Видрашку, Феодосий Константинович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Феодосий Видрашку»)
Перейти к: навигация, поиск
Феодосий Видрашку
Имя при рождении:

Ведрашко Феодосий Константинович

Дата рождения:

11 января 1929(1929-01-11)

Место рождения:

село Милешть, Ниспоренский район Молдавия Бессарабия

Дата смерти:

30 января 2010(2010-01-30) (81 год)

Место смерти:

Москва , Россия

Род деятельности:

писатель журналист

Жанр:

рассказ, роман, очерк

Премии:
[www.vedrashko.org/ru/books/ rashko.org/ru/books/]

Феодо́сий Константи́нович Видра́шку (Ведра́шко) (молд. Feodosie Vidrașcu (Vedrașko); 11 января 1929, Милешть, Бессарабия — 30 января 2010, Москва, Россия) — молдавский советский писатель, член союза писателей СССР.



Биография

Феодосий Константинович Видрашку (Ведрашко) родился в 1929 году в бессарабском селе Милешты (ныне — Ниспоренского района Молдавии) в крестьянской семье. Работать начал рано, отец брал сына на работу в поле. В 1943 году окончил семь классов местной сельской румынской школы. В августе 1944, при советской администрации, получил первую трудовую книжку. Работал учётчиком в конторе уполномоченного народного комиссариата по заготовкам продовольствия.

В октябре 1944 года вступил в комсомол и начал работать техническим секретарем Ниспоренского райкома ВКП(б), а затем — инструктором райкома комсомола. Одновременно учился в вечерней школе рабочей молодёжи. С 1953 по 1956 годы учился на факультетах журналистики Республиканской партийной школы при ЦК компартии Молдавии и Высшей партийной школы ЦК КПСС в Москве, которые окончил с отличием.

В июне 1948 года был принят в члены КПСС. Работал пропагандистом райкома партии в Котовске (ныне Хынчешть), секретарём райисполкома, редактором газеты «Сатул сочиалист» политотдела МТС (машинно-тракторной станции), заведующим отделом художественной литературы и главным редактором государственного издательства Молдавии. Затем был переведен в сектор печати отдела пропаганды и агитации ЦК компартии Молдавии. С июня 1957 года по июнь 1961 года — председатель Комитета по радиовещанию и телевидению при Совете министров Молдавской ССР. Избирался депутатом районного и городского Советов депутатов трудящихся. Был членом ЦК компартии Молдавии, откуда переведён в Москву для работы в аппарате ЦК КПСС. С 1963 по 1968 годы — корреспондент газеты «Правда» в Румынии. В 196465 годах работает над документальным телевизионным фильмом «По следам войны в Европе», ведёт съемки в Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, Австрии, Чехословакии, ГДР, Польше. Фильм демонстрировался к 20-летию победы СССР в Великой Отечественной войне по Центральному телевидению. В 1964 году был одним из авторов и составителей сборника материалов и статей «Народная Румыния сегодня», изданной в сотрудничестве с редакцией органа коммунистической партии Румынии газеты «Скынтея» (Искра).

С 1969 по 1971 годы — главный редактор Студии зарубежного обмена Центрального телевидения СССР. В годы его работы на советские телеэкраны вышел телесериал Би-би-си «Сага о Форсайтах». Это был первый прорыв «буржуазной телепродукции» к советскому телезрителю. В те же годы был проведён первый пробный телемост между Москвой и Вашингтоном при посредничестве японской компании «Фуджи». Некоторые переговоры с западными партнёрами заканчивались безрезультатно — на Видрашку, как и на других чиновников, сотрудничающих с зарубежными партнёрами, велись специальные досье, в которых контакты с иностранцами — даже по официальной линии — оценивались как нежелательные; после этого осуществлять некоторые проекты было невозможно.

Вскоре после отстранения в 1970 году Николая Месяцева с поста председателя Гостелерадио СССР и назначения Сергея Лапина на эту должность Феодосий Видрашку был обвинён новым председателем в пособничестве «идеологической конвергенции» с Западом. Пришлось уйти с телевидения и искать другую работу. Так Видрашку пришёл в «Новый мир», где проработал с 1971 по 1993 годы — сначала ответственным секретарём и членом редколлегии журнала, а затем — заместителем главного редактора.

Печататься начал с 1948 года, писал очерки, рассказы. Перевёл с русского на молдавский язык «Живые борются» Жана Лафита, «Флаги на башнях» Антона Макаренко, «Реки горят» Ванды Василевской, «Крушение» Рабиндраната Тагора и другие произведения. В 1956 году вышел из печати отдельным изданием его роман «Сквозь бурю», в 1959 году эта книга напечатана на русском языке.

С 1959 года — член союза писателей СССР.

В 1962 году отдельным изданием вышел рассказ «Тревожное эхо» и сборник рассказов для детей. В том же году в журнале «Нистру» и альманахе «Современная драматургия» появилась его пьеса «Две жизни и третья». В 19731974 годах публикует роман «На улице роз», очерки «Вахта», «Судьбы», «Делись огнём», книгу «В центре России». В эти годы выходит двумя массовыми тиражами книга «Делись огнём» о донецких шахтёрах и металлургах. В 1976 году в издательстве «Молодая гвардия» в серии «Жизнь замечательных людей» увидела свет книга Видрашку «Петру Гроза» — о видном румынском политике, первом президенте страны.

В начале 70-х годов, вскоре после начала строительства Камского автомобильного завода, редакция «Нового мира» взяла «шефство» над этой стройкой. Видрашку с группой писателей и журналистов выехал на «Камаз» и организовал там литературное общество местных прозаиков и поэтов. Начала создаваться «литературная летопись» стройки и самого завода. В частности, увидели свет три «новомировских» книжных тома под названием «Набережные Челны», а также книга самого Видрашку «Набережная надежды». Феодосий Видрашку продолжал печататься в «Новом мире», в частности, вышел его очерк о современном московском метрополитене — «Репортаж из-под редакции».

В 1977 году на русском и молдавском языках вышла книжка «Встречи. Заметки о русском языке». В 1980 году в издательстве «Молодая гвардия» выходит вторая книга Ф. Видрашку из серии «Жизнь замечательных людей» — о румынском поэте, прозаике и публицисте Тудоре Аргези. В конце 80-х годов, Видрашку зарегистрировал кооператив — издательский центр «Новый мир» — для выпуска многотомного издания произведений Александра Солженицына. Этот проект был осуществлён.

С декабря 1993 года — пенсионер, продолжал писать и издаваться. В 1999 году в Молдавии на молдавском языке вышла его книга «Перекрёстки». Умер 30 января 2010 года в Москве.[1]

Отмечен государственными наградами: орденами «Знак почета» (1960), «Дружба народов», «Трудового Красного знамени» (1984).

Напишите отзыв о статье "Видрашку, Феодосий Константинович"

Примечания

  1. [kp.md/daily/24438/604618/ Ушел из жизни Феодосий Видрашку… // KP.RU — Молдова]

Отрывок, характеризующий Видрашку, Феодосий Константинович

– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.