Салаши, Ференц

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ференц Салаши»)
Перейти к: навигация, поиск
Ференц Салаши<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Национальный лидер Венгрии
16 октября 1944 — 28 марта 1945
Предшественник: должность учреждена
Преемник: должность упразднена
Премьер-министр Венгрии[1]
16 октября 1944 — 28 марта 1945
Предшественник: Геза Лакатош
Преемник: Бела Миклош
 
Рождение: 6 января 1897(1897-01-06)
Кашша, Австро-Венгрия
Смерть: 12 марта 1946(1946-03-12) (49 лет)
Будапешт, Вторая Венгерская Республика
Партия: Скрещенные стрелы
Профессия: военный, политик

Фе́ренц Са́лаши (венг. Szálasi Ferenc; 6 января 1897, Кашша, Королевство Венгрия (ныне Кошице, Словакия) — 12 марта 1946, Будапешт) — венгерский национал-социалистический деятель, основатель и лидер партии «Скрещённые стрелы» (1935—1945), в октябре 1944 — марте 1945 «Национальный лидер» (венг. Nemzetvezető) Венгерского государства, «последний союзник Гитлера».



Биография

Отец Салаши был профессиональным солдатом австро-венгерской армии. Ряд историков указывают, что его предки по отцовской линии вероятно были армянами[2][3][4] (фамилия его деда была Салосьян[2]) и немцами[4], по материнской линии венграми и словаками[3]. В современной Венгрии армянское происхождение Салаши оспаривается, высказываются аргументы, что нетитульное происхождение могли приписать ему оппоненты с целью дискредитации расовой чистоты Салаши[5].

Служил в австро-венгерской армии во время Первой мировой войны, затем в Генеральном штабе Венгрии, дослужился до майора (1933), после чего ушёл в отставку и занялся политикой. Сторонник территориального и культурного экспансионизма, доминации Венгрии в Европе. В 1935 году создал Партию национальной воли, вскоре запрещённую правительством Хорти за радикализм. Новая его партия, называвшаяся, по образцу НСДАП, Венгерской национал-социалистической партией, также была запрещена в 1937 году. После аншлюса Австрии сторонники Салаши, становившиеся популярными в обществе, начали экстремистские[прояснить] выступления, и по приказу Хорти он был посажен в тюрьму (1938). Оставшиеся на свободе крайне правые создали коалиционную партию «Скрещённые стрелы» (венг. Nyilaskeresztes párt), лидером которой был объявлен находившийся в заключении Салаши. На парламентских выборах 1939 года «Скрещённые стрелы» получили 30 мест, а в 1940 году их вождь был освобождён по аминистии, но и эта партия вскоре была запрещена за критику недостаточного участия Венгрии в начавшейся Второй мировой войне и продолжала действовать подпольно. Салаши вступил в прямой контакт с гитлеровским правительством и получил его политическую поддержку. В марте 1944 года прогерманское правительство Дёме Стояи легализовало «Скрещённые стрелы», которые стали мощной политической силой. Но когда в августе-сентябре 1944 года советские войска приблизились к границам Венгрии, Хорти, задумавший заключить сепаратное перемирие с СССР, велел сместить Стояи и арестовать Салаши. Этого не мог потерпеть Гитлер, уже утративший к этому времени всех своих союзников, которые либо были оккупированы войсками антигитлеровской коалиции, либо сами перешли на её сторону и объявили Германии войну (как Румыния и Финляндия). Венгрия имела особую стратегическую значимость из-за месторождений нефти. В октябре 1944 года немцы совершили в Будапеште государственный переворот, сын Миклоша Хорти был похищен штурмовиками Отто Скорцени, и регент был вынужден отказаться от своих полномочий в пользу Салаши, который стал премьер-министром и главой государства («вождём (фюрером) венгерского народа»), получившего название Венгерский Союз Древних Земель.

