Фернандес, Хавьер

У этого человека испанская фамилия; здесь Фернандес — фамилия отца, а Лопес — фамилия матери.

Хавьер Фернандес

Хавьер Фернандес с первой в истории испанской медалью финала Гран-при по фигурному катанию (сезон 2011—2012, бронза)
Персональные данные
Представляет	Испания
Дата рождения	15 апреля 1991(1991-04-15) (33 года)
Место рождения	Мадрид, Испания
Рост	173 см
Тренер	Брайан Орсер Трейси Уилсон
Бывшие тренеры	Николай Морозов Иван Саэс Каролина Санс Хорди Лафарга
Хореограф	Дэвид Уилсон
Место проживания	Торонто, Канада
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: 314.93 Короткая: 102.54 Произвольная: 216.41 Карточка обновлялась последний раз: 1.4.2016 Чемпионаты мира Бронза Лондон 2013 одиночное катание Бронза Сайтама 2014 одиночное катание Золото Шанхай 2015 одиночное катание Золото Бостон 2016 одиночное катание Чемпионаты Европы Золото Загреб 2013 одиночное катание Золото Будапешт 2014 одиночное катание Золото Стокгольм 2015 одиночное катание Золото Братислава 2016 одиночное катание Финалы Гран-при Бронза Квебек 2011 одиночное катание Серебро Барселона 2014 одиночное катание Серебро Барселона 2015 одиночное катание

Хавье́р Ферна́ндес Ло́пес (исп. Javier Fernández López; род. 15 апреля 1991 года в Мадриде, Испания) — испанский фигурист, выступающий в одиночном разряде. Двукратный чемпион мира 2015 и 2016 годов, двукратный бронзовый призёр чемпионатов мира 2013 и 2014 годов, четырёхкратный чемпион Европы 2013, 2014, 2015 и 2016 годов — первый в истории испанского фигурного катания. Многократный чемпион Испании. Хавьер является первым испанским фигуристом, включившим в свои программы четверные прыжки и тройной аксель, и он первый испанский фигурист в истории, завоевавший медаль этапа Гран-при (серебро — Skate Canada International 2011), а также первый испанец, завоевавший медаль финала Гран-при (бронзу в финале сезона 2011—2012). По состоянию на май 2016 года занимает 2-е место в рейтинге Международного союза конькобежцев (ИСУ).

Карьера

Хавьер Фернандес начал заниматься фигурным катанием достаточно поздно — в 7 лет, наблюдая за своей старшей сестрой (Лаура Фернандес выступала в женском одиночном катании, была участницей чемпионатов мира и Европы, а в 2008 году сменила дисциплину и начала тренироваться в танцах на льду с канадским фигуристом Симоном Ганьоном). На международный уровень его вывели испанские тренеры Иван Саэс, Каролина Санс и Хорди Лафарга. С сезона 2008—2009 по сезон 2010—2011 Хавьер тренировался в США в группе Николая Морозова, а после перешёл к Брайану Орсеру. В самом начале испанская федерация отрицательно относилась к переезду Хавьера за океан.

На чемпионате Европы 2009 года Фернандес занял довольно высокое 11 место, а на чемпионате мира 2009 года — 19 место, завоевав для Испании путёвку в мужском одиночном катании на зимние Олимпийские игры 2010 года. Он стал первым испанским одиночником с 1956 года, завоевавшим для страны право выступления на Олимпиаде.

В сезоне 2009—2010 впервые в карьере участвовал в соревнованиях серии Гран-при — это был этап «Trophée Eric Bompard» — где занял одиннадцатое место. Первым выигранным турниром среди взрослых стал для Хавьера «Кубок Мерано» (Италия), где он в первый раз исполнил произвольной программе четверной прыжок — (тулуп). В том же сезоне он стал третьим на турнире «Международный кубок Ниццы» и, впервые выиграв национальный чемпионат, оказался в десятке на чемпионате Европы (стал восьмым).

На зимних Олимпийских играх занял четырнадцатое место, что для Испании, где фигурное катание не очень популярный и развитый вид спорта (в стране имеется всего 7 катков), является хорошим результатом. На последовавшем чемпионате мира Хавьер значительно улучшил свой прошлогодний результат: стал 12-м и установил личные рекорды по оценкам за обе программы. На чемпионате мира 2011 года, проходившем в Москве, в произвольной программе Хавьер чисто выполнил два разных четверных прыжка: тулуп и сальхов, заняв в итоге десятое место.

На этапе Гран-при сезона 2011/2012 — Skate Canada International 2011, Хавьер выиграл короткую программу, обойдя таких титулованных фигуристов как Дайсукэ Такахаси и Патрик Чан, а завоёванная им в итоге серебряная медаль этих соревнований, стала первой медалью этапов Гран-при для Испании.

