Ферс, Маргарет
Маргарет Ферс | |
Margaret Furse | |
Имя при рождении: |
Margaret Watts |
---|---|
Дата рождения: | |
Дата смерти: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Награды: |
Маргарет Ферс (англ. Margaret Furse; 1911 — 8 июля 1974) — художник по костюмам, лауреат премий «Оскар», BAFTA и «Эмми».
Содержание
Биография
Маргарет Уоттс родилась в 1911 году в семье Артура Уоттса, иллюстратора журнала Punch, и его жены Филлис Гордон. В конце 1940-х гг. вышла замуж за Роджера Кембла Ферса, художника-постановщика, и начала работать в театре как художник по костюмам. Знакомство с Лоуренсом Оливье предоставило ей возможность начать карьеру в кинематографе[1].
Первую номинацию на «Оскар» Ферс получила за дизайн костюмов к фильму 1950 года «Жаворонок в грязи». За участие в картине «Бекет» удостоилась награды BAFTA, а в 1970 году стала лауреатом премии «Оскар» за свою работу в исторической ленте Чарльза Джэрротта «Анна на тысячу дней».
После развода с Роджером Ферсом, Маргарет вступила в брак со Стивеном Уоттсом. Умерла 8 июля 1974 года от рака молочной железы.
Портрет Маргарет Ферс работы её первого супруга, Роджера Кембла Ферса, находится в постоянной экспозиции лондонской Национальной портретной галереи[2].
Избранная фильмография
Фильмы | |||
---|---|---|---|
Год | На русском языке | На языке оригинала | Награды и номинации[3] |
1948 | Оливер Твист | Oliver Twist | |
1949 | Страстная дружба | The Passionate Friends | |
1950 | Мадлен | Madeleine | |
1950 | Жаворонок в грязи | The Mudlark | Номинация на премию «Оскар» за лучший дизайн костюмов (совместно с Эдвардом Стивенсоном) |
1951 | Дом на площади | The House in the Square | |
1952 | Красный корсар | The Crimson Pirate | |
1953 | Хозяин Баллантрэ | The Master of Ballantrae | |
1954 | Банковский билет в миллион фунтов стерлингов | The Million Pound Note | |
1958 | Постоялый двор шестой степени счастья | The Inn of the Sixth Happiness | |
1960 | Похищенный | Kidnapped | |
1960 | Сыновья и любовники | Sons and Lovers | |
1964 | Бекет | Becket | Премия BAFTA за лучший дизайн костюмов Номинация на премию «Оскар» за лучший дизайн костюмов |
1964 | Выстрел в темноте | A Shot in the Dark | Номинация на премию BAFTA за лучший дизайн костюмов |
1965 | Юный Кэссиди | Young Cassidy | Номинация на премию BAFTA за лучший дизайн костюмов |
1966 | Откинь гигантскую тень | Cast a Giant Shadow | |
1968 | Лев зимой | The Lion in Winter | Номинация на премию «Оскар» за лучший дизайн костюмов Номинация на премию BAFTA за лучший дизайн костюмов |
1968 | Екатерина Великая | Great Catherine | |
1969 | Анна на тысячу дней | Anne of the Thousand Days | Премия «Оскар» за лучший дизайн костюмов Номинация на премию BAFTA за лучший дизайн костюмов |
1970 | Скрудж | Scrooge | Номинация на премию «Оскар» за лучший дизайн костюмов |
1971 | Мария — королева Шотландии | Mary, Queen of Scots | Номинация на премию «Оскар» за лучший дизайн костюмов |
1973 | Неустойчивое равновесие | A Delicate Balance | |
1975 | Любовь среди руин | Love Among the Ruins | Премия «Эмми» за лучший дизайн костюмов |
Напишите отзыв о статье "Ферс, Маргарет"
Примечания
- ↑ [theoscarsite.com/whoswho3/furse_m.htm Margaret Furse] (англ.). theoscarsite.com. Проверено 31 августа 2010.
- ↑ [www.npg.org.uk/collections/search/person/mp05962/margaret-furse-nee-watts Портрет Маргарет Ферс] (англ.). npg.org.uk. Проверено 31 августа 2010. [www.webcitation.org/67WSDahHH Архивировано из первоисточника 9 мая 2012].
- ↑ [www.imdb.com/name/nm0299094/awards Awards for Margaret Furse] (англ.). imdb.com. Проверено 31 августа 2010. [www.webcitation.org/67WSERgkF Архивировано из первоисточника 9 мая 2012].
Ссылки
- Margaret Furse (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Ферс, Маргарет
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.