Феодосий (Погорский)

Архиепископ Феодосий (в миру Дмитрий Михайлович Погорский; 19 октября 1909, местечке Брусилов, Киевская губерния (ныне Житомирская область — 3 мая 1975, Уфа) — епископ Русской православной церкви, архиепископ Уфимский и Стерлитамакский.

Биография

Происходил из духовного звания.

В 1926 году окончил Профмехтехшколу.

С 1926 года исполнял обязанности нештатного псаломщика в Рождествено-Богородичном храме в местечке Ильинцы Винницкой области.

С 1927 по 1929 годы нерегулярно учился в Киевской Высшей богословской школе как вольнослушатель.

С 1930 по 1941 годы состоял на государственной службе, работал в разных учреждениях гор. Киева.

В 1940 году заочно окончил Московский плановый институт.

В автобиографии писал: «23 июня 1941 года был призван в ряды Красной Армии как рядовой солдат, был на фронте и при попытке вырваться из вражеского окружения был ранен в бою и 8 августа 1941 года попал в плен, откуда 16 августа убежал. В это время моя семья эвакуировалась в Грузию. 10 марта 1942 году был рукоположен в сан священника к соборной церкви города Умань Киевской области, но не смог приступить к исполнению своих обязанностей из-за противодействия украинских автокефалистов.»

С 1942 по 1945 годы — настоятель Иоанно-Богословской церкви села Текуча Ладыженского района Киевской области.

С 1945 по 1949 годы — настоятель св. Александро-Невской церкви Киева и одновременно в 1948—1949 годах исполнял обязанности классного наставника Киевской духовной семинарии.

С 1954 по 1957 годы — настоятель Князь-Владимирской церкви в пос. Лисий Нос в городе Ленинграде.

В 1956 году окончил по заочному сектору Ленинградскую духовную академию со степенью кандидата богословия.

26 июля 1957 года назначен ректором Саратовской духовной семинарии; в августе 1957 года был пострижен в монашество в Успенском монастыре в Одессе и возведен в сан архимандрита в Одесском Успенском соборе.

22 июня 1958 года в Преображенском храме города Москвы хиротонисан во епископа Калининского и Кашинского. Чин хиротонии совершали: митрополит Крутицкий и Коломенский Николай (Ярушевич), архиепископ Можайский Макарий (Даев) и епископ Полтавский (на покое) Серафим (Шарапов).

С 22 марта 1960 года епископ Пензенский и Саранский.

При нём в Пензенской области, по мнению уполномоченного Совета по делам религий Попова С. С., наблюдалась некоторая активизация в службе православного духовенства: «… Этот властолюбивый, грамотный, активный и настойчивый церковник немало предпринимает усилий для увеличения влияния церквей на население. Феодосий насаждает среди духовенства жёсткую дисциплину, строго взыскивает с духовенства за нерадивое отношение к службе и допущение аморальных проступков, поощряя в то же время служителей культа, проявляющих рвение в церковной службе. Часто выезжает по приходам для проведения архиерейских, а также с целью проверки и наведению порядка в церкви» [4, л. 41]. Архиепископ Феодосий призывал духовенство читать антирелигиозные статьи, знать слабые стороны антирелигиозной пропаганды и давать отповедь атеистам. Сам епископ Феодосий регулярно читал журналы «Коммунист», «Вопросы истории», «Школа и жизнь», «Наука и религия» и т. д.

25 февраля 1964 года возведён в сан архиепископа и награждён правом ношения креста на клобуке.

В 1965 году подписал Обращение, составленное архиепископом Ермогеном (Голубевым) на имя патриарха Алексия I. Свою подпись под «Обращением», несмотря на давление, снять отказался. В июле 1966 года патриарх призвал епархиальных архиереев высказать свое мнение об апелляции апелляции на запрет в служении за письмо с критикой положения в Русской православной церкви Глеба Якунина и Николая Эшлимана. Архиепископ Феодосий обратился «с почтительнейшим прошением о помиловании запрещенных священников», так как хотя несмотря на их вину «несправедливых упреках, в недопустимо дерзком обличительном тоне их письменных обращений, оскорбительной и бестактной форме выражения своих мнений и в некотором самомнении в деле отстаивания правды Церковной», все же ими двигали благие побуждения.

Архиепископ Феодосий по отзыву местного уполномоченного по делам религий «развернул через духовенство широкую пропаганду религиозного вероучения среди верующих во время богослужения», и, если первое время часть священнослужителей уклонялась от этого, ссылаясь на старость, малограмотность и неопытность в данном деле, то к концу 1960-х годов проповедническая деятельность стала по существу неотъемлемой частью богослужения.

С 30 июля 1968 года — архиепископ Ивановский и Кинешемский. Это было наказанием за то, что владыка не только отказался снять свою подпись, но и оказался единственным епископом, который публично поддержал двух опальных священников — Николая Эшлимана и Глеба Якунина.

С 16 октября 1973 года — архиепископ Уфимский и Стерлитамакский.

Проявлял на кафедре немалую мужественность в защите духовенства, чем вызывал резкое недовольство властей.

По дороге на богослужение его вытащили из машины и избили до бессознательного состояния. Через несколько дней он умер.

Скончался 3 мая 1975 года в Великую Субботу. Похоронен на кладбище Демского района города Уфы.

Поскольку в завещании он просил похоронить его в Пензе, ученик и почитатель покойного архиепископ Пензенский и Саранский Серафим (Тихонов) совершил 24 августа 1996 года перезахоронение праха в ограде Пензенского кафедрального собора на Мироносицком кладбище.