В Сочи после короткой программы Фернандес шёл третьим. В произвольной программе его ожидало разочарование из-за нелепой ошибки. Его четверной сальхов был засчитан как тройной, а второй тройной сальхов в концовке программы вообще не был засчитан судьями (так называемое «правило Зайак», запрещающее повтор прыжков). В результате Фернандес проиграл Денису Тену всего 1,18 балла и занял 4-е место. Послеолимпийский сезон Фернандес начал очень успешно; занял второе место на канадском этапе Гран-при и выиграл российский этап. Таким образом он сумел выйти в Финал Гран-при, который в этом году будет проходить в его родной Испании. В финале Гран-при выиграл серебряную медаль, которая является первой медалью такой пробы испанского фигурного катания в мировой элите. В январе он уверенно в третий раз стал чемпионом Европы в Стокгольме. А в конце марта в Шанхае на чемпионате мира он вёл упорную борьбу с олимпийским чемпионом и чемпионом четырёх континентов. В произвольной программе он показал великолепное катание и сумел занять первое место.

Первое выступление фигурист начал на Кубке Китая в серии Гран-при, он там уверенно занял первое месте. На этапе Гран-при в России фигурист также завоевал золотую медаль. В Барселоне он выступил удачно и финишировал вторым, и улучшил свои достижения в произвольной программе и сумме. В январе 2016 года стал четырёхкратным чемпионом Европы, не встретив никакой конкуренции со стороны соперников; при этом набрал рекордную сумму в двух программах и улучшил свои достижения в короткой программе. В начале апреля на мировом чемпионате в Бостон испанский фигурист выступил превосходно и во второй раз стал чемпионом мира. При этом он превзошёл своё прежние спортивное достижение в произвольной программе и сумме.

Программы

Сезон	Короткая программа	Произвольная программа
2015–2016	Malagueña Эрнесто Лекуона	Guys and Dolls Frank Loesser
2014–2015	Black Betty Ram Jam	Севильский цирюльник Джоаккино Россини
2013–2014	Satan Takes a Holiday Larry Clinton	Peter Gunn Henry Mancini Harlem Nocturne Earle Hagen
2012—2013	Маска Зорро Джеймс Хорнер	Чарли Чаплин
2011—2012	I Love Paris Сэм Батера Petit Fleur Генри Рене	Травиата опера Сицилийская вечерня</small> Набукко</small> Риголетто Джузеппе Верди
2010—2011	«Rhumba d’Amour» саундтрек к мультфильму Ну, погоди!	Саундтрек к фильму «Пираты Карибского моря» Клаус Бадельт и Ханс Циммер
2009—2010	Саундтрек к фильму «Миссия невыполнима 2» Ханс Циммер	Саундтрек к фильму «Пираты Карибского моря» Клаус Бадельт и Ханс Циммер
2008—2009	Entre dos aguas Пако де Лусия	Саундтрек к фильму «Матрица» Дон Дэвис
2007—2008	Requiem for a Dream Клинт Мэнселл	Саундтрек к фильму Миссия Эннио Морриконе
2006—2007	Саундтрек к фильму «Дракон: История жизни Брюса Ли» Рэнди Эделман	Саундтрек к фильму «Крёстный отец» Эннио Морриконе в исполнении Эдвина Мартона

Спортивные достижения

Результаты после 2010 года

Соревнования	2010—2011	2011—2012	2012—2013	2013—2014	2014—2015	2015—2016
Зимние Олимпийские игры				4
Чемпионаты мира	10	9	3	3	1	1
Чемпионаты Европы	9	6	1	1	1	1
Чемпионаты Испании	2	1	1	1	1	1
Финалы Гран-при		3	4		2	2
Этапы Гран-при: Cup of Russia	9	2		3	1	1
Этапы Гран-при: Skate Canada	5	2	1		2
Этапы Гран-при: NHK Trophy			4	5
Этапы Гран-при: Кубок Китая						1
Nebelhorn Trophy		4
Finlandia Trophy			3
Coupe Internationale de Nice	5

Результаты до 2010 года

Соревнования	2003—2004	2004—2005	2005—2006	2006—2007	2007—2008	2008—2009	2009—2010
Зимние Олимпийские игры							14
Чемпионаты мира				35	30	19	12
Чемпионаты Европы				28	17	11	8
Чемпионаты мира среди юниоров					13
Чемпионаты Испании			2	1J.	1J.	1J.	1
Trophee Eric Bompard							11
Coupe Internationale de Nice							3
Merano Cup	3N.						1
Золотой конёк Загреба					13
NRW Trophy						3
Этапы юниорского Гран-при, Испания						4
Этапы юниорского Гран-при, Мексика						6
Этапы юниорского Гран-при, Великобритания					11
Этапы юниорского Гран-при, Эстония					9
Этапы юниорского Гран-при, Нидерланды				23
Gardena Spring Trophy				5J.
Европейский юношеский Олимпийский фестиваль				4J.
Triglav Trophy			4N.