   Национал-социализм
Основные понятия

Диктатура Вождизм Правая идеология Шовинизм Расовая политика Милитаризм Антидемократизм

Идеология

Народное движение «25 пунктов» • «Моя борьба» • Недочеловек Нюрнбергские расовые законы Расовая теория Гюнтера Расовая политика «Миф двадцатого века»

История

Общество Туле Немецкая рабочая партия Пивной путч Третий рейх Ночь длинных ножей Хрустальная ночь Вторая мировая война Решение чешского вопроса / еврейского вопроса Катастрофа европейского еврейства Холокост Военные преступления против жителей СССР Нюрнбергский процесс

Персоналии

Адольф Гитлер Генрих Гиммлер Герман Геринг Рудольф Гесс

Организации

НСДАП СА СС Гитлерюгенд Гестапо Вервольф Союз немецких девушек Юнгфольк Союз девочек Зимняя помощь Германский трудовой фронт Сила через радость Вера и красота Образование в Третьем рейхе Национал-социалистические (мехкорпус авиакорпус народная благотворительность женская организация союз студентов союз врачей союз учителей союз юристов союз помощи жертвам войны)

Нацистские партии и движения

Венгрия Северный Кавказ Бельгия Нидерланды Чечня Норвегия Латвия Белоруссия

Родственные понятия

Фашизм Антикоммунизм Неонацизм Интегральный национализм Нацистский оккультизм


После прихода Салаши к власти начались массовые акции по уничтожению сотен тысяч венгерских евреев и цыган и их депортации в Германию; по мере того, как приближались советские войска, заключённых выводили из лагерей и гнали вглубь страны к германской границе (марш смерти). Массовые убийства в Венгрии считаются одним из последних эпизодов Холокоста.

Суд и казнь

24 декабря 1944 года советско-румынские войска приблизились к Будапешту и к февралю разгромили защищавших его немцев и венгров; Салаши продолжал контролировать районы Венгрии, незанятые советской армией, до апреля 1945 года, после чего скрылся в Австрии. Там он был арестован американцами, выдан венгерскому правительству, предстал перед судом в Будапеште по обвинению в военных преступлениях и преступлениях против человечности, где был приговорён к смертной казни. 12 марта 1946 года Ференц Салаши был повешен. Вместе с ним были казнены деятели «Скрещённых стрел» Габор Вайна, Карой Берегфи и Йожеф Гера.

Напишите отзыв о статье "Салаши, Ференц"

Примечания

  1. де-факто
  2. 1 2 [books.google.ru/books?id=N1h4_NqTOFoC&dq=Terence+Ball,+Richard+Bellamy&source=gbs_navlinks_s Terence Ball, Richard Bellamy. «The Cambridge History of Twentieth-Century Political Thought». — Cambridge University Press, 2003 — p.140 — ISBN 978-0-521-56354-3]
    «Szalasi was possibly descended from an eighteenth-century Armenian immigrant named Salosian who fled from Turkish massacres.»
  3. 1 2 [books.google.ru/books?id=RUErSj8Z86IC&dq=Hans+Rogger,+Eugen+Weber+%D0%B2+%22The+European+Right:+A+Historical+Profile&source=gbs_navlinks_s Hans Rogger, Eugen Joseph Weber. «The European right: a historical profile» — University of California Press, 1965 — p.389]
    «Szalasi’s father was of Armenian, and his mother of mixed Slovak-Magyar, stock.»
  4. 1 2 [books.google.ru/books?id=x_MeR06xqXAC&dq=Stanley+G.+Payne&source=gbs_navlinks_s Stanley G. Payne. «A History of Fascism, 1914—1945» — University of Wisconsin Pres, 1996 — p.271 — ISBN 978-0-299-14873-7]
    «Szalasi was born in 1897, descended from an Armenian named Salosian who had immigrated into Hungarian Transylvania in the eighteenth century fleeing from Turkish massacres. His father born of Austro-German mother, had in turn married a Slovak-Hungarian women, so that Szalasi…»
  5. Kovács Bálint. Szálasi származása. Örmény eredetű volt a nemzetvezető? // Rubicon történelmi magazin 2015/5-6

Отрывок, характеризующий Салаши, Ференц

Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.


В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.