7 апреля 2005 года Верховный суд Киргизии по представлению генеральной прокуратуры «в связи с вновь открывшимися обстоятельствами» начал пересмотр дела Феликса Кулова. Сначала по одному, а потом и по второму обвинению был вынесен оправдательный приговор. А Организацией Объединеннных Наций Феликс Кулов впервые в истории независимого Кыргызстана был признан осужденным по политическим мотивам, и решением Комиссии по правам человека ООН признан невиновным по предъявленным ему обвинениям. Комиссия по правам человека обязала Правительство КР выплатить Ф. Кулову материальную компенсацию за причиненный моральный, физический и материальный ущерб. Однако Феликс Кулов, будучи в то время Премьер-министром, посчитал неэтичным вменять этот иск возглавляемому им Правительству.

Феликс Кулов и Курманбек Бакиев были основными претендентами на победу на президентских выборах, назначенных на 10 июля 2005 года. Чтобы не допустить раскола страны на север и юг (К.Бакиев — представитель юга, Ф.Кулов — представитель севера страны) они решили образовать тандем. Ф. Кулов, в случае избрания К. Бакиева президентом должен был стать Премьер-министром. Так и произошло. Однако через год Бакиев путём закулисных интриг сместил Кулова с должности Премьер-министра, поскольку не мог выдержать растущего авторитета Кулова.

Отставка с поста премьер-министра

26 января 2006 года Феликс Кулов выступил с резким заявлением, обвинив правоохранительные органы республики в потворстве криминалу и организованной преступности. Поводом для этого стало оправдание судом Рыспека Акматбаева, считающегося лидером крупнейшей криминальной группировки в Киргизии. В ходе судебного процесса государственный обвинитель неожиданно снял все обвинения, а суд вынес оправдательный приговор, основываясь на его доводах.

Феликс Кулов, указывая на растущую тревогу в обществе по поводу сращивания криминала с властью, пообещал взять борьбу с криминалом под свой личный контроль и потребовал увольнения председателя Службы национальной безопасности Таштемира Айтбаева.

Согласно разделению полномочий между президентом Бакиевым и премьером Куловым, контроль за силовыми и правоохранительными структурами должен осуществлять лично президент. Однако в ночь с 25 на 26 января Кулов лично возглавил операцию, в ходе которой силами МВД было обезврежено несколько преступных группировок.

Парламент Киргизии на заседании 26 января назвали складывающуюся ситуацию началом нового политического кризиса и рекомендовали президенту Бакиеву освободить от должности главу СНБ Таштемира Айтбаева.

Сам же Рыспек Акматбаев обвинил Кулова в причастности к организации убийства его родного брата — депутата парламента Тынычбека Акматбаева осенью 2005 года.

Тем временем в ряде киргизских СМИ опубликованы материалы о том, что «революция тюльпанов», в результате которой Бакиев получил свою власть, не могла состояться без участия и финансовой помощи организованных преступных группировок. Именно поэтому Бакиев и относится столь благосклонно к лидерам оргпреступности.

3 февраля киргизский президент Курманбек Бакиев выступил в парламенте с резкой критикой работы депутатов, обвинив их в нагнетании политической напряженности, а Феликса Кулова — в потворствовании этому процессу и истерии вокруг так называемой криминализации власти.

9 февраля Курманбек Бакиев заявил о намерении внести поправки в конституцию страны, которые подразумевают ликвидацию поста премьер-министра и исполнение функций глав государства и правительства одним лицом. Это заявление рассматривается как очередной шаг Бакиева, направленный на нейтрализацию Феликса Кулова. По мнению Бакиева, в президентской республике, каковой является Киргизия, должны быть сильный президент и не менее сильный парламент с чётко разграниченными сферами ответственности. В то же время нет необходимости в дублировании функций между президентом и премьер-министром и содержании двух громоздких аппаратов.

Ссылки

• Кулов, Феликс — статья в Лентапедии. 2012 год.

Отрывок, характеризующий Кулов, Феликс Шаршенбаевич

– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.