Сочинения

• «Речь при наречении его во епископа». «ЖМП» 1958, № 7, с. 20-24.
• «Поучение о посте в Неделю Сыропустную». «ЖМП» 1963, № 2, с. 48-50.
• «Поучение в Неделю 19-ю по Пятидесятнице». «ЖМП» 1964, № 11, с. 24-26.
• «Проповедь в день святителя и чудотворца Николая». «ЖМП» 1965, № 12.
• Православное учение о религиозно-нравственном опыте, как источнике богопознания: Курс. соч. Л., 1956. Ч. 1-2
• Поучение в неделю о Расслабленном. «ЖМП» 1968, 5, 23-25.
• Преосвященный Иннокентий, епископ Пензенский и Саратовский (Смирнов). «ЖМП» 1969, 10, 66-72.
• В день праздника Преображения Господня. «ЖМП» 1971, 8, 55-57.
• В день Сошествия Святого Духа на апостолов. «ЖМП» 1972, 6, 49-50.
• Проповедь в день Рождества Христова, ebda 12, 33-34.
• Проповедь в день памяти святого пророка Божия Илии. «ЖМП» 1973, 7, 37-39.
• В Неделю 29-ю по Пятидесятнице. «ЖМП» 1974, 11, 27-29.
• "Gottes heiliger Prophet Elia. Eine Betrachtung zu seinem Gedenktag" // Stimme der Orthodoxie, 1973, 8, 17-20.

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_3265 Феодосий (Погорский)] на сайте «Русское православие»
• www.sereddos.ru/content/paskhalnaya-radost

Отрывок, характеризующий Феодосий (Погорский)

– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.
Что произвело это необычайное событие? Какие были причины его? Историки с наивной уверенностью говорят, что причинами этого события были обида, нанесенная герцогу Ольденбургскому, несоблюдение континентальной системы, властолюбие Наполеона, твердость Александра, ошибки дипломатов и т. п.
Следовательно, стоило только Меттерниху, Румянцеву или Талейрану, между выходом и раутом, хорошенько постараться и написать поискуснее бумажку или Наполеону написать к Александру: Monsieur mon frere, je consens a rendre le duche au duc d'Oldenbourg, [Государь брат мой, я соглашаюсь возвратить герцогство Ольденбургскому герцогу.] – и войны бы не было.
Понятно, что таким представлялось дело современникам. Понятно, что Наполеону казалось, что причиной войны были интриги Англии (как он и говорил это на острове Св. Елены); понятно, что членам английской палаты казалось, что причиной войны было властолюбие Наполеона; что принцу Ольденбургскому казалось, что причиной войны было совершенное против него насилие; что купцам казалось, что причиной войны была континентальная система, разорявшая Европу, что старым солдатам и генералам казалось, что главной причиной была необходимость употребить их в дело; легитимистам того времени то, что необходимо было восстановить les bons principes [хорошие принципы], а дипломатам того времени то, что все произошло оттого, что союз России с Австрией в 1809 году не был достаточно искусно скрыт от Наполеона и что неловко был написан memorandum за № 178. Понятно, что эти и еще бесчисленное, бесконечное количество причин, количество которых зависит от бесчисленного различия точек зрения, представлялось современникам; но для нас – потомков, созерцающих во всем его объеме громадность совершившегося события и вникающих в его простой и страшный смысл, причины эти представляются недостаточными. Для нас непонятно, чтобы миллионы людей христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самым фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими.
Для нас, потомков, – не историков, не увлеченных процессом изыскания и потому с незатемненным здравым смыслом созерцающих событие, причины его представляются в неисчислимом количестве. Чем больше мы углубляемся в изыскание причин, тем больше нам их открывается, и всякая отдельно взятая причина или целый ряд причин представляются нам одинаково справедливыми сами по себе, и одинаково ложными по своей ничтожности в сравнении с громадностью события, и одинаково ложными по недействительности своей (без участия всех других совпавших причин) произвести совершившееся событие. Такой же причиной, как отказ Наполеона отвести свои войска за Вислу и отдать назад герцогство Ольденбургское, представляется нам и желание или нежелание первого французского капрала поступить на вторичную службу: ибо, ежели бы он не захотел идти на службу и не захотел бы другой, и третий, и тысячный капрал и солдат, настолько менее людей было бы в войске Наполеона, и войны не могло бы быть.
Ежели бы Наполеон не оскорбился требованием отступить за Вислу и не велел наступать войскам, не было бы войны; но ежели бы все сержанты не пожелали поступить на вторичную службу, тоже войны не могло бы быть. Тоже не могло бы быть войны, ежели бы не было интриг Англии, и не было бы принца Ольденбургского и чувства оскорбления в Александре, и не было бы самодержавной власти в России, и не было бы французской революции и последовавших диктаторства и империи, и всего того, что произвело французскую революцию, и так далее. Без одной из этих причин ничего не могло бы быть. Стало быть, причины эти все – миллиарды причин – совпали для того, чтобы произвести то, что было. И, следовательно, ничто не было исключительной причиной события, а событие должно было совершиться только потому, что оно должно было совершиться. Должны были миллионы людей, отрекшись от своих человеческих чувств и своего разума, идти на Восток с Запада и убивать себе подобных, точно так же, как несколько веков тому назад с Востока на Запад шли толпы людей, убивая себе подобных.
Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.