Феодорит (архиепископ Рязанский)

Архиепископ Феодорит (1551 — 10 (20) сентября 1617) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Рязанский и Муромский.

Местночтимый святой Рязанской епархии Русской православной церкви.

Биография

Существует предание, что святитель был близким родственником боярина Шереметева, имел поместья в Рязани.

Принял монашество не ранее 1589 года по благословению Патриарха Иова.

С 1604 года — архимандрит Рязанского Спасского монастыря.

В августе 1605 года митрополитом Казанским Ермогеном хиротонисан во епископа Рязанского и Муромского с возведением в сан архиепископа.

8 (18) мая 1606 года присутствовал при браке Лжедмитрия I с Мариной Мнишек.

После свержения Лжедмитрия I участвовал в духовном торжестве при венчании на царство Василия Ивановича Шуйского.

При помощи и покровительстве Василия Шуйского воздвиг Успенский собор.

10 июня 1609 года архиепископ Феодорит открыл нетленные мощи святителя Василия, епископа Рязанского († 1295), и торжественно перенёс их из Борисоглебской церкви в Успенский собор.

Участник Земского Собора 1613 года. 21 февраля 1613 года, вопрошал народ с Лобного места о том, кого следует возвести на престол. Приглашал Михаила Фёдоровича Романова на царство и благословил иконой Божией Матери.

Много потрудился над благоустройством своей обширной епархии.

10 сентября 1617 года архиепископ Феодорит мирно отошёл ко Господу. Погребён в Архангельском соборе Рязанского Кремля.

Литература

• Феодорит (архиепископ рязанский и муромский) // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.

Ссылки

• [www.imperialhouse.ru/rus/imperialhouse/orthodox/guardians/2/2105.html Феодорит Рязанский]
• [www.ryazeparh.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=243:2010-01-08-10-57-17&catid=26:2009-12-24-10-06-34&Itemid=15 Святитель Феодорит, архиепископ Рязанский и Муромский]

Отрывок, характеризующий Феодорит (архиепископ Рязанский)

– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.