• N = уровень «новичок»; J = юниорский уровень

Ссылки

• [www.isuresults.com/bios/isufs00007684.htm Хавьер Фернандес] (англ.) на официальном сайте Международного союза конькобежцев.
• [superjavi.com/ Официальный сайт]  (англ.),  (исп.),  (рус.)

Отрывок, характеризующий Фернандес, Хавьер

Седьмые – были лица, которые всегда есть, в особенности при молодых государях, и которых особенно много было при императоре Александре, – лица генералов и флигель адъютантов, страстно преданные государю не как императору, но как человека обожающие его искренно и бескорыстно, как его обожал Ростов в 1805 м году, и видящие в нем не только все добродетели, но и все качества человеческие. Эти лица хотя и восхищались скромностью государя, отказывавшегося от командования войсками, но осуждали эту излишнюю скромность и желали только одного и настаивали на том, чтобы обожаемый государь, оставив излишнее недоверие к себе, объявил открыто, что он становится во главе войска, составил бы при себе штаб квартиру главнокомандующего и, советуясь, где нужно, с опытными теоретиками и практиками, сам бы вел свои войска, которых одно это довело бы до высшего состояния воодушевления.
Восьмая, самая большая группа людей, которая по своему огромному количеству относилась к другим, как 99 к 1 му, состояла из людей, не желавших ни мира, ни войны, ни наступательных движений, ни оборонительного лагеря ни при Дриссе, ни где бы то ни было, ни Барклая, ни государя, ни Пфуля, ни Бенигсена, но желающих только одного, и самого существенного: наибольших для себя выгод и удовольствий. В той мутной воде перекрещивающихся и перепутывающихся интриг, которые кишели при главной квартире государя, в весьма многом можно было успеть в таком, что немыслимо бы было в другое время. Один, не желая только потерять своего выгодного положения, нынче соглашался с Пфулем, завтра с противником его, послезавтра утверждал, что не имеет никакого мнения об известном предмете, только для того, чтобы избежать ответственности и угодить государю. Другой, желающий приобрести выгоды, обращал на себя внимание государя, громко крича то самое, на что намекнул государь накануне, спорил и кричал в совете, ударяя себя в грудь и вызывая несоглашающихся на дуэль и тем показывая, что он готов быть жертвою общей пользы. Третий просто выпрашивал себе, между двух советов и в отсутствие врагов, единовременное пособие за свою верную службу, зная, что теперь некогда будет отказать ему. Четвертый нечаянно все попадался на глаза государю, отягченный работой. Пятый, для того чтобы достигнуть давно желанной цели – обеда у государя, ожесточенно доказывал правоту или неправоту вновь выступившего мнения и для этого приводил более или менее сильные и справедливые доказательства.
Все люди этой партии ловили рубли, кресты, чины и в этом ловлении следили только за направлением флюгера царской милости, и только что замечали, что флюгер обратился в одну сторону, как все это трутневое население армии начинало дуть в ту же сторону, так что государю тем труднее было повернуть его в другую. Среди неопределенности положения, при угрожающей, серьезной опасности, придававшей всему особенно тревожный характер, среди этого вихря интриг, самолюбий, столкновений различных воззрений и чувств, при разноплеменности всех этих лиц, эта восьмая, самая большая партия людей, нанятых личными интересами, придавала большую запутанность и смутность общему делу. Какой бы ни поднимался вопрос, а уж рой этих трутней, не оттрубив еще над прежней темой, перелетал на новую и своим жужжанием заглушал и затемнял искренние, спорящие голоса.
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.
Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.
В 1806 м году Пфуль был одним из составителей плана войны, кончившейся Иеной и Ауерштетом; но в исходе этой войны он не видел ни малейшего доказательства неправильности своей теории. Напротив, сделанные отступления от его теории, по его понятиям, были единственной причиной всей неудачи, и он с свойственной ему радостной иронией говорил: «Ich sagte ja, daji die ganze Geschichte zum Teufel gehen wird». [Ведь я же говорил, что все дело пойдет к черту (нем.) ] Пфуль был один из тех теоретиков, которые так любят свою теорию, что забывают цель теории – приложение ее к практике; он в любви к теории ненавидел всякую практику и знать ее не хотел. Он даже радовался неуспеху, потому что неуспех, происходивший от отступления в практике от теории, доказывал ему только справедливость его теории.
Он сказал несколько слов с князем Андреем и Чернышевым о настоящей войне с выражением человека, который знает вперед, что все будет скверно и что даже не недоволен этим. Торчавшие на затылке непричесанные кисточки волос и торопливо прилизанные височки особенно красноречиво подтверждали это.
Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал: