Тённис, Фердинанд

Фердинанд Тённис
Ferdinand Tönnies
Дата рождения:	26 июля 1855(1855-07-26)
Место рождения:	Ольденсворт
Дата смерти:	9 апреля 1936(1936-04-09) (80 лет)
Место смерти:	Киль
Страна:	Германия Германия
Научная сфера:	социология
Место работы:	Кильский университет

Фердинанд Тённис (нем. Ferdinand Tönnies; 26 июля 1855, Ольденсворт — 9 апреля 1936, Киль) — немецкий социолог, один из родоначальников профессиональной социологии в Германии, сторонник «понимающей социологии», основатель «формальной социологии».

Биография

Родился 26 июля 1855 года в деревне около небольшого городка Ольденсворт в Шлезвиг-Голштейне. Из семьи фермера. Жил он в маленьком городке Хусум.

Тённис получил всестороннее образование. Он изучал философию, историю, классические языки, археологию, экономику и статистику в университетах Йены, Бонна, Лейпцига, Берлина и Тюбингена. В Тюбингенском университете в 1877 году получил степень доктора философии в области классической филологии.

Большую часть жизни проработал в университете в Киле. В 1881 году ему присвоено звание приват-доцента. Звание полного профессора ему присвоили только в 1918 году, в возрасте 63 лет, через два года после того, как он вышел на пенсию.

После Первой мировой войны он еще преподавал, пока в 1933 году нацисты не отстранили его от преподавания. Тённис был либералом, симпатизировал социалистам и очень интересовался рабочим движением. Приказать или запретить ему что-либо было нельзя, так как он был к тому времени уже ученым с мировым именем, поэтому его и уволили. Он удалился в свой «серый городок» Хусум на берегу моря. Умер 11 апреля 1936 года в городе Киль.

Методология

Один из создателей формальной школы. Попытался одним из первых создать единую и логически стройную систему понятий, представить эту науку как многоуровневую.

Тённис различал чистую, прикладную и эмпирическую социологию. Первая анализирует общество в состоянии статики, вторая — динамики, третья исследует факты жизни современного общества на основе статистических данных. Эмпирическую социологию называл социографией.

Выделял два типа общества, два типа общественных связей — общинные и общественные, и три типа форм социальной жизни: 1. отношения (Verhaltnisse), 2. совокупности (Samtschaften), 3. корпорации (Korperschaften), или соединения (Verbande) (союзы (Bunde), объединения (Vereine), товарищества (Genossenschaften)).

По главной концепции Тённиса общество заключает в себе различные отношения и объединения людей и является таким образом продуктом человеческой воли. Индивидуальные выражения воли объединяются в коллективную волю и тем самым в социальную структуру. Тённис различает «волю» двух типов: а) естественную — основа «гемейншафта» (общины) и б) рациональную — основа «гезельшафта» (общества). Первая характеризует прежде всего традиционное общество, а вторая — индустриальное. Такие общества отличаются друг от друга на основе доминирующих в них норм.

Гемейншафт характеризует традиционное общество, которое основывается на тесных семейных отношениях, на нормах любви, взаимопонимания и защиты. Социальные связи базируются на родстве, общности локуса и языка. Такую организацию совместной жизни можно назвать «естественным» обществом, базирующимся на «естественной воле».

Гезельшафт представлен в современном индустриальном обществе, которое базируется на экономических, безличных и искусственных отношениях, на нормах экономической ценности, труда и потребления, а также на связях, которые относятся к общественному классу и экономическим соглашениям. Это деловая организация, в которой преобладает «рациональная воля».

Типология гемейншафт — гезельшафт применялась весьма часто и в современной социологии, особенно при сравнении сельских и городских общностей.

Сочинения

• «Общность и общество» (1887)
• «Преступность как социальное явление» (1909)
• «Мораль» (1909)
• «Критика общественного мнения» (1922)
• «Собственность» (1926)
• «Прогресс и социальное развитие» (1926)
• «Введение в социологию» (1931)
• «Социология. Хрестоматия для вузов» (2002)
• «Теоретическая социология. Антология. Часть 1» (2002)

Литература

• Ионин Л.Г. Социологическая концепция Фердинанда Тённиса // [buch.ucoz.ru/news/istorija_burzhuaznoj_sociologii_xix_nachala_xx_veka/2010-07-10-464 История буржуазной социологии XIX — начала XX века] / Под ред. И.С. Кона. Утверждено к печати Институтом социологических исследований АН СССР. — М.: Наука, 1979. — С. 164-179. — 6400 экз.

Ссылки

• [www.nir.ru/sj/sj/34-malin.htm Малинкин А. И. О жизни и творчестве Фердинанда Тённиса]
• [iskhakov.narod.ru/tennis.html Исхаков Р. Социологическая концепция Фердинанда Тённиса]
• [www.ftg-kiel.de Ferdinand-Tönnies-Gesellschaft]

Отрывок, характеризующий Тённис, Фердинанд

Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.