Феодосия Алексеевна
| Феодосия Алексеевна | ||
| ||
|---|---|---|
| Рождение: | 29 марта 1662 Москва | |
| Смерть: | 14 декабря 1713 (51 год) | |
| Место погребения: | Успенский монастырь (Александров) | |
| Род: | Романовы | |
| Отец: | Алексей Михайлович | |
| Мать: | Мария Ильинична Милославская | |
| Супруг: | нет | |
| Дети: | нет | |
Феодосия Алексеевна (29 марта[1][2] 1662 — 14 декабря 1713) — царевна, десятый ребёнок в семье царя Алексея Михайловича и его первой жены Марии Милославской.
Содержание
Биография
Царевна Феодосия Алексеевна родилась в Москве.
Видимо, была названа в честь сестры своей бабки Евдокии — Феодосии Стрешневой.
По старинному обычаю, воспитывалась в царском тереме вместе со своими сёстрами, к которым была очень привязана. Среди её качеств современники отмечали редкую скромность, склонность к самопожертвованию и потребность быть полезной своим близким.
В 1683 году иностранец её описывает: «Феодосия, моложе царя Феодора и старше Иоанна; в настоящее время проживает у своей тетки Татьяны; набожная, как монахиня»[3].
Жизнь Феодосии не была насыщена событиями, она предпочитала держаться в стороне от придворных интриг, как и другие её сёстры, что вполне устраивало Петра I. В 1698 году приняла монашеский постриг с именем Сусанна.
Прожила довольно долгую по тем временам жизнь, перешагнув пятидесятилетний рубеж. Похоронена в церкви Сретения Господня в Александровской слободе в одном склепе с сестрой Марфой, согласно своему завещанию. До наших дней эта усыпальница не сохранилась.
Напишите отзыв о статье "Феодосия Алексеевна"
Литература
- Григорян В. Г. Романовы. Биографический справочник. — М.:АСТ,2007.
Ссылки
- [genealogy.babr.ru/?IDE=460 Феодосия Алексеевна]
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/28534/Феодосия Феодосия Алексеевна Романова]
Примечания
| ||||||||||
</center>
Отрывок, характеризующий Феодосия Алексеевна
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
